Волшебный витраж - Джонс Диана Уинн - Страница 17

А еще его настораживало, что Гройль настолько похож на Шона. Эндрю пришло в голову, что он и на работу Шона принял, поскольку тот показался ему знакомым. Да, вроде бы дед говорил о подобного рода сходстве, смутно припомнил Эндрю. Очередное волшебство, о котором рассказывал Джослин. Да, судя по всему, дед довольно основательно готовил Эндрю к передаче области попечения. А Эндрю все забыл – все до последнего слова!

– Тебе Гройль никого не напомнил? – спросил он Эйдана.

– Да, Шона, – кивнул Эйдан.

У Эйдана ничего не получалось. Одежда росла, но очень медленно и неравномерно и местами становилась тонкая, словно паутинка. Эндрю снял очки и поглядел на Эйдана – тот сидел на корточках на ковре и упорно глядел на пару джинсов со штанинами разной длины. Еще года два назад Эндрю решил бы, что Эйдан спятил.

– Попробуй сначала представить себе, что они опять маленькие, а потом – что каждая нитка становится толще и длиннее, – посоветовал он. – Будто смотришь на ткань под микроскопом.

– Да, конечно, но… Спасибо, – раздраженно буркнул Эйдан.

Настала пауза, за которую джинсы съежились, а флиска наконец-то выросла.

– Знаете, я терпеть не могу собственное имя! – выпалил вдруг Эйдан, не сдержав досады.

– Почему же? – спросил Эндрю.

– Вечно его все перевирают! – ответил Эйдан. – Даже Гройль! И вообще, меня зовут просто кошмарно. Эйдан – это был святой, а Кейн – Каин – первый в истории убийца. Ничего себе крайности!

– Вообще-то, подобные крайности уживаются в каждом человеке, – заметил Эндрю.

– Да, но не у всех такие имена с фамилиями, которые об этом прямо кричат! – возразил Эйдан, скривившись от отвращения.

– Верно, – согласился Эндрю. – А тебе не приходило в голову, что, если бы эти твои Преследователи назвали тебя настоящим именем, тебе, возможно, пришлось бы к ним выйти?

– Ой! Вы серьезно? – вскинулся Эйдан.

– Да. Имена – сильная штука, – сказал Эндрю. – То, что они переврали твое имя, возможно, спасло тебе жизнь. К тому же ты ошибаешься: имя и фамилия у тебя значат совсем другое. Вот послушай. Сейчас объясню.

Эндрю уже безумно надоело размышлять о том, что он никак не мог вспомнить, и он вскочил и направился к книжным полкам. Вытащил две книги и раскрыл их на пианино под недоверчивым взглядом Эйдана. «Опять за свое, профессорское», – думал тот.

– Ага, нашел, – проговорил Эндрю. – Эйдан – диминутив… то есть уменьшительно-ласкательное от ирландского имени, означающего «огонь». То есть ты – «юный огонек». Представь себе, как ты потрескиваешь и испускаешь длинные желтые языки пламени. И сыплешь искры. А Кейн… – Эндрю пролистал другую книгу. – Тут говорится, что фамилия Кейн не имеет никакого отношения к первому библейскому убийце. Она означает то ли «поле битвы», то ли «сын воина». Ну вот, считай себя «юным огоньком, сыном солдата». Тебе так легче?

– Дайте погляжу! – Эйдан вскочил с ковра.

Эндрю предупредительно пододвинул к нему обе книги. Эйдан склонился над ними и увидел, что Эндрю его не обманывает – только чуть-чуть приукрасил значения по сравнению с тем, как говорилось в книгах.

Вернувшись к расстеленным по полу одежкам, Эйдан обнаружил, что они прекрасно выросли сами. Теперь они были Гройлю слегка велики и занимали почти весь ковер. Ничего страшного. Гройль еще растет, он сам говорил.

– Стоп! – скомандовал Эйдан, и они послушались.

Эйдан повернулся к Эндрю, сияя от облегчения.

– Сколько всего нового разом – и чары, и имена с фамилиями! – воскликнул он. – Как говорили у нас в школе, вот это кривая обучения!

– Частенько чары и имена – это одно и то же, – ответил Эндрю. – Кстати, по-моему, говорить про обучение «кривая» – это ошибка. Мне всегда казалось, когда человек чему-то учится, то двигается по прямой линии невежества, с которой время от времени делает рывок вверх, ступеньками. Ты не согласен?

