Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник) - Коростылев Вадим Николаевич - Страница 118

Отбросив в сторону уже никому ненужный плакатик, Мышильда достала из потайного кармашка Конопляное семечко и протянула его Гномене.

– Большое спасибо… ваше величество! – сказала Гномена, бережно принимая из лап Мышильды драгоценное семечко. В знак благодарности она даже расшаркалась перед Мышильдой! А это уже было верхом вежливости, какую одна королевская особа может позволить себе по отношению к другой. Вслед за Гноменой расшаркались и все её три министра. А неугомонный Пиф-Паф, сделав из пальцев обеих рук два пистолета, отсалютовал ими в честь мышиной королевы.

Мышильда была очень довольна оказанными ей почестями и с удовольствием наблюдала, как подземные жители возвращаются в своё королевство. Гномена теперь замыкала шествие. Но вот и она скрылась за воротами и даже не заперла их за собой на засов.

– Эта сказка кончилась, и, надеюсь, она немедленно займёт своё место на книжной полке, – сказала Мышильда.

Я понял, что благополучный исход всей этой истории теперь зависит только от меня.

И я поставил «Чёрную курицу» рядом с «Щелкунчиком», а с другой стороны приставил «Кота в сапогах», чтобы облегчить Людоеду его возвращение домой.

По шороху мышиных лап я догадался, что вся серая компания тут же перебежала в свою книжку, а по ликующему рыку Людоеда стало совершенно ясно, что он успешно перешагнул на ту страницу «Кота в сапогах», где чувствовал себя полноправным хозяином замка.

Наверное, сними я теперь с полки «Чёрную курицу», в ней всё происходило бы по-прежнему, как и в сказке моего детства: подземными жителями правил бы мудрый престарелый король, и никаких мышей и людоедов из соседних сказок! Но я не стал этого делать. Ведь у сказки, которая мне привиделась, оказалась другая мораль. Да-да, вот она, очень простая и житейская: никому не стоит по собственной неосмотрительности попадать, как говорится, в переплёт. А от себя я ещё бы добавил: особенно в чужой!

От автора

Вместо послесловия

Фото с вкладки

«Почему обязательно надо умирать за свои идеалы? Я хочу за идеалы жить!»

Отец – Николай Александрович Коростылёв. Красный командир, военный связист. У него было неожиданное и сильное увлечение («хобби») – библиография. Есть опубликованные труды по этой тематике.

Мама – Ревекка Эммануиловна Коростылёва. «Мужнина жена» или, как сейчас говорят, – домохозяйка.

Николай Александрович Коростылёв в страшный период своей жизни – в конце 30-х годов он добровольно вышел из партии, объяснив свой поступок несогласием с происходящим в стране. Чудом остался жив.

Отец – Николай Александрович Коростылёв. Конец 30-х годов.

Середина 30-х. С отцом и сослуживцем отца. Все грустные…

Дима Коростылёв. Приезд к деду в Кременчуг. Классическая «салонная» фотография в матросском костюме.

Дима Коростылёв. 5 лет.

Дима Коростылёв. 7 лет.

Дима Коростылёв – ученик арбатской школы. Именно в этом возрасте начал сочинять стихи. Однажды явился в школу в пижаме – в процессе сочинительства забыл переодеться…

Дима Коростылёв с приятелем – всегда готовы к подвигам!

Димка Коростылёв – почти что Димка-неведимка.

Вадим Коростылёв – студент литературного института.

В литинституте. Поэт и чуть-чуть пижон.

Доброволец комсомольского батальона. 1941 год.

Арктика. Конец 40-х годов. Зимовка. После нее появился первый сборник стихов «За полярным кругом».

Единственный официальный портрет в галстуке. Начало 60-х годов.

Середина 50-х. Начал сочинять сказки.

Дома. На фоне стены из афиш спектаклей.