Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Повесть о Сверкающей Равнине - Моррис Уильям - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

Отозвался Халльблит:

– А когда доберешься ты до той земли, что станешь ты делать?

– Увидишь, сын мой, – отвечал Убеленный Сединами. – Может статься, добрые твои пожелания пойдут мне на пользу. Но теперь, поскольку все это сбудется, только если доживу я до утра, и, поскольку сердце мое согрели пенный мед и твое общество, и что-то клонит меня в сон, а полдень-то давно миновал, ступай в залу и оставь меня поспать, дабы к завтрему набраться мне сил, насколько позволит старость. А что до тебя, вскорости явится в залу народ, как мужи, так и жены, и не думаю я, что станут тебя задирать; но ежели кто к тебе подступится, так, что бы ни услышал ты, скажи в ответ: "ОБИТЕЛЬ НЕ ЗНАЮЩИХ СМЕРТИ", и на том дело и кончится. Только смотри, не извлекай клинка из ножен. А теперь ступай, и, ежели хочешь, можешь выйти и за двери, однако здесь, в доме, рядом со мною, ты в большей безопасности.

Засим вернулся Халльблит в главную залу, а солнце уже свершило свой круговой путь и теперь лучи его проникали внутрь сквозь верхние ряды окон, так что все вокруг юноша различал весьма отчетливо. И показалось ему, что жилище это куда красивее изнутри, чем снаружи; в особенности же хороши были резные панели над откидными кроватями, и с удовольствием разглядывал их Халльблит. Но одному подивился юноша: несмотря на то, что находился он на острове викингов, грабителей моря, и притом в доме их и в главном пристанище, не моря и не корабли изображены были на барельефах, но дивные рощи и сады, с травой и цветами, и плодовыми деревьями. А под сенью их взор различал прекрасных дев и пригожих юношей, и воинов, и странных зверей, и еще немало всего чудесного, и кончалась распря, и начиналась отрада, и любовь обретала вознаграждение. А промеж прочих тут и там изображен был могучий король с мечом у пояса и короной на челе; и улыбка играла на губах его, а лицо сияло радостью, так, что при взгляде на него повеселело на сердце у Халльблита, и улыбнулся он резному изображению.

А пока разглядывал все это Халльблит да обдумывал свое положение со всех сторон, один-одинешенек в огромной чужеземной зале, услышал он снаружи гул голосов и смех, а вскорости и шум шагов, и вот вошли в зал женщины, десятка два или около того, одни – юные, другие – старые, одни – хороши собой, а другие – неприглядны, с грубыми и резкими чертами лица, но все они превосходили ростом соплеменниц Халльблита.

Так остался стоять он посреди зала, поджидая вошедших; и увидели женщины гостя и сверкающие его доспехи, и тут же смолкли разговоры и смех: женщины обступили чужака тесным кольцом, глядя на него во все глаза; но ни одна не сказала ни слова, пока не вышла из толпы древняя старуха и не молвила:

– Кто ты, пришедший в наш дом с оружием?

А юноша не знал, что ответить, и потому промолчал; старуха же снова спросила:

– Куда держишь путь ты и чего ищешь?

Тогда ответствовал Халльблит:

– ОБИТЕЛЬ НЕ ЗНАЮЩИХ СМЕРТИ.

Никто не отозвался на это ни словом, и прочие женщины тотчас же расступились и разбрелись по зале туда и сюда, и принялись за дела свои. Но старуха взяла гостя за руку, и подвела к возвышению, и усадила на место рядом с тем, что находилось в самом центре. А затем дала понять, что желает снять с него доспехи, и юноша возражать не стал, хотя полагал, что рядом могут оказаться враги; ибо доверял он словам старца и надеялся, что тот не предаст его; более того, считал, что недостойно мужа не принять предложенного гостеприимства согласно обычаям той страны, какие бы опасности то не сулило.

Так что старуха забрала его доспехи и оружие, и отнесла их на откидную кровать рядом с той, на которой покоился древний старец; и сложила оружие туда, все, кроме копья, а копье опустила на особые подпорки в стене над кроватью, и знаком дала юноше понять, что здесь ему и спать; но вслух не сказала ни слова. Затем принесла она ему воды для омовения рук в латунной чаше и шитое полотенце; когда же умылся юноша, отошла от него старуха, но недалеко.

Тем временем другие женщины сложа руки не сидели; одни подмели пол, а после рассыпали по полу камыш и горсти дикого тимьяна; другие отправились в кладовую и добыли оттуда доски да козлы; третьи пошли к сундукам и извлекли на свет богатые драпировки, и узорные покрывала, и занавеси, и украсили стены; четвертые внесли чаши, и рога, и кубки; прочие ушли куда-то и долго не возвращались, ибо эти занялись стряпней. И за хлопотами своими они словно не замечали гостя и обращали на него внимания не более, чем на изваяние, он же сидел смирно, наблюдая за происходящим. И никому до него дела не было, кроме старухи, что принесла гостю подкрепиться перед ужином, а именно: огромный рог меда, и пироги, и сушеную рыбу.

Так убрали зал для пира весьма приглядно, а Халльблит все сидел на месте, и вот закатилось солнце, и в доме воцарились сумерки, а затем и стемнело, и женщины зажгли свечи. Но спустя некоторое время после того загудел неподалеку гулкий рог, и вскорости послышалось у дверей бряцание оружия, и в зал вступили весьма высокие вооруженные воины, числом два десятка и еще пять, и подошли по двое к подножию возвышения, и выстроились там в ряд. Боевое снаряжение их показалось Халльблиту превосходным: все облачены были в кольчуги из переплетенных колец, а головы венчали стальные шлемы, украшенные венками чистого золота; в руках сверкали копья, а за спинами поблескивали белые щиты. И вот вышли навстречу к ним женщины и помогли разоружиться; воины сняли доспехи и остались в черных одеяниях, а на руках и на шеях у них поблескивали золотые обручья и ожерелья. И поднялись они на возвышение, и заняли места за столом, не обращая внимания на Халльблита, как если бы видели перед собою деревянного идола. Однако же рядом с ним уселся вождь над всеми прочими, и занял он место в самом в центре возвышения; и взял он в руку меч в ножнах и выложил на стол перед собою; только у него одного из числа вождей и осталось при себе оружие.

Когда же расселись они, снаружи снова послышался шум, и вошла толпа мужей, оружных и безоружных, и заняли они места на длинных скамьях вдоль стен; с ними пришли и женщины, и по большей части устроились рядом с мужами, а прочие взялись прислуживать: все эти люди отличались сложением весьма могучим, однако уступали вождям.

Тут из кухни явились женщины со снедью, в коей изобиловало мясо, и притом отборное. В своей черед подносили угощение и Халльблиту, как всем остальным, но по-прежнему никто не обращался к гостю и никто на него не глядел; хотя промеж себя люди эти переговаривались зычными, хриплыми голосами, так что под стропилами гуляло эхо.

Когда же пирующие насытились, женщины наполнили рога и чаши, что и глаз радовали, и вмещали в себя изрядно. Но, прежде чем вкусить напитка, поднялся вождь, сидевший далее всех от середины возвышения по правую руку, и провозгласил тост: "СОКРОВИЩЕ МОРЯ!" Тут все встали с мест и разразились криками, как мужи, так и жены, и осушили рога и чаши под этот тост. Тогда встал тот, кто сидел далее прочих по левую руку, и воскликнул: "За Бессмертного Короля!" И снова вскочили все и огласили зал дружным гулом, прежде чем опрокинуть кубки. Звучали и другие тосты: за "Хладный Киль", и "Истрепанный Парус", за "Трепещущий Ясень" и "Взрытый Брег". Вино и мед рекою лились в чертоге Неистовых. Что до Халльблита, он пил, сколько хотел, но с места не вставал и не подносил чашу к губам, когда провозглашали тост; ибо не знал он, друзья эти люди или враги, и полагал, что неразумно будет пить за их здравие, ибо может оказаться, что пьет он за гибель и бедствия собственного племени.

Спустя некоторое время в дальнем конце зала снова прозвучал рог, и тотчас же поднялись пирующие от продольных столов, и убрали доски и козлы, и освободили зал, и встали у стен; тогда верховный вождь, сидевший рядом с Халльблитом, встал с места и воззвал: – А теперь пусть спляшут мужи и девы, и развеселимся мы! Музыка, играй! Тут заходили смычки, и зазвенели арфы, и мужи и жены выступили вперед, и все женщины одеты были в черное, хотя по ткани вилась вышивка: цветочные розетки да гирлянды. Некоторое время плясали они, а затем музыка резко смолкла и все разошлись по местам. Тогда снова поднялся верховный вождь и снял с пояса рог, и затрубил что было сил, и гул эхом раскатился по залу; и воззвал он громким голосом: