Свидание со смертью (др. перевод) - Кристи Агата - Страница 22

– Да.

– Не обратили ли вы внимание, нюхал ли я до того эти цветы?

– Ну… нет, не помню.

– Но вы помните, что я чихал?

– Да.

– Ладно, это не имеет значения… Понимаете, меня интересовало, могут ли эти цветы вызвать сенную лихорадку.

– Сенную лихорадку?! – воскликнула мисс Прайс. – Моя кузина отчаянно мучилась из-за нее! Она говорила, что если ежедневно закапывать в нос борную кислоту…

Пуаро с трудом избавился от мисс Прайс и неприятностей с носом ее кузины. Закрыв дверь, он вернулся в комнату.

– Но ведь я не чихал! – пробормотал он, подняв брови.

Глава 6

Леннокс Бойнтон вошел в комнату быстрым, решительным шагом. Если бы доктор Жерар был здесь, его бы удивила происшедшая в молодом человеке перемена. Апатия исчезла. Он явно нервничал и был настороже. Его взгляд быстро перебегал с места на место.

– Доброе утро, мистер Бойнтон. – Пуаро встал и церемонно поклонился. – Спасибо, что согласились побеседовать со мной.

– Полковник Карбери мне посоветовал… – неуверенно отозвался Леннокс. – Он сказал, что нужно соблюсти формальности…

– Пожалуйста, садитесь, мистер Бойнтон.

Леннокс опустился на стул, который недавно освободила леди Уэстхолм.

– Боюсь, для вас это было сильным потрясением, – продолжал Пуаро.

– Да, конечно… Хотя мы знали, что у матери слабое сердце.

– В таком случае разумно ли было позволять ей отправляться в столь утомительную экспедицию?

Леннокс Бойнтон вскинул голову.

– Моя мать, мсье… э-э… Пуаро, сама принимала решения, – с печальным достоинством ответил он. – Если она что-то решила, протестовать было бесполезно. – Произнеся эту фразу, Леннокс внезапно побледнел и затаил дыхание.

– Пожилые леди часто бывают упрямы, – согласился Пуаро.

– Какова цель этих нелепых формальностей? Почему они вдруг возникли? – раздраженно осведомился Леннокс.

– Возможно, вы не знаете, мистер Бойнтон, что они всегда возникают в случае внезапной и необъяснимой смерти.

– Что вы подразумеваете под словом «необъяснимая»?

Пуаро пожал плечами.

– Неизбежно появляется вопрос, была ли смерть естественной или это самоубийство.

– Самоубийство? – Леннокс уставился на него.

– Вы, разумеется, лучше должны знать, правомерна ли такая версия. Полковник Карбери должен решить, производить ли расследование, вскрытие и так далее. Так как я оказался здесь и имею немалый опыт в подобных делах, он предложил, чтобы я навел справки и дал ему совет. Естественно, он не хочет беспокоить вас понапрасну.

– Я телеграфирую нашему консулу в Иерусалиме! – сердито заявил Леннокс.

– Разумеется, это ваше право. – Последовала пауза. Затем Пуаро развел руками. – Если вы отказываетесь отвечать на мои вопросы…

– Вовсе нет, – быстро сказал Леннокс. – Только… это кажется излишним.

– Прекрасно вас понимаю. Но вопросы простые и абсолютно рутинные. Кажется, в день смерти вашей матери, мсье Бойнтон, вы покинули лагерь в Петре и отправились на прогулку?

– Да. Мы все пошли прогуляться – за исключением моей матери и младшей сестры.

– Ваша мать тогда сидела снаружи у своей пещеры?

– Да, прямо у входа. Она сидела там каждый день.

– Когда вы отправились на прогулку?

– По-моему, в начале четвертого.

– А когда вернулись?

– Право, не помню – в четыре, может быть, в пять.

– Примерно через час или два?

– Да, около того.

– Вы проходили мимо кого-нибудь по пути назад? Например, мимо двух леди, сидящих на валуне?

– Не знаю. Да, кажется, проходил.

– Очевидно, вы были слишком поглощены своими мыслями, чтобы это заметить?

– Да.

– Вернувшись в лагерь, вы говорили с вашей матерью?

– Я… да, говорил.

– Тогда она не жаловалась на плохое самочувствие?

– Нет, с ней вроде было все в порядке.

– Могу я узнать содержание вашего разговора?

Леннокс немного помедлил.

