Путь в Обитель Бога (СИ) - Соколов Юрий Юрьевич - Страница 72

— Яйцеголовые, должно быть, продолжают погоню, — предположил Бобел.

Орекс согласно кивнул.

— Как только закончится гроза, я скачу в Херекуш, — сказал он. — Надо предупредить дозорных на Дальних рубежах.

— Не стоит, брат мой, — остановил его я. — Когда гроза закончится, мы повернём в сторону Нинаксе.

— Мой брат хочет лишить свободных князей Херекуша радости битвы? — огорчился нукуман. — Он хочет увести вражеское войско в пустыню, где вся ратная слава достанется только нам?

— Сомневаюсь, что мечтал о такой славе, — ответил я. — Она может быть только посмертной. Но мне начинает казаться, что корабль Надзирателей находится вне пределов Херекуша. Не так ли, Имхотеп?

Тот не стал отрицать, но и не сказал ничего определённого. Он был очень занят: присев рядом с Коу, развлекал её игрой в ладушки. Координация движений у обоих была прекрасная, у Имхотепа чуть лучше, и девушка, позабыв об усталости, азартно вскрикивала всякий раз, когда ей случалось сбиться с задаваемого напарником ритма.

В пещере оказалось просторно: Орекс ввёл туда своего коня, и ещё осталось место. В углу лежала большая вязанка хвороста, и Генка развёл костёр. Дым никак не хотел выходить наружу, и мы вдоволь им надышались, пока огонь разгорелся.

В небольшом углублении в скале нашлись кремень, огниво и четыре галеты — две красных и две синих. Путник, оставивший их здесь вместе с приготовленным хворостом, или был богачом, или обладал невероятной широтой души. Подумав, я добавил в нишу такое же число галет из своего запаса. Не обеднею, а кому-то пригодится.

Всю дорогу я только и делал, что думал о Книге. Иногда мне казалось, что контакт уже налажен, а иногда — что я просто выдаю желаемое за действительное. Дело осложнялось тем, что я не знал, какого рода должен быть этот контакт; позже пришёл к выводу, что такой же, как с разгребателем. Будь дело совершенно новым для меня, Имхотеп сказал бы. А раз он молчит, значит, считает, что справлюсь без подсказок.

И вот перед самой грозой я почувствовал, что следует свернуть в сторону от Херекуша, куда мы первоначально собирались.

— Ты хотел приобрести коней, — напомнил мне Орекс.

— Не для этого похода, а вообще. Сейчас я уже не знаю, нужны ли они нам.

Нукуманские скакуны великолепны, слов нет, но и на них всадник имеет небольшое преимущество перед пешим, если считать расстояние, которое тот и другой могут преодолеть от восхода до заката. Лошадь быстрее, но ей надо отдыхать, и в пересечённой местности для неё не всегда находится дорога. Кони безусловно хороши только для внезапных налётов.

Нинаксе была страной заброшенных городов и забытых троп, перегороженных обвалами и оползнями. Там мы нисколько не уступили бы в скорости яйцеголовым на их кентаврах. Их численность в узких горных ущельях с отвесными склонами, где один стрелок может задержать продвижение целого отряда, также не будет иметь значения. Идти же в Херекуш только для того, чтобы столкнуть лбами нукуманских князей с ибогальским войском, мне казалось не по-джентельменски, хотя Орекс был иного мнения, да и остальным нукуманам подобная идея показалась бы не только естественной, но и удачной.

Однако сейчас я понял, что боюсь главным образом не напрасного кровопролития, а того, что меня это некоторым образом свяжет.

По той же причине я так резко отверг и предложение Генки, обещавшего помощь всех умников для поисков корабля Надзирателей. Тогда я этого не сознавал, но тем не менее. А ведь два — три толковых парня от науки в нашей экспедиции точно не помешали бы. И сейчас я не хотел быть обязанным нукуманам, которым не могла не понравиться мысль использовать Колесницу Надзирателей в качестве зубочистки, которой можно невозбранно выковыривать яйцеголовых из их крепостей по всему Новому Миру. На ней, несомненно, есть оружие, столь же необычное, как и сам корабль, способный перемещаться не только нашем в пространстве, но и в параллельных; или же там найдётся то, что можно в качестве оружия использовать.

