Красная линия (фанфик Сумерки) (ЛП) - "WinndSinger" - Страница 16

– Я ослепляю тебя?

– Частенько.

Он улыбнулся, снова расслабился и промурчал:

– Я не буду торопиться, если ты не будешь.

– Идёт, – сказала я, вздохнув, чувствуя себя лучше от нашей договоренности.

Затем испорченная часть меня подняла свою уродливую голову и добавила:

– И сними свою футболку. Правило номер один – не носить здесь никаких маек.

Он коварно улыбнулся, и я тоже показала ему свою улыбку плохой девчонки. Он удивленно посмотрел на меня. Я тоже удивилась себе.

– Почему, Белла, – он притворился шокированным, снимая майку. – Думаю, я всё-таки смогу помочь тебе.

Он встал, подошел ко мне и накинул майку мне на шею, как шарф. Я просто стояла здесь и смотрела в его яркие глаза, гадая, что же происходит внутри него прямо сейчас.

– Мне нравится правило номер один, – почти прошептал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня еще раз, его пальцы снова под моим подбородком. Я никогда не смогу сопротивляться этим поцелуям. Они были горячие и мягкие, и чувственные. Но как они заставляли меня чувствовать себя… Сексуальной и красивой… и желанной, как будто я была совершенно другим человеком.

Я верила в ложь. Я влюблялась в него, как и каждая другая женщина, с которой он работал. Я должна прекратить это и вести себя профессионально, как психиатр. Доктор вел бы так себя с пациентом?

Я сделала шаг назад и разорвала поцелуй, губы Эдварда все еще были сложены, как будто он продолжал целоваться. Он смотрел на меня, словно я сделала что-то неправильное, но затем его лицо снова стало дружеским, он опять хитро улыбался.

– Мне нужно в колледж через пару часов, так что я подумала, было бы неплохо позаниматься немного перед тем, как я уйду, – я обошла его и направилась в гостиную, села на зеленый и диван, решив, что он сможет сесть в небольшое кресло с боку от меня. Чистая кассета уже была в диктофоне, так что я взяла ручку и блокнот и открыла его на первой странице.

– Не хочешь присесть, Эдвард? – спросила я очень нежно, небрежно показывая ручкой на кресло.

– Я думал, пациентам предоставляют диван, – он попытался пошутить, поворачиваясь к гостиной.

– Хочешь диван? – спросила я.

– Да, – с ним уже было немного сложно, но не сильно.

– Хорошо, – я встала и пересела в кресло.

Я наблюдала, как он медленно двигается к моему дивану. Я думала, он сядет, но он лёг на спину, закидывая мускулистую ногу на спинку. Его грудь была гладкой, и это было так привлекательно, я ненавидела волосы на мужском теле. Его сильные руки были скрещены за головой, глаза закрыты. Подмышками тоже всё гладко. Мило. Я заметила, что его джинсы были очень низкими на бёдрах, и гадала, есть ли на нем нижнее бельё. Надо занести это в список вопросов. Черт возьми, о чем это я опять?

Я знала, что он пытался сделать. Отвлечь меня. Это не сработало. Ну, почти.

Я никогда больше не увижу свой диван в таком свете. Боже, как он смотрится на нем.

– Я готов, Доктор Белла, – сказал он спокойно. – Ты можешь распоряжаться моими мозгами… и позже моим телом. Хотя я думаю, одним ты насладишься больше, чем другим.

Он хихикнул и взглянул на меня как маленький мальчик. Я не могла удержать улыбку. Он такой клёвый, когда смеётся.

– Отлично, – я нажала кнопку записи и сказала: – Эдвард Каллен – Интервью Номер Один.

– Просто Эдвард, – настойчиво сказал он. – Эдвард… ладно?

Он не сердился, просто спросил.

– Хорошо, Эдвард – Интервью Номер Один, – исправила я. – Тебе не нравится, когда я использую твою фамилию?

– У меня нет фамилии, когда я работаю, – он до сих пор говорил спокойно и смотрел в потолок.

Проблемы в семье.

– У тебя есть семья? – спросила я.

Он закрыл глаза, и я могла сказать, что ему уже тяжело.

– Нет, я приземлился здесь на своем космическом корабле, когда мне было три, – сказал он саркастично. note 2

– Эдвард… – я почти улыбнулась.