– Мать заметила, что я вернулся очень быстро. Мне пришлось согласиться. – Он снова сделал паузу, стараясь сосредоточиться. – Я сказал, что мне стало жарко. Она спросила, который час, – ее часы остановились. Я завел их и надел на ее запястье.

– И сколько же тогда было времени? – мягко осведомился Пуаро.

– Что-что?

– Сколько было времени, когда вы надели часы на ее запястье?

– Было… без двадцати пяти пять.

– Выходит, вы знаете точное время вашего возвращения в лагерь, – заметил Пуаро.

Леннокс покраснел:

– Какой же я дурак! Простите, мсье Пуаро, из-за всех волнений у меня путаются мысли…

– Вполне естественно! Что же произошло дальше?

– Я спросил у матери, не принести ли ей чего-нибудь – чая, кофе и так далее. Она ответила, что нет. Тогда я пошел в шатер. Никого из слуг там не было, я сам нашел содовую воду и выпил ее. Меня мучила жажда. Я посидел там, читая старые номера «Сэтерди ивнинг пост», и, наверное, задремал.

– Ваша жена присоединилась к вам в шатре?

– Да, вскоре.

– И больше вы не видели вашу мать живой?

– Нет.

– Она не казалась расстроенной или возбужденной, когда вы говорили с ней?

– Нет, она выглядела как обычно.

– А она не упоминала о неприятностях с одним из слуг?

Леннокс уставился на него:

– Конечно, нет!

– Это все, что вы можете мне рассказать?

– Боюсь, что да.

– Благодарю вас, мистер Бойнтон.

Пуаро склонил голову, давая понять, что беседа окончена. Но Леннокс, казалось, не хотел уходить. Он задержался у двери.

– И больше вы ни о чем не хотите спросить?

– Ни о чем. Пожалуйста, попросите вашу жену прийти сюда.

Леннокс медленно вышел. Пуаро записал в лежащем перед ним блокноте: «Л.Б. – 16.35».

Глава 7

Пуаро с интересом смотрел на высокую, исполненную достоинства молодую женщину, вошедшую в комнату. Он встал и вежливо поклонился:

– Миссис Леннокс Бойнтон? Эркюль Пуаро к вашим услугам.

Надин Бойнтон села, задумчиво глядя на Пуаро.

– Надеюсь, вы не возражаете, мадам, что я навязываю вам свое общество, когда у вас тяжкое горе?

Надин ответила не сразу. Ее взгляд оставался спокойным и серьезным.

– Думаю, мне лучше быть с вами откровенной, мсье Пуаро.

– Согласен с вами, мадам.

– Вы извинились за то, что беспокоите меня во время тяжкого горя. Этого горя, мсье Пуаро, не существует, и бесполезно изображать обратное. Я не любила мою свекровь и не могу сказать, что сожалею о ее смерти.

– Благодарю вас, мадам, за вашу искренность.

– Тем не менее, – продолжала Надин, – хотя я и не чувствую горя, но должна признаться, что испытываю угрызения совести.

– Угрызения совести? – Брови Пуаро поползли вверх.

– Да. Потому что я довела ее до смерти и виню себя за это.

– Что вы говорите, мадам?

– Я говорю, что была причиной смерти моей свекрови. Мне казалось, что я веду себя честно, но результат оказался прискорбный. Фактически я убила ее.

Пуаро откинулся на спинку стула.

– Не будете ли вы любезны объясниться, мадам?

Надин кивнула:

– Именно это я и хочу сделать. Конечно, моей первой реакцией было держать при себе личные дела, но я понимаю, что настанет время, когда придется все рассказать. Не сомневаюсь, мсье Пуаро, что вы часто выслушивали признания весьма интимного свойства.

– Разумеется.

– Тогда я расскажу вам, что произошло. Мою замужнюю жизнь, мсье Пуаро, особенно счастливой не назовешь. Мужа нельзя целиком в этом винить – мать дурно влияла на него. Однако в последнее время я чувствовала, что не в силах терпеть дольше. – Она сделала паузу. – В день смерти моей свекрови я приняла решение. У меня есть друг – очень хороший друг. Он неоднократно предлагал мне соединить наши судьбы. В тот день я приняла его предложение.

– Вы решили оставить мужа?

– Да.

– Продолжайте, мадам.

– Приняв это решение, я хотела как можно скорее осуществить его. В лагерь я вернулась одна. Моя свекровь сидела у входа в пещеру – поблизости никого не было, и я решила сообщить ей новость. Я принесла стул, села рядом с ней и честно обо всем рассказала.