Оранжевый портрет с крапинками (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 106

— Это… сперва код Синетополя… Два, два, четыре… семь, два… А теперь это… семьдесят три, тринадцать, ноль пять…

Послышались длинные гудки. И такой бархатный, слегка величественный голос:

— Алло-о… С кем имею честь?

— Это самое… Элеонора…

— О-о! Георгий Лангустович!.. Гоша! Вы где?

— Да вот, заглянули на островок… а тут телефон…

— Гоша, я счастлива без ума, что слышу вас! Как ваши творческие успехи? Создали что-нибудь новое?

— Это… кое-что… Потом пришлю в письме…

…Элеонора у себя в таверне прижимала трубку к уху,

словно обнимала любимое существо.

— Гошенька, вы чудо! Я показывала отрывки из вашей поэмы в журнале. Редакция в восторге! Они просят полный вариант! Когда вы его закончите?

— Это самое… вот вернемся из рейса…

— Вернетесь — и немедленно приезжайте в Синетополь! Я мечтаю вас увидеть как можно скорее…

— Я… это самое… тоже… Пока… — И вконец смутившийся гном сунул трубку Владику в руки. Тот ее повесил. Оглядел всех, довольный тем, что наладил междугороднюю связь.

— Кто еще? — спросил он, чувствуя себя чуть ли не хозяином телефонной станции.

— Можно я попробую?.. — Это неловко просунулся в будку Макарони. — Вообще-то не надо бы… тьфу-тьфу-тьфу… Но если бесплатно… А то небось волнуются…

Он тоже набрал код, а потом номер. И зачем-то сообщил тем, кто стоял неподалеку:

— Это телефон соседки. У нас-то нету своего… — Замер, прислушался… — Это тетя Катя? Здрасте… Это Виктор. Тетя Катя, вы не могли бы позвать маму?. Мне вот тут удалось добраться до телефона… Ага, подожду… Мама! Это я… Да все нормально, мама, не бойся… Зашли тут на один островок, увидели бесплатный телефон… Я же говорю, все в порядке. А ты как?.. Ноги береги, не простужай… А что делает Шурка?

…Мама Макарони — женщина с усталым лицом, похожая на вернувшуюся с ночной смены уборщицу, — обрадованно рассказывала:

— А Шурка что! Он как всегда. Целые дни на улице… Подружился тут с одним мальчиком, Женей зовут, славный такой, вежливый. Теперь все время вдвоем бегают… Вон и сейчас на дворе, качели устроили… — Она глянула за окно.

В заросшем дворе обшарпанного двухэтажного дома Шурик и Женя положили поперек валявшейся в траве железной бочки пыльную доску от забора. Шурик сел на один конец, Женя (ничуть не боясь за свой снежно-белый матросский костюмчик) — на другой. При этом он держал на руках довольного жизнью Чапу. Начали качаться. Чапа по меняющей наклон доске ловко перебегал от одного мальчишки к другому.

…— Он тебя каждый день вспоминает, Витенька! Возвращайся скорее…

— Обязательно, мама! Скоро вернусь… — И Макарони сделал губами три чуть заметных символических плевка. — Ладно, мама, до встречи. Не болей. Шурке привет… — Он с просветленным лицом выбрался из будки…

— Теперь, сеньоры, надо решать, что делать дальше, — озабоченно сказал Охохито. — Или возвращаться, потому что времени осталось мало… Или посмотреть еще, что здесь и как.

— Посмотреть! Еще! — вскинулась Ника. — Вдруг какие-то следы! Папины…

Охохито незаметно вздохнул, украдкой глянул на часы. Но не решился возражать девочке, которая так отчаянно тревожилась об отце.

И разведчики продолжили свой поход.

Хотели пройти совсем немного, но в сумрачных, выбитых под скалами помещениях была непонятная, завораживающая привлекательность, она заставляла позабыть о времени.

Из-под скальных сводов свешивались не то обрывки веревок и канатов, не то паутина… С ржавым скрипом открывались клепаные двери… В каменных нишах вперемешку стояли рыцарские латы, водолазные скафандры и скелеты в старинных мундирах. Сперва ребята (да и взрослые тоже) вздрагивали, но скоро притерпелись к такой «романтике».

