Первое правило стрелка - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 37

– Все, я уже молчу, – сказал Бозел и отошел в сторону. Слушать он, однако, не перестал.

– Значит, тебе велено нас убить? – уточнил Гарри.

– Да, – сказал Негоро.

– Но у тебя нет оружия?

– Нету. Можете меня обыскать.

– И дубли не слишком хорошо владеют магией, даже дубли весьма могущественных волшебников.

– Я вообще не владею, – сказал Негоро. – Артефактами только пользоваться могу, но и любой другой человек тоже может.

– Верно, – сказал Гарри. – И как же в таком случае ты собирался нас убить?

– Не знаю, – сказал Негоро. – Мне отдали приказ, но забыли разъяснить, как я должен его выполнить.

– Ты же сам говорил, что Негориус – не дурак. Тогда на что он рассчитывал?

– Он не дурак, – сказал Негоро. – Но он псих. Абсолютный, совершенный псих, одержимый манией величия и манией убийства. С ним периодически случаются припадки ярости, когда он крушит мебель и писает кипятком. Мне не повезло – обычно в такие моменты я стараюсь не попадаться ему на глаза, но в этот раз он вспомнил о моем существовании. Обозвал меня бездарью, лоботрясом и абсолютно бесполезным для общества элементом и отправил сюда. Думаю, он рассчитывает, что вы меня прикончите.

– И он прав, – заявил Бозел, до середины вытаскивая меч из ножен. – Сейчас мы тебя прикончим.

– Ква-ква, – сказал Гарри.

Бозел в сердцах сунул меч обратно.

– Что ты намерен делать? – спросил Гарри.

– Не знаю, – ответил Негоро. – Как вы понимаете, я первый раз попал во внешний мир. Драться я не умею, магией не владею… А жить хочется.

– Ну и вали на все четыре стороны, – сказал Гарри. – Волшебники с дублями не воюют.

– Ваяй в ту сторону, – указал Бозел. – Я там тебя встречу.

– Может, возьмем его с собой? – предложил Гарри.

– На фига? – спросил Бозел.

– Может пригодиться. Он в этой чертовой Цитадели Трепета все ходы и выходы знать должен.

– Нет, – сказал Бозел. – Он или заведет нас куда-нибудь не туда, или предаст в самый ответственный момент. Так всегда случается. К тому же старик Горлогориус говорил о сакральном числе три.

– Да, это полная лажа, – согласился стрелок. – Ему нельзя доверять.

– Лучше его убить, – сказал Бозел.

– Но он же не виноват, что является дублем нашего врага, – сказал Гарри. – За что его убивать?

– А на всякий случай, – сказал Бозел. – Так сказать, во избежание…

– Парни, давайте не будем меня убивать, – взмолился Негоро. – И не хочу я с вами идти.

– Это еще почему? – спросил Гарри. – Не хочешь оказаться на стороне проигравших или еще что?

– Я вообще воевать не хочу, – сказал Негоро. – Я пацифист. И вообще, если я пойду с вами и он вас перекокает, то и мне попадет, как предателю и все такое. Если вы его уконтрапупите, для меня тоже ничего хорошего. Он же мне, чисто технически, как отец.

– Тоже верно, – сказал Гарри. – Предлагаю его все – таки отпустить. Кто «за»?

– Я – против, – сказал Бозел.

– Я тоже, – сказал стрелок. – Если мы оставим его здесь, то он окажется у нас сзади. Я не хочу ждать удара в спину.

– Итак, большинством голосов решено тебя отпустить, – сказал Гарри. – Или вы забыли, кто тут у вас бригадир?

Джек пожал плечами. Ему было все равно.

– Иди, куда хочешь, – сказал Гарри. – И постарайся больше не попадаться нам на глаза.

Они ушли, оставив Негоро у потухшего костра. Негоро развязал вещмешок, выудил из него хрустальный шар, связался с хрустальным шаром босса и оставил сообщение на автоответчик.

– Операция «Знакомство» прошла успешно. Начинаю операцию «Внедрение».

ГЛАВА 21

Богатыри стреляли из луков.

Гуси-лебеди-птеродактили маневрировали на разных высотах, стараясь увернуться от стрел и ожидая, пока у богатырей кончится боезапас. Четыре мертвые птицы, пронзенные стрелами, уже лежали на травке, а после того, как к стрельбе присоединился Реджи с практически бесконечным боекомплектом, гуси-лебеди-птеродактили решили сменить тактику.

Они перешли в пикирующий режим и попытались пронзить богатырей своими длинными и острыми клювами.

