Бархат - Хансен Эва - Страница 27

– Спрашивали. Темноглазая, волосы тоже темные, почти черные, стрижка каре, всегда макияж, потому ни форму бровей, ни форму губ не определить. Дамские ухищрения способны менять лицо до неузнаваемости. Тем более если его обладательница работает в такой клинике. Даже если она имела совсем иную внешность, нам этого без снимка по одним словам коллег не определить.

– У Магнуса ничего не выходит?

– Пока молчит, значит, нет. Если бы что-то было, давно бы сказал.

– Что-то мне подсказывает, что вы были совсем рядом с загадкой, вернее, разгадкой. Но Флинт вдруг решил прервать расследование?

Флинт легок на помине – приехал собственной персоной на полтора часа раньше назначенного срока. Ларс едва успел скрыться во второй комнате, чтобы не столкнуться с заказчиком.

– У меня нашлась свободная минутка, решил заскочить. Знаете, это дочь настояла…

– На чем? – не упустила возможности поиздеваться над несчастным Флинтом Фрида. – Прекратить расследование?

Флинт подписывал бумаги с такой скоростью, словно его у двери уже ждали. Он попытался привычно улыбнуться, но улыбка вышла кривоватой:

– Я уже вчера отдал распоряжение перевести на ваш счет все сполна и еще премиальные. Можете проверить…

Фриду все мучил вопрос, что не так в его лице, оно было почти маской. Он так боится? И вдруг сообразила: ботокс! Флинт сделал себе инъекции ботокса, и мышцы пока еще не отошли от уколов. Потому и улыбка кривая.

Ну и хлыщ! Не успел жену похоронить, как делает омолаживающие уколы.

А тот продолжал:

– Знаете, мы ведь продаем клинику, мне самому она не нужна, достаточно бизнеса в других странах…

– Есть покупатель?

Зачем спросила, не знала и сама. Просто так, чтобы что-то говорить, пока он скрипит пером по бумаге. Поддерживала светскую беседу со своим клиентом.

– Есть. Врач, который делает операции в этой клинике вместе с Аникой. Делал… и будет делать. Он обещал оставить персонал и даже расшириться, так что персонал на меня не в обиде.

– А Ханне останется?

– Ханне? Едва ли, я не думаю, что он оставит эту пустышку. Впрочем, не знаю.

Честно говоря, Ханне Фриду тоже мало интересовала. Она постаралась улыбнуться как можно шире:

– Благодарю вас, Андреас. Извините, что не довели дело до конца, но вы сами его прекратили…

Она картинно развела руками, Флинт кивнул, уже не пытаясь растянуть непослушные губы в улыбке:

– Все в порядке. Вчера, сообразив, что я уже не владелец фирмы, я и решил остановить расследование. Наверное, полиция права.

– А вы сказали, что дочь?

– И Петра тоже.

Со стороны это выглядело как прощание друзей, даже почти близких.

Он действительно перевел на счет сумму, значительно превышающую договорную, претензий у Фриды и ее коллег быть не должно.

Когда Флинт все так же поспешно удалился (он вообще странно спешил: то почти суетился, словно боясь, что Фрида задаст неудобный вопрос или остановит, то вдруг успокаивался, когда чувствовал, что в неловком положении не окажется), появившийся в комнате Ларс покачал головой:

– Надеюсь, у вас не все клиенты таковы?

– Ларс, – Фрида помахала договором, – он нас не обидел. Одно могу сказать: Аника действительно приняла запретное лекарство, значит, кто-то подсунул его? И Флинт очень не хочет, чтобы мы узнали, кто именно.

– Но почему он испугался моей фамилии? Я никогда раньше не встречался ни с Андреасом Флинтом, ни с его супругой. Дом Торстейн и Инга купили без меня, я в это время был в Англии. Не думаю, чтобы Флинты были связаны с происходившим в доме, они на острове не появлялись, и яхты или катера у них нет, я уже узнал. Кстати, формально потому и дом продали, мол, добираться на работу неудобно.

В ответ на риторический вопрос Линн: «Чем все же занимался Флинт, кроме того, что просаживал деньги жены?» – он усмехнулся:

– А кто сказал, что просаживал? Флинту хватало своих.

– Он богат? – удивилась Фрида.

– Неплохо зарабатывает.

– Чем? – в один голос удивились девушки.

Чем мог зарабатывать этот ботоксный красавчик?

Ларс рассмеялся:

– Учит других жить.

– Что делает? – В голосе Фриды недоверие.

– Он психотерапевт, скорее даже нейропсихолог, во всяком случае, диплом у него именно такой.

– Он не производит впечатления серьезного специалиста по нейропсихологии… – Линн налила себе кофе и села на диван. Фрида обратила внимание на то, что села не вплотную к Ларсу, как обычно. Что-то у этих двоих все же не в порядке…

Ларс словно уловил ее сомнения, протянул руку к Линн:

– Иди ко мне.

Обнял жену как ни в чем не бывало, поцеловал в голову. Значит, показалось.

– Психологам не ставят штампы на лбу, чтобы отличить от других. А то, что он любитель выпить и заняться сексом, говорит только о его характере, но не о профессии. Флинт ведет прием как психотерапевт. Он, конечно, не очень известен среди специалистов, но популярен у… как вы думаете, у кого?

– У женщин, – усмехнулась Линн.

– Конечно, его клиенткам все равно, какие лекарства пропишет Флинт и пропишет ли вообще, главное – общение. Кстати, за закрытой дверью и сугубо без свидетелей. А лекарства – плацебо, только чтобы не навредить, либо то, что выписывают все остальные.

– Откуда у тебя такие сведения?

– Ты забываешь, что с моим фондом сотрудничает немало толковых специалистов. Имя Андреаса Флинта вызывает у них в лучшем случае улыбку. И совет: жену к нему не подпускать и близко. Ты поняла, дорогая? – Это уже Линн.

Та только фыркнула:

– Я же к нему на консультацию не отправляюсь.

– Думаю, он тебя никак не примет, не рискнет. Но для нас главное, что у Андреаса Флинта не было мотива убивать свою супругу, они друг другу не мешали. Надо искать в другом месте.

Фрида подумала: если вообще надо…

Бритт хватило на гораздо меньший срок, чем предполагала Фрида, уже через два дня она примчалась обратно. На вопрос «за вещами?» только мотнула головой:

– Домой.

Фрида не стала ничего спрашивать, произошло то, что и должно произойти. Но Бритт требовалось выговориться, и подруга поняла, что предстоит длинная эпопея разборки неправильного поведения родственников Юхана. Выбора не было, пришлось выслушивать.

Оказалось, что Бритт достало не отсутствие свободы передвижения и даже существования, не невозможность ходить и ездить самой туда, куда пожелает, а необходимость вписаться в жизнь сестры Юхана Мереты с ее закидонами.

– Она диктатор? – осторожно поинтересовалась Фрида, имея в виду проверить свои догадки.

– Диктатор? Это самый мелкий ее недостаток. Диктатор не Мерета, а… Фрида, ты любишь котов?

– Кого?!

– Котов… кошек… пушистых… голых… черных… белых… любых. Любишь?

– Не так чтоб очень, но отношусь терпимо, – не слишком уверенно произнесла подруга.

Бритт кивнула, словно услышала то, что ожидала.

– Я тоже. Но когда у сфинкса депрессия и из-за этого вся семья ходит на цыпочках…

– Мальчишки способны ходить на цыпочках? – усомнилась в искренности Бритт Фрида.

– Нет, конечно, то есть внизу, где живет эта голая дрянь, ходят, иначе мать поедом съест, а по второму этажу носятся с гиканьем.

– А… почему ты без вещей? Отдохнуть решила?

Бритт мрачно поинтересовалась:

– Ты знаешь, как кошки метят свою территорию?

– Что, все испортила?

Фрида всеми силами сдерживала смех. Удалось с трудом.

– Конечно! – В голосе Бритт было столько отчаянья, что подруге стало ее даже жалко.

– Бритт, там было что-то ценное? Можно попытаться выветрить или отмыть.

Та махнула рукой:

– Да не было там ничего. Я все выбросила. Хорошо, что меня не было дома, а сумка с карточками с собой.

– Ты сбежала из-за кота? – осторожно поинтересовалась Фрида.

– Да нет же! Там все не так! Утром нужно выжидать, пока эти бандиты не наиграются в ванной и не зальют все вокруг. Потом приходится убирать, потому что их маме некогда, и только потом можно умыться и почистить зубы.