Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Повесть о Сверкающей Равнине - Моррис Уильям - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

– Развеселимся же! Пусть выйдут поединщики!

Радостный крик был тому ответом, и сей же миг ворвались в зал из-за перегородки трое высоких мужей, закованных в черные доспехи, с обнаженными мечами в руках, и встали посреди зала, ближе к одной стене, и ударили мечами о щиты, и воззвали: – Выходите, о Поединщики Ворона!

Халльблит вскочил с места и потянулся к левому боку, но меча там не обнаружилось; так что снова сел он, вспоминая предостережения Старца, и никто на него не взглянул.

Тут вступили в зал, медленно и уныло, трое ратников, одетых и вооруженных по обычаю воинов его народа; на их щитах и шлемах красовалось изображение Ворона. Но сдержался Халльблит, ибо поединок, судя по всему, предстоял честный, трое на трое; кроме того, юноша опасался подвоха и решил выждать и посмотреть, что будет.

И вот паладины принялись наносить удары, да нешуточные, хотя показалось Халльблиту, что мечи не наточены, и вскорости Поединщики Ворона рухнули один за другим перед Викингами, и народ оттащил их за ноги в кладовку. Тут раздался оглушительный хохот да издевки, и весьма рассвирепел Халльблит; однако же сдержался, ибо помнил, что надо делать. А трое Поединщиков Моря обошли зал кругом, подбрасывая мечи и ловя их на лету; рога же трубили, не умолкая.

Со временем гул стих, и поднялся вождь, и воскликнул: – Теперь подавайте сюда снопы того урожая, что сбираем мы, работники весла и стрелы! У дверей перегородки возникла суматоха, и люди подались вперед, чтобы лучше видеть, и ло! – чередой вышли женщины, ведомые двумя вооруженными воинами; числом двадцать, босые, с распущенными волосами, не перепоясанные, и были они скованы вместе, запястье к запястью, однако же руки их и шеи украшало золото; и выступили они на середину зала, и воцарилось молчание.

Тут Халльблит не смог сдержаться, и вскочил с места, и перепрыгнул через стол, и бегом пересек зал и подступил к этим женщинам, и заглянул в лицо им по очереди, и никто в зале не промолвил ни слова. Но Заложницы в числе их не оказалось; да, впрочем, ни одна видом не походила на дочерей его народа, хотя красивы и пригожи они были; так что снова усомнился Халльблит, уж не пиршественное ли это действо, разыгранное ему назло; тем паче что в лицах дев не читалось особого горя, и две-три улыбнулись юноше дерзко, пока разглядывал он их.

Тогда повернулся он и возвратился на место, не сказав ни слова, и за спиной его зазвучали насмешки да хохот; но теперь гость не особо досадовал, ибо вспомнил он совет старца и что поступил он по слову его, так что, стало быть, выгода на его стороне. Тут мужи заговорили промеж себя, и люд пил да веселился, пока не поднялся снова вождь: он ударил по столу мечом плашмя и воскликнул громко и грозно, так, чтобы все слышали:

– Да звучат музыка и песни, пока не разошлись мы по постелям!

Тотчас же смолк гул голосов, и вышли вперед трое с арфами, и с ними – четвертый, менестрель; и арфисты ударили по струнам, так, что дрогнули стропила, и загремели аккорды, сливаясь в мелодию, а со временем заиграли они потише, и менестрель возвысил голос и запел:

Земля гола —
Все зима взяла;
Дуют ветра
Средь полей и двора;
Под кровом – люд;
Весь прибыток – что ткут.
В пальцах проворных
Челнок скользит,
Тканей узорных
Отраден вид.
Бард поет про лето:
Как в знойный день
В лучах согретый,
Зреет ячмень.
В назначенный срок
Замер челнок;
Нить не бежит,
Батан забыт.
В пляс зовет напев
И мужей, и дев.
Но пока не нарушит
Затишья струна,
И деды не осушат
Чаши до дна,
Всяк прислушаться хочет
К гулу ветров;
То – ткется ночи
Въюжный покров.
Люд бьет челом
Тем, кто строил дом:
Прочен крыши свод,
Крепок стен оплот —
Руками отцов
Встарь отстроен кров!
Тут в рев буранный
Вплелся звон струны,
О потехе бранной
Забыли сыны.
За парой пара
В пляске кружат,
Юный и старый
Празднеству рад.
Что ветреный фьорд
Тем, кто сердцем тверд?
Что шторм и волна,
Если смерть не страшна?
Темной ночью, в шквал
Мы сыщем причал;
Ярится кипучий
Прибой у скалы,
Гон затеяли тучи,
Но росы – светлы.
Ло, а вот и долина!
Вдали – огни.
Во мраке пустынном
Путь укажут они.
Кто сорвал замок,
Взойдя на порог?
Что за гости пришли
Из чужой земли?
Щитом и мечом
Им окажут прием!
Ло, свершилась забава!
Ло, нем чертог:
Кровь слева и справа,
Лег к клинку клинок.
Кто – сражен, чья – награда?
О, морской народ -
Люд просит пощады
У новых господ!
Дол в сумрак одет —
Грядет рассвет.
Разбудила лог
Поступь многих ног.
Вспять брошен взор
На дом и двор.
Ждет обшитый дубом
Чертог морей,
Спорить с ветром любо
Сердцам бунтарей.
Владыки на троне
Дрожат, смущены,
При вестях о погоне
Коней волны.

Едва отзвучала песня, загремели в зале крики и смех, и мужи вскочили на ноги, потрясая мечами над чашами, в то время как Халльблит хмуро взирал на их веселье. Последним поднялся вождь и громко потребовал прощальную чашу перед отходом ко сну, и чаша обошла зал, и всяк к ней приложился. Затем рог возвестил конец дня, и вожди удалились в свои покои, а остальные ушли во внешние пристройки или разлеглись прямо на полу, и вскорости на ногах никого не осталось. Тогда поднялся Халльблит, и пошел к назначенной ему откидной постели, и прилег, и проспал, не видя снов, до утра.

Глава 8. Халльблит снова всходит на корабль и отплывает с Острова Выкупа.

Когда Халльблит проснулся, солнце проникало в зал сквозь окна над кладовкой, и народу в доме осталось немного. Но как только оделся юноша, подоспела к нему старуха, и взяла его за руку, и подвела к столу, и знаком дала понять, чтобы тот поел, чего нашлось; и Халльблит послушался; а когда позавтракал он, явились люди, и подошли к откидной кровати, где лежал Убеленный Сединами, и подняли его с постели, и вынесли за двери. Тогда старуха принесла Халльблиту его оружие, и тот надел кольчугу и шлем, перепоясался мечом, взял в руки копье и вышел за порог; и там, у самого крыльца, возлежал Убеленный Сединами на носилках, запряженных лошадьми. Засим подошел к нему Халльблит и поприветствовал его; и ответствовал старец: