Здесь обитают призраки - Бойн Джон - Страница 8

– Боже правый, мисс, – сказал он, и я различила его лицо, доброе и с тонкими чертами; он носил весьма изысканные очки. – Вы что, вокруг себя не смотрите? – спросил он. – Вы же чуть под поезд не угодили. Едва не погибли.

Я растерянно воззрилась на него, потом оглянулась – туда, где я стояла прежде, и в самом деле со скрежетом подкатывал второй поезд. Еще один шаг – и я бы упала под колеса, где мне и настал бы конец. От одной мысли у меня подкосились ноги.

– Я не хотела… – начала я.

– Еще секунда – и вы очутились бы на рельсах.

– Меня толкнули, – сказала я, глядя ему в лицо. – Чьи-то руки. Я почувствовала.

– Маловероятно, – возразил он. – Я все видел. Я заметил, куда вы шли. У вас за спиной никого не было.

– Но я почувствовала, – не отступала я. Оглядев перрон, я сглотнула и снова повернулась к моему спасителю: – Я почувствовала!

– У вас просто шок, – сказал он, явно не поверив и сочтя меня истеричкой. – Дать вам что-нибудь от нервов? Я, изволите ли видеть, врач. Может, сладкого чаю? Здесь есть чайная – ничего особенного, разумеется, но…

– Нет, благодарю вас. – Я постаралась взять себя в руки. По видимости, он прав, решила я. Если он смотрел, а у меня за спиной никого не было, значит, мне померещилось. Туман, вот в чем дело. Шутки со мною шутит. – Я должна извиниться, – наконец промолвила я, тщась рассмеяться. – Не знаю, что на меня нашло. Голова закружилась. Ничего вокруг не видела.

– Хорошо, что я вас поймал, – отвечал он, улыбнувшись и явив мне очень ровные белые зубы. – Ой, – прибавил он. – Весьма самодовольно получилось, да? Как будто медаль за доблесть выпрашиваю.

Я улыбнулась; он мне понравился. Нелепая мысль посетила меня. А вдруг он сейчас предложит мне вовсе забыть о Годлин-холле и отправиться с ним? Куда? Я не знала. Боже мой, какой вздор; я чуть не расхохоталась. Да что это со мной творится весь день? Сначала молодой человек в поезде, теперь это. Как будто все понятия о морали совершенно меня оставили.

– А вот и моя жена, – спустя мгновение объявил он, и к нам приблизилась молодая красивая дама; когда муж разъяснил ей, что произошло, на лице ее нарисовалась искренняя тревога. Я выдавила улыбку.

– Поедемте с нами, – сказала миссис Токсли, ибо супругов звали именно так; она разглядывала меня весьма обеспокоенно. – Вы ужасно бледны. Вам, пожалуй, не помешает принять что-нибудь бодрящее.

– Вы очень добры, – сказала я, спрашивая себя между тем, возможно ли поступить столь неожиданным манером, благопристойно ли это. Может, они наймут меня гувернанткой для своих детей, если у них есть дети, и тогда мне вовсе не потребуется ехать в Годлин-холл. – Я была бы рада, однако…

– Элайза Кейн?

Голос раздался слева, и мы удивленно обернулись. Новоприбывшему, пожалуй, недавно перевалило за шестьдесят; был он краснолиц и одет по-простому. Очевидно, он не брился несколько дней, а шляпа его не подходила к куртке, отчего выглядел он слегка нелепо. От одежды его несло табаком, дыхание отдавало виски. Он почесал щеку, и я увидела темную грязь у него под ногтями, желтыми, как и его зубы; ожидая моего ответа, он ни слова более не произнес.

– Совершенно верно, – сказала я. – Мы знакомы?

– Хеклинг, – представился он, несколько раз большим пальцем ткнув себя в грудь. – Коляска вон там.

С этими словами он направился к упомянутой коляске, а я с багажом осталась подле своего спасителя и его супруги; оба воззрились на меня, слегка смущаясь всей сценой и поразительной грубостью этого человека.

– Я новая гувернантка, – пояснила я. – В Годлин-холле. Его прислали за мной.

– Ой, – отвечала на это миссис Токсли, покосившись на мужа; тот, заметила я, поймал ее взгляд и тотчас отвернулся. – Понятно, – прибавила она после долгой паузы.