Иногда на стенах опять виднелись причудливые буквы D и надписи с именем Драгенногера, но это уже не производило прежнего впечатления.

— Все же следует прийти к выводу, что эта пиратская обитель покинута очень давно, — со вздохом сказал дядюшка Юферс. Он порядком устал, сделалась заметной его одышка. — Боюсь, что мы ничего здесь не найдем…

— Еще немножко… — умоляюще сказала Ника. И ей опять не посмели отказать…

— Клянусь дедушкой, я уже начинаю нервничать… — Старпом Жора поглядывал на часы. — Может, мне отправиться на поиски?

— На чем? — капитан Ставридкин еле сдерживал раздражение. — Лодка-то на берегу.

— Я могу и вплавь…

— Подождем, Жора. Как говорится, нельзя распылять силы…

А Владик в это время на глазах у всех провалился… неизвестно куда! Шел впереди всех, вдруг плита под ним повернулась, и мальчишка скользнул вниз.

— Владик!! — перепуганно заголосила Ника.

Все сгрудились над неожиданно открывшимся люком.

— Я здесь! Я держусь за скобу!

— Сейчас мы тебя вытащим! — Максим торопливо раскрутил обмотанную вокруг пояса веревку. — Держи!

— Я держу!.. Только меня не надо вытаскивать. Я лучше спущусь!.. И спускайтесь все! Здесь скобы как ступеньки…

И по очереди все стали спускаться по скобам, вбитым в стенку каменной шахты. Гоша при этом бормотал:

Судьба привела нас в какую-то HОpy.

Ох, тяжки пути у искателей клада.

Но помню тебя я, о Э-леонора,

И много сокровищ мне вовсе не надо.

Не надо богатства для жизни роскошной,

Хватило бы только на старую шхуну,

Чтоб жить без заботы там было возможно…

Владик!..

— Что, Гоша? — отозвался Владик из глубины.

— Это самое… Подскажи рифму к слову «шхуну».

— «Наверху нам»… — отозвался вместо Владика Максим.

— Это… я не понял.

— «А лучше бы быть в этот час наверху нам»! — насмешливо продекламировал Максим. — Потому что все равно никаких кладов нет.

— Мы же не только клад ищем… — жалобно напомнила Ника.

— Вот потому и спускаемся… — отозвался Максим. — А, черт! Кажется, я зацепился штанами за крюк…

— А я вообще застрял, — сообщил дядюшка Юферс. — Эта шахта не рассчитана на людей моей комплекции. Гоша, потяни меня за ногу…

— Это самое… сейчас…

— А-а-а! — дядюшка Юферс не удержался и устремился вниз, как поршень по стволу насоса. При этом он, естественно, сбивал остальных, и скоро на каменном полу обширного помещения, в который вела шахта, копошилась куча свалившихся путешественников.

К счастью, никто серьезно не пострадал. Только Владик спросил слегка дурашливо:

— Гоша, ты не мог бы опять позвать пуделя Бимса? Все колени и локти в ссадинах…

— Это самое… здесь не получится…

— Смотрите-ка, опять телефон! — воскликнула Ника.

— Ты хочешь позвонить? — спросил Владик.

— Куда? — сказала она уныло. И вдруг всхлипнула, как раньше. — Если бы можно было позвонить папе. Хоть на секундочку…

Владик и Максим оказались рядом. Чем они могли помочь Нике? Владик осторожно взял ее за плечо. Максим досадливо оглянулся. И… воскликнул, обрадовавшись, что хоть на минуту может отвлечь Нику от грустных мыслей:

— Охохито, дайте мне пистолет!

— Зачем, мучачо?

— Я обещал застрелиться, если снова увижу такую дурацкую надпись! Смотрите!..

В самом деле, на одной из стен заметна была сделанная облупившейся белой краской большущая строка, сообщающая, что здесь был Вася.

Крупные буквы белели в двух метрах от пола.

— Если из-за каждой такой надписи стреляться, пороху не хватит, — сказал Владик. А Нике шепнул, как маленькой: — Не плачь. Найдется папа, вот увидишь…

Она всхлипнула еще раз, но уже не так сильно. И… все-таки девочка есть девочка. Вынула зеркальце, которое нашлось в шкатулке и с той поры всегда было у Ники в кармане. Попросила Владика тихонько: