Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Век перевода (2006)

Витковский Евгений Владимирович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Век перевода (2006) - Витковский Евгений Владимирович - Страница 32

Изменить размер шрифта:

Впрочем там где двое друзей

Беседуют или хранят молчание — тогда тем паче —

Третьему ничему нет места.

И, похоже, точно друзья, —

И моря друг другу весть подают издалека

Легкого ветра довольно, чуть-чуть разотри

Между пальцами кожицу темной лозы, и вот:

Волна? Это она?

Это ли обращается к тебе на «ты» и говорит

«Не забывай меня» «Не забывай меня»? Это Анактория?

Или, может быть, нет? Может, это просто вода, журчащая

День и ночь у часовни Святой Параскевы?

Не забывай что? Кто? Ничего мы не знаем.

Как накануне вечером, когда что-то у тебя разбилось

Старая дружба фарфоровое воспоминание

Снова как неправедно умел ты судить

Ты видишь теперь когда рассвело

И горько во рту у тебя прежде глотка кофе

Бесцельно размахивая руками, — кто знает, — быть может,

В какой-то другой жизни ты вызываешь эхо и по этой причине

(Или, может быть, и от мысли

Некогда столь могучей, что она выдается вперед)

Напротив тебя, вдруг, сверху донизу зеркало дает трещину.

Я говорю: в одно мгновенье, единственное, какого

Сам не знаешь хватает ли

Письмена дают трещину

И кто дает, берет. Потому что если нет тогда

И смерть должна умереть и гибель

Должна погибнуть, и крошечная

Роза которую некогда

Ты держал на ладони, галька и та

Где-то, тысячелетья назад, должна сложиться в новый узор.

Мудростью и мужеством. Пикассо и Лоуренс. Ступим поверх Психологии,

Политики, Социологии, — загорелые и в белоснежных рубашках.

III

Человече, против воли своей

Ты зол — шаг один, и судьба твоя будет иной.

Если б с одним, хоть с одним цветком подле тебя ты умел

Обойтись

Правильно, всё бы было твоим. Ибо по немногому, бывает —

И по единственному — так любовь —

Мы узнаем остальное. Только толпа, вот она:

Стоит на краю вещей

Всего хочет и всё берет и ничего у ней не остается.

И однако наступил полдень

Ясный как в Митиленах или на картине Феофила

Вплоть до Эз, до мыса Эстель

Заливы где ветер смиряет объятья

Прозрачность такая

Что и до гор дотронуться можно и человека по-прежнему видно

Прошедшего сутки назад

Безучастно теперь уж он верно дошел.

Я говорю, да, верно уже дошли

Война до предела и Тиран до своего паденья

И страх любви перед обнаженной женщиной.

Они дошли, они дошли, и только мы не видим

Только бредем на ощупь и то и дело налетаем на призраки.

Ангел ты кто где-то рядом паришь

Многострадальный и невидимый, дай мне руку

Позолоченные у людей ловушки

И мне нужно обойти их стороною.

Потому что и Незримый, я чувствую, здесь

Единственный, кого называю Владыкой, когда

Мирный дом

Бросив якорь среди заката

Светится неведомым светом

И там где мы направлялись в другую сторону

Некая мысль внезапно берет нас штурмом.

КОСТАС МОНТИС{95} (1914–2004)

Из «МГНОВЕНИЙ»

* * *

Кто-то стоит за моей дверью.

Вот, поворачивается ручка.

* * *

Я был сейчас,

есмь тогда.

Поймите, наконец.

* * *

На чахоточных щеках полудня.

* * *

Это была просто тень точки.

* * *

Кривое крыло ветра.

* * *

Любовь не стоит в очереди,

толкается.

* * *

Это была рассеянная весна

Бросала свои вещи где ни попадя.

* * *

Нет, я не виновен в Истории.

* * *

Сердце — говоришь ему одно,

оно понимает другое.

* * *

Странно. Мы говорим по-гречески.

* * *

А если бы, к примеру, Ты послал, Господи,

Христа-негра…

* * *

Итак, наш случай настолько исключителен?

* * *

Кроме давнопрошедшего,

нам нужно еще одно время,

а его нет.

* * *

Положите на всякий случай

ручку и клочок бумаги мне в гроб.

* * *

Еще немного радости и загрущу.

Сердцу

Не стучи. Знаю.

Филологу — исследователю поэзии I

Ты действительно обнаружил в стихотворении двадцать «л»?

Я обеспокоен.

Ты действительно обнаружил двадцать «д»?

Я серьезно обеспокоен.

Филологу — исследователю поэзии II

А правда, как ты объясняешь резкое сокращение числа губных согласных

в тринадцатом стихе?

МИХАЛИС ПИЭРИС{96} (р. 1952)

Утренний кофе на улице Лидрас[11]

Мне сорок семь лет и я

счастлив. Потому что сижу вот тут

за лучшим столиком в углу, этим днем

который ни вчера ни завтра

Я здесь, в этом дне, который есть

сегодня, не был вчера, не будет завтра,

и я на тротуаре городском, в моей

столице (пусть и разделенной)

сижу и вижу дождь струится по стеклу

толпа течет официантка

красива (и знает это)

и не жалеет улыбок.

И я на самом деле очень

очень (пусть ненадолго) счастлив.