Первый выстрел - Тушкан Георгий Павлович - Страница 23

Обходчик горько усмехнулся и не ответил.

— А что такое революция? — вдруг спросил Юра. Он уже слышал это слово, не раз спрашивал, и всегда ему отвечали: «Вырастешь — поймешь!»

— Э-э-э! Подрастешь — узнаешь. А я что? Я человек темный! Ну, бувайте… А то тут с вами… Придержите собак, поезд идет. — Он поспешно выхватил из кожаного чехла свернутый флажок и сбежал вниз к рельсам.

7

Юра и Алеша еле волочили ноги от усталости. Их длинные тени колебались впереди. Джоли и Бимба утихомирились и шли позади, даже не пытаясь удрать.

Вот и роща, что виднелась раньше у горизонта. Оба заспешили. А вдруг?.. Они почти бежали вдоль опушки. Но никакого «вдруг» не оказалось. Горизонт был от них все так же далек. Они молча уставились в глаза друг другу и будто по уговору повалились на землю лицами вверх и широко раскинули руки.

Близкий лес стоял темной громадой, только верхушки деревьев багровели в лучах заходящего солнца. Грачи неистовствовали. Они суетились и каркали так, будто тоже возмущались шутками горизонта.

Юра просительно протянул руку. От усталости он не мог говорить. Алеша молча вытащил из-под головы мешок, достал хлеб и сало, половину отдал Юре, а половину взял себе. Ели лежа. Вплотную подошли собаки, завиляли хвостами и жалобно повизгивали, умильно поглядывая на мальчиков.

— А зайца кто съел? — крикнул Юра.

Все же тройка получила по кусочку, а Гром больше всех.

— Пойдем д-домой! — не то позвал, не то спросил Алеша. Он сел, вытряс из мешка крошки хлеба на ладонь и шумно втянул их в рот.

— Нет, ты скажи, почему американцы не падают вниз? Может быть, у них ботинки устроены, как ноги у мух? Мухи ползают по потолку и не падают вниз, — размышлял Юра.

— Может быть. П-пойдем домой, а то нас там, наверное, д-давно уже ищут.

— А если ищут, то зачем нам спешить? Разведем большой костер. Маяк в степи. Вот нас и увидят.

— Кто?

— Как — кто?

— А ты забыл, о чем нам дядя Юхим рассказывал, кого в степи черкесы ищут?

— Так ведь те берут у богатых. А у нас что взять, деньги есть? Нет! Хлеба и то нет. Они сами нам дадут. Не бойся. Собаки услышат незнакомого, залают, а мы в лес спрячемся… Без костра нельзя. Волки боятся огня.

Алеша не ответил.

Юра кряхтя поднялся, взял секач и поплелся в лес за дровами. За ним, хотя и не сразу, двинулся Алеша. Улегшиеся было собаки не утерпели, догнали хозяев.

8

Если бы из кустов на опушке не выскочил заяц. Если бы Юра не завопил: «Заяц!» Если бы собаки не ринулись вдогонку за зайцем в лес, а мальчики, забыв об усталости, не кинулись за ними следом. Если бы собаки не сцепились с врагом…

— Волки! — заорал Алеша и, сжимая совок в руке, полез на дерево.

Юра мгновенно оказался на соседнем дереве. В копошащейся куче трудно было что-либо разглядеть. Рычанье, лай, визг разносились по всему лесу. Однако собаки были сверху.

— П-победа! — громко объявил Алеша.

Оба спустились на землю, а фоксы уже устремились в ближайший овражек, где из земли торчали гранитные глыбы. Мальчики осторожно подошли и увидели, как Гром трепал волка. Да волк ли это?

— Барсук! — крикнул Юра.

— Скажешь! — возразил Алеша. — П-просто волчонок.

— А белые полосы на узкой морде? А короткий хвост? Ты что, не видел барсука в зоологическом кабинете?

— Надо исследовать! — не сдавался упрямый Алеша. — Моя мама п-просила дядька Антона д-достать ей барсучьего жира!

— Некогда. Если фоксы занорятся, придется ждать их до утра. Бежим скорее!

И они побежали в овражек, на лай фоксов. Внизу было холодно, мокро, а местами лежали даже комки грязного снега.

Если бы фоксы не пустились вдогонку за вторым барсуком…

Джоли начала бой в норе. Бимба вскочил на валун, перепрыгнул на второй, побежал принюхиваясь, вернулся обратно, вспрыгнул на земляной бугор между валунами, понюхал и вдруг начал яростно рыть землю.

