Глоток горького горячего шоколада (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 15

Я в ужасе обернулась: вдруг это был Фатих? Фигурные голубые «озера» будто огромные зеркала. На удивление ожившие, одно с розоватым отливом. Вокруг полно народу, большинство - испуганные работники. Носятся со швабрами, ведрами.

- А кто… известно? – выдавила после минутной паузы, голос предательски дрогнул.

- Не наш точно. Мы даже пьяные не падаем, - гоготнул Федор. – Турок, работник неуклюжий, запутался в кривых ногах. – «Тагиловец» похлопал меня по спине: - Не ссы, не умрет! Череп подлатают, пару дней в больнице, потом домой.

Ощущения разделились. Ура, это не Фатих и: эх, это не он. Села в автобус у окна, бросая взгляды на берег. Никого, кто бы привлёк внимание. Белоснежная яхта крохотным пятном одиноко покачивалась на волнах неспокойного моря.

После, надеялась, что турок ожидал в аэропорту. Тщетно! Нас «погрузили» и доставили к посадочной. Билеты, таможка. «Что везёте? Наркотики, оружие?» - пролетело как в дымке. Оглядывалась всё нервнее, дёргалась чаще обычного. Может, как в романтических фильмах - Каплан появится в последнюю секунду? Нет! Это – реальность. Курортный роман. Фатиха не было.

Самолёт встретил тошнотворной спертостью, ком подкатил к горлу. Я опустошённо села и уставилась в иллюминатор – сердце будто вырвали. Когда лайнер оторвался от земли, окончательно поняла: это всё… Слёзы против воли потекли по щекам. Ирка притаилась рядом, словно в оцепенение впала – глаза стеклянные, лицо - придурковато-рассеянное. Вот так леди.

- Зая, мы попали, – прошептала, выводя её из «комы», нервным смешком. Подруга отрешённо кивнула:

- Мы с Салмадом договорились встретиться через пару месяцев. Я всё равно к Ксюхе поеду племяша нянчить. Вот и проверю, что чувствую по-настоящему.

- Не будь дурой, Ир, - возмутилась незлобиво. - Выключай холодность. Салмад влюблён… Так на тебя смотрел, ловил каждый вздох, а ты расцветала.

- Ой, перестань, - заалев, отмахнулась подруга. – Я до сих пор в шоке, как Фатих тебя отпустил – он же ни на кого кроме тебя вообще не глядел? О чём думал в такие моменты, то есть, всегда – дурак не замечал! Даже мне было неудобно. Держалась подальше…

Я замерла. Слёзы усохли. О чём подруга? Я что-то пропустила?

- Между нами секс, - невнятно пробубнила. - Он это дал ясно понять, я приняла условия. Всё кончено!

- Жаль… - сожалела искренне подруга, но от этого больней.

- Всё, не хочу об этом! – отрезала, закрывая глаза. – Я не спала нормально несколько дней. Хоть перелёт будет нормальным.

Пересадка в Москве - Фатих не объявился…

Ирка к себе в Ростов на автобусе, я в Мурманск другим самолётом.

Унылый город неприветлив во всём. Серость аэропорта... Фатих не встречал с букетом роз, зато примчался муж. Не просила. Сама могу. Так нет же - ждал… с цветами. Убито бросила:

- Привет! – чмокнула и вручила багаж. Игорь поник, но тащил. Села в «Приору», и мы поехали домой.

Хотелось бы сказать: «Это всё!» Но через несколько недель призналась, что жду ребёнка. Да! Не смогла принять чёртову таблетку. Она бы избавила от многих проблем, решила массы неудобств, но я хотела родить давно и также давно понимала, что не хочу от Игоря.

Он ушёл… Я это заслужила, и не виню, как и не прошу сочувствия. Родители молчали, но недовольство простреливало день ото дня. Удивительно, хотя вру - не очень, но дети не спрашивали: «А где папа?» Они привыкли, что его нет. Игорь раз в неделю с ними встречался. Хотя, чаще покупала сладкое или игрушки и дарила ребятам со словами: «Папа вам приготовил, но сам не смог отдать». Такое уже было, когда жили вместе, так почему бы не продолжать? У старшего сына – школа, у малого – сад. Я устроилась на работу в парикмахерскую. Хоть какое-то время будут деньги. Игорь о материальном не забывал – передавал наличные на содержание. Спасибо, ведь даже этого не просила. Но не отказывалась, копила – скоро настанут трудные времена.