Умники, нукуманы и кто угодно ещё — все захотят владеть единственным рабочим кораблём, сами по себе или в содружестве с кем-то, а у меня в глубине души крепло чувство, что машина Надзирателей может оказаться чересчур эффективной ковырялкой для нашей бедной, наказанной Проникновением планеты. Как бы её окончательно не угробить… И ещё. Сейчас люди и нукуманы на одной стороне, а яйцеголовые на другой, находились в состоянии равновесия, поддерживаемого рувимами. Если равновесие окажется нарушенным, не вмешаются ли они? И каким образом вмешаются? Не сочтут ли, что им проще истребить всех подряд, чем нянчиться с такими беспокойными подопечными?

Я даже не брал в расчёт мелочи, вроде кровавой междоусобной резни из-за корабля, на котором можно улететь куда душа попросит. Люди часто и по менее весомым причинам забывали, что надо жить дружно.

И мне становилось всё яснее, что просто найти Колесницу — не самая трудная задача.

Если, конечно, сам не хочешь просто сесть в неё и улететь к чёртовой матери подальше. А такие мысли меня посещали, чего там. Собственно, они посещали меня чаще других и казались наиболее здравыми.

Отойдя в дальний угол пещеры, я присел там почистить винтовку. Коу тут же примостилась рядом, и я позволил ей вдоволь наиграться с затвором. Слонявшийся без дела Ждан подошёл к нам и попытался занять девушку, рисуя в своём блокноте красивые буквы с завитушками; Коу подозрительно посмотрела на него через снятый с винтовки оптический прицел, спряталась за моей спиной и бросила в Генку камушком. Он его поймал и кинул ей обратно — так они и перекидывались через меня, пока Коу не надоело. Тогда она пошла к Орексу и стала смотреть, как нукуман расчёсывает гриву коню.

— Слушай, Элф, — неожиданно сказал Генка. — Если Колесница Надзирателей в самом деле способна перемещаться во всех связанных пространствах, мы запросто могли бы объединиться с людьми на Парадизе. Представляешь? Ты представляешь себе?..

— Нет, не представляю, — проворчал я. — Вот так с ходу — не представляю. Откуда ты знаешь, что произошло за все эти годы на Парадизе? Может, там и переговоры вести уже не с кем.

— Что значит — не с кем? Сорок процентов населения Земли переселилось туда ещё до Проникновения. И неизвестно сколько выбросило вместе с Потерянными территориями!

— Хорошо, предположим, что они живы-здоровы, — сказал я. — Но сколько их там — неясно, ведь после Проникновения у Парадиза появились собственные Потерянные территории, которые переместились в соседний с ним мир. Колонисты, успевшие расселиться на них до катастрофы, выходит, тоже переехали. Вам, умникам, это лишняя приманка, и вы надеетесь пролезть не только на Парадиз, но и дальше. Ну ладно… В сущности-то мы не только с людьми — и с другими расами Обруча договориться могли бы, но есть одно «но». Кто тебе сказал, что они захотят?

— Да почему не захотят? — возмутился Генка. — И не путай пожалуйста сюда свои гипотетические расы. Давай будем говорить только о том, что известно. Почему они не захотят?

— А почему они должны этого хотеть? — поинтересовался я. — Начнём с того, что ты упрямый осёл — нам о кийнаках известно куда больше, чем о людях на Парадизе, но существование первых ты отвергаешь, а наличие вторых признаёшь без оговорок. Допустим, колонисты на Парадизе не вымерли, не поубивали друг друга и ещё не опустились до уровня каменного века…

— Что за чушь! — не дал мне договорить Генка. — Туда военных дивизиями перебрасывали! Переправляли целые комбинаты и электростанции — в разобранном виде! Туда стремились лучшие умы планеты! И ты говоришь — до каменного века опустились?

— Дивизии твои в первое время непрерывно воевали друг с другом, и вряд ли у кого доходили руки строить электростанции. Потом переброска прекратилась, и лучшие умы планеты наверняка заботились прежде всего о том, как бы раздобыть жратвы лично себе, причём её поиски часто велись под перекрёстным обстрелом. Ещё позже рувимы наложили заклятие, и комбинаты должны были остановиться даже в том случае, если особо трудолюбивые колонисты успели хоть что-то соорудить. Вот и подумай, при чём они остались.