Алеша успел только увернуться, тогда как Никитич бросил лук и рубанул крылатую тварь мечом. Реджи расстрелял трех птичек на подлете, четвертой всадил пулю в голову, стреляя в упор, отпрыгнул, перекатился по земле и обнаружил, что револьверы пора перезаряжать. Одна из тварей спикировала прямо на него. Стрелок успел перехватить клюв, когда тот уже был готов пронзить его тело, и направил удар в сторону. Клюв хищной птицы до половины вонзился в землю, и Реджи свернул пернатому врагу шею.

Баба-яга, уяснив проигрышность своей позиции, пыталась улизнуть в ступе, но в борт этого летательного аппарата впечаталась боевая палица Муромца, и ступа развалилась на куски.

– Хулиган! – взвизгнула Баба-яга и попыталась огреть старшого богатыря помелом. Ей следовало бы помнить, что в качестве смертоносного оружия помело сильно уступает богатырскому снаряжению.

Помело вылетело у Бабы-яги из рук, а следующим ударом Муромец проломил вредной старушенции голову.

Тем временем Реджи перезарядил револьверы, прикончил птиц, вившихся над Алешей Поповичем, убедился, что никто из богатырей не нуждается в его помощи, и пристрелил последнего пытавшегося удрать гуся-лебедя-птеродактиля.

– Уф, – сказал Илья Муромец. – Неслабо повеселились. Избушка-избушка, валила бы ты отсюда, покамест я добрый. А то догоню, ноги твои куриные оторву, вместо окон вставлю и скажу, что так было.

Избушка оценила серьезность угрозы и потопала в лесную чащу, прокладывая себе путь среди деревьев с эффективностью бешеного слона.

– В седла, пацаны, – скомандовал Муромец. – А то сейчас сюда понабегут благодарные родители спасенных детей, и мы в Киев еще неделю точно не попадем!

Кони двигались неспешным аллюром. Молодые богатыри ехали впереди, Муромец с Реджи – сзади.

– Ты хорошо себя проявил, – сказал Муромец. – Когда мы будем делить смерть Кощееву, лучше бы тебе обойтись без своих игрушек.

– А тебе – без своих кулаков.

– Давай тогда в карты ее разыграем. Или в кости! Драться с тобой я не хочу. Как это может быть – сначала плечом к плечу бились, а потом – друг с другом?

– В жизни такое бывает сплошь и рядом, – сказал Реджи.

– Это неправильно. Так не должно быть. Друзья даются человеку один раз и навсегда, как и враги. Только вот мои враги долго не живут.

– А Кожемяка?

– Никола-то? Он мне не враг. Не враг и не друг. Так, пустышка.

– Илья, ты можешь ответить мне на один вопрос?

– Хоть на десять. Спрашивай.

– Зачем вы это делаете?

– Что это?

– Все. Разве это жизнь – ни кола, ни двора, ни жен, ни детей. Все имущество – оружие да кони, которых постоянно убивают. За работу, как я понимаю, вам платят не слишком много, вдобавок еще и нерегулярно. Вы не взяли добычу, разогнав шайку разбойников, ты отпустил избушку, даже не проверив, что у нее внутри, а у ведьм, как я полагаю, всегда имеются определенные запасы золота. Так зачем вы это делаете?

– Думаешь, просто любим подраться?

– Сначала именно так я и думал, – признался Реджи.

– Но теперь ты так не считаешь?

– Нет. Мне кажется, это было бы слишком просто.

– А все и так просто, – сказал Муромец. – Я понимаю, что это прозвучит пафосно, банально и глупо, ибо эта фраза произносилась уже сотни раз и будет произнесена еще тысячи раз, но… есть такая профессия – Родину защищать. Я понимаю, что она, Родина наша, далека от совершенства. Местами глупая, местами смешная, местами страшная, но она – все-таки наша Родина. И ее враги попадают в разряд моих личных врагов. Баба-яга ест маленьких детишек – ты прошел бы мимо такого? Разбойники озоруют на дорогах и грабят обычных людей – кто займется ими, если не мы? Князь Владимир меня не любит. Говорит, пустяками я занимаюсь, да еще других с толку сбиваю, потому и дружину большую под мое начало не дает. Вон – Никола тот же. Пошлют его в Тьмутаракань с посольством, он и поедет. И какое бы безобразие по дороге ему ни встретилось, он ни за что не остановится и с пути не свернет. Потому что – приказ. А я сверну. Я остановлюсь, если надо. Потому что Тьмутаракань никуда не денется, а покуда у князя руки дойдут распоряжение насчет той же Бабы-яги отдать, она еще с десяток мальцов слопает. Потому и детей нет, и жены у меня нет, потому и не нажил я ничего в этой жизни. Понимаешь ты меня, Рыжий?