Ирке «по мылу» написала о хорошей новости. Она шокированная и обрадованная в то же время ответила: «Рожай!» Взяла с неё клятву «о неразглашении» ни Салмаду, ни сеструхе, а еще, что не услышу ни слова о Фатихе. Она пообещала. Жизнь потекла размерено и тускло – вошла в свою колею. Работа, детки, дом, а ночью – слёзы. Текли наперекор разуму и силе воли. Откуда их столько бралось, не понимаю...

Организм женщины по большей части состоит из воды. Логично предположить, что я должна иссохнуть с пролитым количеством солёных рек, но они не истончались. Лились нескончаемым потоком. Лицо болело, щёки горели, будто там дорожки от ожогов. Наутро, как ни в чём не бывало, одевала маску: «Всё отлично» и жизнь шла по замкнутому кругу.

Глава 9.

Через два месяца раздался звонок - вырвал из воспоминаний, настигнувших в выходной за уборкой квартиры. Мобильник приглушённо вопил: «Я тебе не верю». Отыскав его в подушках на диване, впопыхах распахнула:

- Да…

- Нам нужно говорить, - ошарашил знакомый голос с акцентом. Ноги подкосились, сердце выдало болезненный удар, эхом отдавшийся в голове, и сжалось. Как стояла, так села. Фатих?! В ушах нарастал писк. Испуганно захлопнула «раскладушку» и прижала к груди. Не стоило говорить. Потому что так много, о чём рассказывать - лучше не начинать. Не хочу, показав слабость, оказаться плаксой в его глазах. «Буду игнорировать!» - гипнотизировала трубку, она молчала. «Набери», - капали секунды - тишина непреклонна. «Пожалуйста…» - уже молила в сердцах, но молчание нерушимо.

Звонок в квартиру заставил вынырнуть из прострации. Неверной походкой поплелась открывать. Замерла у глазка, сжимая телефон до скрипа. Фатих упёрся рукой в дверь, склонил голову. Сползла на пол: мерзко-ледяной – ведь на улице уже приличный минус и подвывала метель.

- Уйди! – прошептала больше себе, чем Каплану.

- Не мочь… - прозвучал такой же тихий ответ из ниоткуда. – Мурена, ты родить мне сына?

Уставившись перед собой, обняла колени и положила на них голову. Ирка! Клялась, что не расскажет. Наврала! По телу пробежал озноб. Что делаю? Нельзя сидеть на холодном! Поднялась и, решившись, открыла дверь.

Фатих явно готовился к суровой зиме - в кожаной куртке с меховым воротом и шапке. Душу щемило от радости и восторга. Приехал! Тот, о ком уже не грезила. Приехал!

Несмело отступила - Каплан поспешно вошёл в прихожую:

- Почему не сказать?.. – навис горой.

- Мои проблемы. Ты не причём, - заставила себя воздеть глаза на Каплана. Зря! Что таилось на сердце, бурей в мозг ворвалось. Вихрь подхватил мысли и закружил в бешенном танце - разумное выветрилось.

- Ребёнок – двое! – поразительно спокойно отчеканил Фатих. - Мать и отец…

- Ты не понял, - поспешила оборвать, любуясь милыми чертами смуглого лица. - Родить – моё решение! Ты к нему не имеешь отношения. – Мотнула головой. – То есть имеешь, но не обязан. Мне ничего не нужно…

- Понимать, знать тебя, - его губ коснулась лёгкая улыбка. - Хотеть помочь.

Бредовость ситуации, неожиданность встречи обескуражили, Фатих поймал врасплох… Не готова ответить, не знала, как отказать... Битву взглядами проиграла – меня затягивало в печальную глубину гематитовых глаз. В них читала слишком много: надежду, сожаление, нерешительность, страх, ожидание, нежность, радость, боль… счастье. Сдалась, кивнула:

- Проходи, - Каплан ещё несколько секунд меня задумчиво рассматривал. Вошёл в квартиру.

Да, стыдно, конечно. Это – не особняк на острове, но, что есть. Фатих, будто не замечая скудного убранства, потрёпанных обоев, выцветшего линолеума, прошествовал, как у себя дома, в зал и остановился возле фоток с моими сыновьями. Прежде их не видел. Когда? Мы вообще мало говорили. Долго разглядывал, на лице расползалась улыбка, а черты так преобразились, что даже засмотрелась. Никогда не видела его таким довольным.

- Мне также, – констатировал, выставив передо мной общую карточку пацанов. Смеющиеся физиономии на фоне зелени нашего деревенского домика под Вологдой. Белобрысые, голубоглазые. На этой картинке, они особенно похожи, словно братья близнецы. Разница только в росте.