Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения и поэмы

Багрицкий Эдуард Георгиевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения и поэмы - Багрицкий Эдуард Георгиевич - Страница 42

Изменить размер шрифта:

Стихи о себе

1 Дом

Хотя бы потому, что потрясен ветрами

Мой дом от половиц до потолка;

И старая сосна трет по оконной раме

Куском селедочного костяка;

И глохнет самовар, и запевают вещи,

И женщиной пропахла тишина,

И над кроватью кружится и плещет

Дымок ребяческого сна, —

Мне хочется шагнуть через порог знакомый

В звероподобные кусты,

Где ветер осени, шурша снопом соломы,

Взрывает ржавые листы,

Где дождь пронзительный (как леденеют

щеки!),

Где гнойники на сваленных стволах,

И ронжи скрежет и отзыв далекий

Гусиных стойбищ на лугах…

И все болотное, ночное, колдовское,

Проклятое — все лезет на меня:

Кустом морошки, вкусом зверобоя,

Дымком ночлежного огня,

Мглой зыбунов, где не расслышишь шага.

…И вдруг — ладонью по лицу — Реки расхристанная влага,

И в небе лебединый цуг.

Хотя бы потому, что туловища сосен

Стоят, как прадедов ряды,

Хотя бы потому, что мне в ночах несносен

Огонь олонецкой звезды, — Мне хочется шагнуть через порог знакомый

(С дороги, беспризорная сосна!)

В распахнутую дверь,

В добротный запах дома

В дымок младенческого сна…

2 Читатель в моем представлении

Во первых строках

Моего письма

Путь открывается

Длинный, как тесьма.

Вот, строки раскидывая,

Лезет на меня

Драконоподобная

Морда коня.

Вот скачет по равнине,

Довольный собой,

Молодой гидрограф —

Читатель мой.

Он опережает

Овечий гурт,

Его подстерегает

Каракурт,

Его сопровождает

Шакалий плач,

И пулю посылает

Ему басмач.

Но скачет по равнине,

Довольный собой,

Молодой гидрограф —

Читатель мой.

Он тянет из кармана

Сухой урюк,

Он курит папиросы,

Что я курю;

Как я — он любопытен:

В траве степей

Выслеживает тропы

Зверей и змей.

Полдень придет —

Он слезет с коня,

Добрым словом

Вспомнит меня;

Сдвинет картуз

И зевнет слегка,

Книжку мою

Возьмет из мешка;

Прочтет стишок,

Оторвет листок,

Скинет пояс —

И под кусток.

Чего ж мне надо!

Мгновенье, стой!

Да здравствует гидрограф —

Читатель мой!

3 Так будет

Черт знает где,

На станции ночной,

Читатель мой,

Ты встретишься со мной.

Сутуловат,

Обветрен,

Запылен,

А мне казалось,

Что моложе он…

И скажет он,

Стряхая пыль трапы:

«Л мне казалось,

Что моложе вы!»

Так, вытерев ладони о штаны,

Встречаются работники страны.

У коновязи

Конь его храпит,

За сотни верст

Мой самовар кипит, —

И этот вечер,

Встреченный в пути,

Нам с глазу на глаз

Трудно провести.

Рассядемся,

Начнем табак курить.

Как невозможно

Нам заговорить.

Но вот по взгляду,

По движенью рук

Я в нем охотника

Признаю вдруг —

И я скажу:

«Уже на реках лед,

Как запоздал

Утиный перелет».

И скажет он,

Не подымая глаз:

«Нет времени

Охотиться сейчас!»

И замолчит.

И только смутный взор

Глухонемой продолжит разговор,

Пока за дверью

Не затрубит копь,

Пока из лампы

Не уйдет огонь,

Пока часы

Не скажут, как всегда:

«Довольно бреда,

Время для труда!»

1929

Соболиный след

Под сосенником высоким,

Где дрожит весенний зной,

Дом поднялся к лесу боком,

Отливая смольным соком —

Маслянистой желтизной.

Постучи в калитку смело,

Огляди широкий двор.

Клетки, клетки… Краской белой

Густо выкрашен забор.

В клетках шум и толкотня,

Визг, веселая возня.

На зверей глядит сурово,

Ходит по двору одни

Зоотехника Петрова

Двенадцатилетний сын.

Он подходит к каждой клетке,

Он подбрасывает ветки,

И копается рукой

Он в подстилке травяной.

В каждой клетке разный зверь.

Разберись-ка в них теперь!

Черно-бурая лисица,

Белогрудая куница

И серебряный песец…

Л теперь гляди-ка в оба:

Легкий, тонкий черный соболь

Вьется в клетке, как выонец…

Мех невиданной окраски,

Лапок легкие следы,

И блестят на морде глазки,

Словно капельки воды.

«Сева, накорми зверье, —

Вот занятие твое».

Сева дверку настежь… Вдруг,

Проскользнув ужом меж рук,

Засверкав пушистой искрой,

Как дымок, как пух, как выстрел,

Через колья, в дебри, в лог

Пролетает соболек.

Песня Севы

Обманул меня звереныш, обманул,

Из питомника в чащобу ускользнул.

Что мне делать? Я не знаю, как мне быть.

Надо соболя по следу проследить.

Юрк хвостом — и соболь на сосне,

Скалит зубы, машет лапкой мне.

Что ж, я с лайкой двинусь по следам:

Соболя я лесу не отдам.

Месяц, год, неделя — всё равно,

Буду рыскать, не жалея ног.

Эй, Тунгус, мой остроухий пес!

Подыми на ветер влажный нос.

Ты хвостом-калачиком взмахни,

Начинаются большие дни.

Лес пойдет на нас со всех сторон.

В путь дорогу! Начинаем гон.

И Сева надевает

Большие сапоги,

Засовывает в сумку

С печенкой пироги.

С ушастою собакой,

Отчаянной кусакой,

С берданкой за плечом

Идет он напролом.

А лайка водит носом,

Кружится, как юла;

Вдруг запах прихватила,

Рванулась… повела…

По буеракам, в дебри,

В кусты, через ручей

Стремглав несется лайка,

И Сева вслед за ней.

А наверху по веткам,

На ощупь, без дорог,

Летит полетом легким,

Как птица, соболек.

Что думает лайка

Подыму я по ветру нос:

Откуда-то зверем дует.

Я старый охотничий пес —

Охотника не подведу я.

Я зверя не вижу. Впотьмах

Я нюхом его ощущаю.

Каждый кустик зверем пропах,

Здесь он, здесь он — я это знаю.

Буду гнаться за ним три дня,

Буду шарить и лаять буду.

Не уйти ему от меня,

Все равно я его добуду.

Что думает соболь

Бежать, бежать, бежать,

Кружиться, подыматься,

Скользить, лететь, скакать

Опять, опять, опять!

Цепляться и срываться,

Скорей, скорей, скорей

Скользнуть промеж ветвей,

Нырнуть в густую хвою,

Исчезнуть в пустоте,

Чтоб пес, скуля и воя,

Застрял в сыром кусте.

Собью собаку с толку,

Мальчишку уведу

В трущобу, в зубы волку,

К проклятому пруду.

Скорей, скорей, скорей

Скользнуть промеж ветвей!

Оседает муть тумана,

Чуть потрескивает прель…

Вот последняя поляна

И растрепанная ель…

Пробежав поляну вмиг,

Соболь съежился и — прыг!

Ну, живее, налетай-ка,

Не мечтай и не зевай, —

Зверь на месте…

Ну-ка, лайка,

Звонко соболя облай!

Он съежился и сжался,

Он сильней к коре прижался.

Не уйти ему никак,

Не исчезнуть без обмана:

Перед елкою поляна,

Стережет под елкой враг.

Что думает сева

Стрелять не годится —

Можно убить.

На дереве соболя

Не ухватить.

Пойду я в деревню

Ближайшей дорогой:

Быть может, охотники

Делу помогут.

Ты, лайка, сиди,

За зверем следи.

И охотники Севуше помогли:

Сеть широкую в корзине принесли,

Ель окутали — не выйти нипочем;

Ствол широкий подрубили топором.

Как ни прыгнешь — некуда уйти,

Кувыркайся да барахтайся в сети.

Не играть тебе, приятель, меж ветвей,

Возвращайся-ка в питомник поскорей.

Севка, братец, он хотя и мал,

А нашел тебя, догнал, поймал.

В питомнике работа

Идет не умолкая,

И Сева ходит важно

Среди своих зверей.

Хоть соболь, как известно,

Детей не вывел в клетке,

Но Сева твердо знает:

Не пропадает труд…

Дадим побольше клетку,

Найдем получше пищу,

Мозгами пораскинем

И выведем зверей.

1929