Неуютное молчание опустилось на нас – я было решила, что чем-то обидела супругов Токсли, но затем сообразила, что подобное невозможно, я не сказала ничего предосудительного, лишь сообщила, кто я такая; как бы то ни было, теплота их и великодушие внезапно сменились тревогою и неловкостью. Какие странные люди, подумала я, подхватила чемодан, поблагодарила их обоих и направилась к коляске. А ведь были так любезны!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Однако, удаляясь, я отчего-то обернулась и увидела, что они смотрят мне вслед, будто желают заговорить, но не находят слов. Миссис Токсли что-то прошептала мужу на ухо, но тот покачал головою, откровенно не постигая, как ему надлежит поступить.

И снова я скажу: рассуждения задним числом – дело хорошее, но я вспоминаю эту минуту, вспоминаю, как Алекс и Мэдж Токсли стояли на перроне вокзала Торп, и мне хочется закричать на них, хочется подбежать к ним, встряхнуть, посмотреть им в глаза и сказать: вы же знали, вы уже тогда всё знали. Отчего же вы не сказали мне? Отчего не промолвили ни слова?

Отчего не предостерегли меня?

Глава пятая

Я забралась в коляску Хеклинга, пристроив чемодан позади, и рыком, словно бы зародившимся в самых глубинах его существа, человек из Годлина призвал лошадь по имени Винни пошевеливаться. Мне отчаянно хотелось снова обернуться на супругов Токсли – их странное поведение, а равно трагедия, едва со мною не случившаяся, меня весьма ошеломили, – но я была полна решимости сохранять спокойствие и не унывать. Все эти треволнения, говорила я себе, вполне объясняются тем обстоятельством, что я очутилась в незнакомой местности, вдали от единственного города, который знала; понадобится время, дабы приспособиться к этой новой обстановке. Я не допущу, чтобы разум мой надо мною куражился. Я начинала новую жизнь и намеревалась с оптимизмом глядеть в будущее.

– Здесь всегда такой густой туман? – Я склонилась вперед, пытаясь завязать беседу с Хеклингом, но тот явно не желал завязать беседу со мною. Туман, слегка рассеявшийся на перроне, пока я говорила с супругами Токсли, сгустился вновь, и я недоумевала, как умудряется кучер править по этим дорогам, что приведут нас к месту назначения, в нескольких милях к западу от Норфолкских озер. – Мистер Хеклинг? – сказала я, отчаявшись дождаться ответа, и на сей раз он еле приметно закаменел спиною. – Я спросила, всегда ли здесь такой густой туман.

Он слегка обернулся и весьма неприятным манером заходил челюстью, словно что-то жевал, а затем пожал плечами и вновь оборотился к дороге.

– Пожалуй что всегда густой, – высказался он. – Сколько помню. Летом-то еще ничего. А теперича густой. – Он поразмыслил и кивнул: – Справляемся.

– Вы, я полагаю, родились и выросли в Норфолке? – спросила я.

– А то.

– Должно быть, вам тут нравится.

– Должно быть? – невнятно пробасил он с некоторой даже скукой и неудовольствием. – А то. Оно небось и должно. Коль вы так говорите.

Я вздохнула и отодвинулась, не желая длить разговор с человеком столь сварливого нрава. Папенька, не питая симпатии к американцам, французам и итальянцам, весьма к тому же недолюбливал жителей Норфолка, и я понимала, что Хеклинг – о ком, в отличие от Баркиса, отнюдь нельзя было сказать, что он «не прочь»[15], – немало бы его раздосадовал. Служа в норвичском музее, папенька почитал норфолкцев людьми подозрительными и нелюбезными; впрочем, вероятно, им попросту не нравилось, что молодой лондонец прибыл к ним в город выполнять работу, коя вполне под силу и местному пареньку. По совпадению оба мы получили место в этом графстве, и я раздумывала, выпадет ли мне возможность посетить музей, учрежденный папенькой и мистером Кёрби и располагавшийся в какой-то полусотне миль от Годлин-холла.

Удобно устроившись, я созерцала проплывающий пейзаж – то немногое, что удавалось разглядеть. К моему удовольствию, коляска оказалась удобна. На сиденье лежал толстый плед; я накрыла колени, сложила руки поверху и ехала вполне довольная. Путешествие мое по этим ухабистым дорогам было бы существенно труднее, не будь в коляске столь изысканного сиденья, каковое давало все основания предположить, что хозяин мой – человек состоятельный. Я размышляла об этом X Беннете и о грядущей жизни. Я молила судьбу о том, чтобы очутиться в счастливом доме, чтобы владельцы его любили друг друга, а дети, сколько их ни есть, оказались добры и приветливы. В конце концов, у меня больше не имелось дома, и если здесь моя жизнь сложится, а хозяева мои привяжутся ко мне, как я надеялась привязаться к ним, вполне вероятно, Годлин-холл приютит меня на долгие-долгие годы.