На этом бугре между каменными глыбами виднелось лишь небольшое углубление, будто земля чуть-чуть осела. Рядом лежал камень величиной с кулак. Почему же там роет Бимба, ведь там нет барсучьей норы? И как роет! Земля летит, как струя из пожарной кишки. Уже только хвост торчит наружу. Значит, нора! Они все же успели схватить Бимбу за задние ноги и потащили. Как он сопротивлялся, как цеплялся передними лапами, как рычал!

И все же мальчики его выволокли, защелкнули карабин поводка на ошейнике и привязали к дереву. Фокс рвался изо всех сил, верещал тонким голосом, просил отпустить его помочь Джоли. Юра решил попробовать отозвать Джоли из норы — как бы ее там барсук не поранил. Он опустился на четвереньки прямо в грязь у норы, из которой глухо слышался голос Джоли, и громко позвал:

— Джоли, сюда! Джоли, сюда!

Джоли залаяла еще яростнее.

Юра отошел, поднял валявшуюся на земле скомканную тряпку и стал вытирать ею руки. Желтая тряпка была сильно замаслена, наверное от сала. Он протянул тряпку Алеше. Тот удивленно смотрел на тряпку, на Юру и не брал.

Теперь и Юра разглядел, что это была не их тряпка, в которую они завернули сало. Та была белая, маленькая, а эта — из сурового полотна, вся просаленная и в земле.

Он швырнул тряпку, посмотрел, чем бы вытереть руки, и увидел на земле… патрончики. Возле них валялась полураскрытая черная плоская коробка. А ведь когда они подошли, ни коробки, ни патронов здесь не было. Откуда они взялись?

Мальчики собрали патроны и уложили в коробку. В медных патронах длиной в полмизинца торчали блестящие продолговатые пульки. Самые настоящие! Это ли не удача? Ну и счастье им привалило! Это куда лучше старинных сабель. Ни у кого нет таких патронов!

Юра поспешно вскочил и прежде всего оглянулся. Алеша прислушался. Никого. Только лают фоксы, особенно Бимба, привязанный к дереву. Других шумов не было слышно.

Юра шагнул к вырытой собаками норе и запустил туда руку.

— Ну?! — нетерпеливо крикнул Алеша.

Юра извлек еще одну продолговатую коробку патронов, подал Алеше, потом еще и еще… Так он вытащил двадцать коробок и клеенку, в которую они были завернуты. Затем Юра нащупал и потащил что-то большое, какой-то тяжелый сверток, который даже застрял в норе — отверстие было слишком узко. Юра секачом, а Алеша совком начали расширять дыру. От камней летели искры — нора была заложена камнями и присыпана землей. Когда отверстие расчистили настолько, что можно было засунуть туда не только руку, но и голову, Юра вытащил сверток печатных листков. Неинтересно! Юра снова запустил руку и выволок еще один совсем тяжелый сверток. Тут уж не бумага! Оба нетерпеливо срывали бечеву, клеенку, промасленную мешковину, и под ними обнаружили продолговатый ящик, закрытый на защелку. Откинули крышку, и… у Юры в руках оказался обмазанный желтым вазелином револьвер! Этот револьвер был по крайней мере в пять раз больше монтекристо Гоги Бродского. Мальчики были так потрясены, что не могли сказать ни слова.

На револьвере было так много вазелина, что пришлось скоблить его веточками, стирать тряпкой и бумагой. Осмотрели револьвер со всех сторон. Между рукояткой и дулом в него был вставлен пузатый барабан с дырками. Его можно было крутить вправо, а влево ни за что.

Сбоку, позади барабана, им удалось отодвинуть в сторону узкую заслонку. И тогда они увидели, что в сквозных дырках барабана, как в гнездах, сидят патроны. Они вытолкнули все патроны веточкой. Потом Алеша двумя руками держал револьвер за рукоять, а Юра двумя руками оттянул до предела курок. Затем он нажал на спуск, курок, громко щелкнув, опустился. Оба дружно крикнули «ура».

— Давай бабахнем! — предложил Алеша.

Они поспешно вложили все патроны в барабан и закрыли задвижку. Алеша опять обхватил револьвер обеими руками, направив дуло в лес. Юра снова тянул курок назад что было силы. Нажал сильнее, еще сильнее. Курок не шелохнулся. Оба тяжело дышали.

Тогда Юра крикнул Алеше, чтобы тот поднял дуло, схватил камень и ударил им по курку спереди.