Пять рассерженных жён - Милевская Людмила Ивановна - Страница 19

Татьяна посмотрела на меня совершенно безумными глазами и спросила:

— У неё что, и в самом деле отшибло память?

— Думаю — да, — подтвердила Зинаида, — если, конечно, не притворяется. Фрола-то нет.

Тамарка вскочила с дивана.

— Да что вы мне все про этого Фрола?! — возмутилась она. — Я лежу умираю, а они заладили. Лучше скажите, что мне вдруг так стало плохо? Ведь было же хорошо!

Все посмотрели на меня.

— Если Фрысик в спальной, — поспешно заявила я Тамарке, — тогда пойди и приведи его сюда.

Тамарка глянула на часы и пробурчала:

— Его хрен ещё в такую рань разбудишь, — но пошла.

Все не тронулись с места, ожидая чем закончится этот спектакль. Тамарка вскоре вернулась и удивлённо сообщила:

— Его там нет.

Никому это не показалось удивительным.

— Его там нет! — уже живей повторила Тамарка.

Надо сказать, что у неё сразу появился интерес к жизни, которого до этого (после удара доской) совсем не наблюдалось.

— А куда же делся Прокопыч? — заволновалась она. — Постель даже не разобрана. Давно вы его видели?

— Часов в восемь вечера, — ответила я за всех.

— Странно, куда же он мог деться? — задумалась Тамарка. — Поражаюсь! Это же не в его привычках. Неужели куда-нибудь смайнал?

— Если бы ты ещё знала, что смайнал он с ножом в груди, прихватив с собой ковёр с лужей крови, то поражалась бы не так вяло, — сказала я.

Тамарку передёрнуло:

— Ну, Мама, у тебя и шуточки! Ты невозможная!

— Да у неё точно память отшибло! — запаниковала Татьяна.

— Если только не притворяется, — заметила Зинаида. — Фрола-то нет.

И тут Тамарка окончательно ожила. Она подозрительно посмотрела на нас на всех и спросила:

— Вы что-то знаете? Признавайтесь!

И вся эта банда, которая совсем недавно крутила мне руки, опутывала меня верёвкой и вставляла в меня кляп, дружно на меня уставилась.

У всех в глазах паника и вопросы.

Все же как вовремя я дала доской по голове Тамарке. Даже раньше надо было вывести её из игры, так плохо она влияла на окружающих. Вместо того, чтобы заниматься убеждениями, надо было сразу дать ей по голове, а потом уже убеждать. Я же, как настоящий русский человек, поступила наоборот: сначала долго убеждала, а потом дала по голове — и, как настоящий русский человек получила прекрасный результат: все уже ждут от меня указаний, поскольку Тамарка лишь немногим отличается от полной кретинки.

— Вечером около восьми мы нашли Фрола Прокофьевича на полу возле этого дивана, — тоном, которым Левитан сообщал о начале войны с фашистами, изрекла я. — Фрысик лежал в луже крови с ножом в груди.

Тамарка с недоверием посмотрела на жён, те дружно закивали головами. Тамарка с визгом отскочила от дивана.

— И куда же он делся? — спросила она.

— В этом как раз и заключается основной вопрос, — ответила я.

Однако, Тамарка все ещё никак не могла поверить, что мы не шутим, ну не могла она охватить собой это событие.

— Девочки, — сказала она, — если вы шутите, то зря. У меня так болит голова…

— Да нам не до шуток! — прогремела Татьяна.

Она умела быть убедительной.

— Кто-то грохнул нашего Фросика, — присоединилась к Татьяне и Полина. — Причём кто-то из нас, потому что дверь открывается только изнутри.

Тамарка обвела всех окоченелым взглядом и строго спросила:

— Так почему же вы до сих пор не вызвали милицию?

«И все же вовремя я долбанула её доской!» — вторично обрадовалась я и воскликнула:

— Вот именно! Давно пора вызвать милицию!

Татьяна повела себя истерично. Во-первых, она начала задыхаться от…

Уж не знаю, от чего, но задыхаться она начала здорово — её «арбузы» вздыбились и заходили ходуном, а глаза выпучились.

— Тома! — гаркнула она. — Тома! Опомнись! Зачем нам милиция?!

— А что это ты так боишься милиции? — спокойненько поинтересовалась Тома. — Уж не ты ли грохнула Прокопыча?