Эйдан поразмыслил и кивнул. И верно – учишься всегда внезапно: сначала все тихо-мирно, а потом кто-нибудь приходит и что-нибудь тебе говорит. «Да этот Эндрю просто потрясающе умный!» – осенило Эйдана.

– А теперь спать, – велел Эндрю. – А не то скажу Гройлю, что ты хочешь, чтобы он тебя слопал.

Глава шестая

Эйдан лег в кровать и сладко уснул. А вот Эндрю провел беспокойную ночь, полную тревожных снов – в них он все пытался выяснить, о чем говорил ему дед. Во сне Эндрю искал деда, а того нигде не было. Раз или два вместо деда появлялась Стейси – но лишь легкомысленно отмахивалась: «Все в компьютере» – и убегала. Тогда, снилось Эндрю, он смотрел в компьютере и находил там информацию, похожую на разноцветный дым, и она, словно дым, утекала у него сквозь пальцы, как он ни пытался ее ухватить. Один раз он даже сам себя разбудил – сказал вслух: «Ладно, придется самому все выяснить». Это его разозлило: опять придется отвлекаться от книги! Окончательно он проснулся в теплых серых предрассветных сумерках, радуясь, что ночь позади.

Тут бы Эндрю и сесть за работу над книгой. Но без Стейси он не мог начать, а сегодня у нее был выходной. За завтраком Эндрю бурчал себе под нос:

– День насмарку, день насмарку…

– Может быть, возьмем карту и пройдемся вдоль границы? – предложил Эйдан.

– Отличная мысль! – согласился Эндрю.

Поскольку миссис Сток что-то запаздывала, а возможно, и вовсе не собиралась приходить после скандала с мистером Стоком, Эндрю и Эйдан нарезали себе бутербродов и оставили миссис Сток записку. Оказалось, что у Эндрю с Эйданом одинаковый размер обуви, – видимо, Эйдану предстояло вырасти очень высоким, – и пришлось Эндрю с некоторой неохотой одолжить Эйдану вторую пару своих прогулочных ботинок. Потом они взяли непромокаемые ветровки, отыскали карту и по серым от росы полям двинулись в сторону Мелла.

Эйдан был на седьмом небе. Он даже не ожидал, что ему, городскому мальчику, не привыкшему ходить по полям и лесам, это так понравится. Более того, когда они перебрались через неухоженную живую изгородь напротив дровяного сарая, Эйдан не сомневался: прогулка обернется сплошными мучениями. Первое же поле пробудило в нем непонятную тревогу.

– Здесь совсем не так безопасно, как возле дома, – сказал он Эндрю.

– Пожалуй, да, – согласился тот. – Помнится, дед говорил, что Мелстон-Хаус с прилегающими территориями – своего рода мирная зона. Ничего, не волнуйся. Все эти поля, и холм, и вон тот лес раньше принадлежали моему деду, а теперь – мне. Я сдаю их в аренду под пастбище, но они все равно мои.

Эндрю задумался, каково это – знать, что тебе принадлежат такие просторы. Приятно, наверное.

Следующий участок пути Эйдану тоже не понравился: они повстречали Уолли Стока, фермера, который пас на полях Эндрю коров и овец. Уолли был коренастый, краснолицый и угрюмый. На нем красовалась плоская угрюмая шляпа, а еще он был большой любитель поговорить. Эйдан нетерпеливо топтался рядом, пока Уолли правдами и неправдами уговаривал Эндрю в уплату аренды за поля взять целую баранью тушу, – мол, она прекрасно поместится в морозилку. Эндрю понимал, что это Уолли уклоняется от налогов, и не соглашался, но потом он поглядел, как мнется рядом Эйдан, и вспомнил, сколько Эйдан ест. И тут же согласился на барана и хотел уйти. Но от Уолли было так просто не отделаться.

– Слыхали, какие безобразия творились на заседании фестивального комитета? – спросил он.

Эндрю ответил, что нет, не слыхал.

– Форменный скандал, – сообщил Уолли. – Эта миссис Фэншоу-Сток танком на всех наехала по поводу надувного батута, двое из комитета даже встали и вышли. Сначала все просто руками разводили. Но потом позвали викария – давно пора! – и попросили назвать сумму, а викарий и говорит – надо попросить мистера Брауна…