– Мои родители знали, что наша планета взорвётся, так что они запихнули меня в этот маленький корабль… – продолжил он, слегка ухмыляясь, его глаза сверкнули в мою сторону.

Я должна быть терпеливой и понимающей с ним. Я пыталась.

Уклоняется от ответов.

Я молча ждала, пока он решит снова заговорить. Мой чек всё еще лежал в его заднем кармане. Я хотела сказать что-нибудь, но потом передумала. Я должна позволить ему самому прийти ко мне.

– Да, у меня была семья, – сказал он тихо, его глаза снова закрылись.

– Была… – повторила я. – Что с ней случилось?

– Ничего, – он слегка вздохнул. – То есть… я не знаю. Я больше не вижусь с ними.

Это меня не удивило.

– А они знают… о твоей работе в Огне? – я хотела, чтобы всё это звучало больше как настоящий разговор, а не так, будто я заваливаю его вопросами. Вот зачем мне нужны эти занятия. Я должна стать лучше в этом. Практика единственный путь к этому.

– Нет, – он держал глаза закрытыми. – Не думаю. Я начал работать там после того, как потерял связь с ними.

Хмм. Что-то другое послужило причиной разрыва. Интересно.

– Эдвард… – мне нравилось произносить его имя. Я хотела, чтобы он чувствовал себя уютно в разговоре со мной. – Из-за чего ты перестал общаться с семьёй?

– Можно я буду задавать тебе… некоторые вопросы… после того, как отвечу на твои? – он посмотрел на меня, и его глаза… могла ли я сказать «нет», когда он чего-то хочет?

Это профессионально? Пациенты не должны задавать докторам личные вопросы.

– Пожалуйста? – добавил он.

Боже.

– Ладно, Эдвард.

– Моя семья – моя мать и отец – очень богаты… и хладнокровны, – сказал он. – Их никогда не было рядом, пока я рос. Они всегда были очень заняты. У меня не было братьев и сестер. Я был ближе к прислуге, чем к ним. Но я привык к этому. Но потом, когда я пошел в колледж, я встретил девушку, которая не понравилась им, они не одобрили её. Не думаю, что им кто-то НРАВИТСЯ, даже они сами. Они сказали, или она или они. И мне пришлось выбирать. И я выбрал её.

Он остановился и перевернулся на живот, выставляя свою симпатичную, плотную, маленькую задницу в её плотной джинсовой тюрьме.

– Моя очередь, – улыбнулся он, осматривая меня с ног до головы.

– Хорошо, – я усмехнулась, довольная, что он выглядел теперь более расслабленно.

– У тебя когда-нибудь был оргазм? – произнес он так просто, будто спрашивал, как у меня размер ноги.

– Господи! – я густо покраснела, и я знала это. Он улыбался мне, ему нравилось моё смущение.

– Что? – спросил он невинно. – Я думал, это ‘«да» или «нет»’ вопрос. Я думал, это просто.

Можно подумать

– Нет, – сказала я, глядя в его глаза, они слегка опустились. Теперь он смотрит на моё тело. Дерьмо!

Я подняла свой открытый блокнот, надеясь скрыть что бы он во мне ни высматривал.

– Так… – я перешла к следующему вопросу. – Когда твои родители увидели, что ты выбрал эту девушку, они что, просто… выкинули тебя из дома?

– Дом, колледж, деньги, всё, – сказал Эдвард, теперь он смотрел в пространство, но я была уверена, что в своих мыслях он сейчас видит их.

– Они умерли для меня, – сказал он спустя несколько секунд. – Пожалуйста, мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Они никогда на самом деле не были частью моей жизни. Я не скучаю по ним.

– Но я вижу, это беспокоит тебя, – сказала я мягко. – Ты пытался связаться с ними, после вашей ссоры?

Он сжал переносицу, и посмотрел вниз на диван. Я молча ждала, пока он не поднял голову и не сказал:

– Однажды.

Я снова начала говорить, но он резко оборвал меня:

– И я не буду говорить об этом сейчас, так что не спрашивай.

Он сказал, что они никогда не были частью его жизни. О нет, они всего лишь нож, который торчит из его сердца. Ничего особенного.

Быть отвергнутым в таком раннем возрасте… и ненужным на протяжении всего детства. Получается, он не закончил колледж?

Его родители определенно нанесли большой вред.

Он не научился у них любви. Возможно, отчасти поэтому ему так сложно показывать любовь другим.