«Нет, и все же вовремя я её долбанула! Хоть бери и целуй эту доску, так счастливо она мне подвернулась!»

Татьяна, задыхаясь уже с риском для жизни, схватилась за голову и завопила:

— Да мой вообще не знает, что я здесь! Вы что?!!! Я сказала, что поехала к матери! Если менты сообщат ему, что я была на дне рождения у Фроки, он не знаю что мне сделает! Уж лучше бы тогда зарезали меня, а не Фроку!

Не представляю, что там делает с ней этот самый ЕЁ, но страх Татьяны был неподдельным.

Я решила отвлечься от Татьяны и заняться тем, чем давно бы пора — делом.

— Есть в этом доме фонарик? — спросила я.

Полина метнулась в кабинет Фрола Прокофьевича и вернулась с фонариком в руках.

Вооружившись фонариком, я отправилась осматривать все комнаты. Заглядывала везде, где хоть как-то мог просочиться труп. И в шкафы, и под диваны, и под кровати, в тумбочки, в чуланчики — везде заглянула, даже в холодильник.

Фрола Прокофьевича нигде не было. Жены, во главе с Тамаркой, неотступно следовали за мной. Хотя, зачем было следовать Тамарке, лично я не поняла. Все равно она все забыла и взирала на жизнь глазами полной кретинки.

— Ну что? — спросили жены, когда я погасила фонарик и задумалась.

— Как видите, ничего, — ответила я и отправилась в гостиную.

Поскольку трупа в комнате не было настолько, что даже трудно было предположить был ли он когда-нибудь вообще, я решила, что толпиться на кухне бессмысленно, раз в гостиной накрыт такой роскошный праздничный стол.

Должна сказать — по части кулинарии вкусы с Фролом Прокофьевичем у меня абсолютно не совпадали: все что не нравилось ему, очень подходило мне.

— Давайте пожрём, — предложила я и подала всем пример.

Жены мгновенно обнаружили, что изрядно проголодались, и бросились истреблять продукты. Минут на десять в гостиной воцарилась тишина, а потом все заговорили хором. Тема была одна: исчезновение Фрола Прокофьевича.

Вот что значит хороший стол! Тамарка, отведав стряпни Полины (а ей не удаётся лишь хохляцкий борщ), даже начала кое-что припоминать, страшно обнадёжив Татьяну, у которой в планах было ещё несколько убийств. Пойти на эти убийства без Тамарки Татьяна не могла. Для меня это было так же очевидно, как и то, что избавиться от раздражавших Полины, Зинаиды и особенно красавицы Изабеллы Татьяна жаждала всей душой.

— Тома, пойдём выйдем, — сказала она, как только обнаружила в Тамарке некоторое возвращение памяти.

Тамарка выразила недоумение, но поднялась из-за стола и поплелась в спальную за Татьяной. Я остальным дала знак оставаться на местах и устремилась за ними, (даже не скрывая своих намерений) и тут же приложила ухо к двери.

— Ты помнишь, что мы наметили? — спросила Татьяна.

— Ты о чем? — удивилась Тамарка.

— Об этих тварях: Зинке, Польке и Белке.

— И что эти твари?

— Мы собирались их убить.

— Я этого не помню, — призналась Тамара, — но идея неплоха.

«Опять она за своё!» — расстроилась я.

— Мы собирались это делать сегодня на даче у Фроки. А как же быть теперь?

— Не понимаю, в чем проблема? — рассердилась Тамарка. — Раз собрались, надо убивать. Кстати, давно пора. Это выросло уже в злобу дня. Просто удивляюсь, как ты раньше не сообразила.

— Раньше не было подходящего случая, — пожаловалась Татьяна.

«Вот это называется — люди! — пришла в немалое изумление я. — Оказывается, для того, чтобы убить человека, им всего лишь нужен подходящий случай!»

— Так как же мы будем теперь? — продолжала терзаться Татьяна. — Мы же собирались их грохнуть на даче, когда привезём туда Фрокин труп.

— А зачем нам везти труп Прокопыча на дачу? — изумилась Тамарка.

— Ну как же, чтобы его там тихонечко закопать и сказать, что он пропал без вести.

— Ах вот оно что, — воскликнула Тамарка. — Толково. Очень толково, — похвалила она, чем расстроила меня окончательно.

«Да что же это она? — с горечью подумала я. — На что пойти вознамерилась! Неужели она такая злодейка, что не исправить её уже никакой доской?!»