Васек Трубачев и его товарищи (книга 2) - Осеева Валентина Александровна - Страница 34

Мазин промолчал. Петька закрыл глаза, согрелся и заснул. Глаза у Мазина тоже закрывались, но он изо всех сил боролся со сном.

Над рекой медленно вставал рассвет. На берегу сонно и нежно попискивали птицы. От воды поднимался легкий туман. Показалось и скрылось какое-то село с белыми хатами. Выросли из тумана неподвижные высокие тополя, мелькнула на пригорке утонувшая в вишняке пасека. И снова загустел на берегах лес…

Лодка плыла и плыла, уносимая течением неизвестно куда.

Неожиданно выступила громадная тень полуразвалившейся мельницы. Неподвижно торчало занесенное илом мельничное колесо. Река в этом месте сильно суживалась и, обегая колесо, с гулким шумом падала вниз с позеленевших от времени бревен плотины. Лодка с разбегу врезалась носом в берег. Мазин вскочил. Петька протер кулаками глаза. Оба вылезли из лодки, тревожно оглядываясь.

— Старая мельница, — шепотом сказал Мазин. — Постереги лодку, а я разузнаю, что там.

Он, пригнувшись, побежал к мельнице. Старая, почерневшая от дождей и времени, она тяжело накренилась над водой. Заросшая мохом крыша осела, из нее торчали голые балки. Узкие окошки с выбитыми стеклами покосились набок.

Ступеньки глубоко вдавились в землю и буйно заросли крапивой. Наглухо забитая досками дверь давно не открывалась. Везде было тихо. Мазин осторожно обошел мельницу со всех сторон. В одном месте трухлявые доски разъехались, и в стене зияла черная дыра.

"Не мудрено было пану повеситься тут", — усмехнулся про себя Мазин. И вдруг замер от неожиданности и удивления. Перед ним стоял Игнат.

— А ну, поверни назад, хлопче! — тихо и внушительно сказал он.

Петька, оставшись один, недолго сидел в кустах. Любопытство мучило его.

— Мазин! Мазин! — тихонько звал он товарища, не смея самовольно покинуть наблюдательный пост.

Мазин не откликался. Терпение Петьки лопнуло. Он вылез из кустов и решительно направился к мельнице. Но внезапно выросла перед ним крепкая, коренастая фигура Федьки Гузя. Он стоял, широко расставив ноги, и таращил на Петьку круглые светлые глаза:

— Ты чего тут?

— Мельницу хочу посмотреть, — сказал Петька и, небрежно покачиваясь, свернул вправо, пробуя обойти Гузя.

Но Федька тоже двинулся вправо. Петька забрал влево — Гузь подался влево и еще шире расставил ноги.

— На мельнице пан повесился! — сказал он, делая страшные глаза.

— И сейчас висит? — вежливо осведомился Петька.

— И посейчас там.

— Вот я и хочу на него посмотреть. Сроду не видел панов — ни живых, ни мертвых, — заявил Петька, решительно наступая на Гузя.

Федька заложил два пальца в рот и издал короткий свист.

Петька вспылил:

— Ты чего свистишь? На кого намечаешься? Думаешь, испугал? А ну, тронь! Он боком подскочил к Федьке и уперся плечом в его плечо. — А ну, тронь!

Гузь громко задышал ему в ухо, но не отстранился.

Петька крепче нажал на его плечо.

— На мельницу не пущу! — рявкнул Гузь, засучивая рукава и переходя в наступление.

Оба подпрыгнули и, обхватив друг друга поперек туловища, покатились в траву. На драку выбежали два мальчика. Один был Мазин, другой — Игнат Тарасюк. Игнат Тарасюк глянул на катающихся по траве ребят, спокойно зачерпнул шапкой из реки воду и вылил на головы дерущихся. Петька и Гузь отскочили друг от друга, фыркая и отряхиваясь.

Петька бросился к Мазину:

— Я им дам! Они меня на мельницу не пускают! Небось к нам в Слепой овражек ходят. Ихняя, что ли, мельница? Пойдем, Мазин!

Он рванулся вперед, но Мазин схватил его за руку.

С другой стороны снова выросли Гузь и бледный, но решительный Игнат.

— Нечего тебе на мельнице делать. Я сам раздумал туда идти, — сказал Мазин.

— Почему это? Я хочу посмотреть! — не сдавался Петька.

— Ладно, поворачивай! — Мазин взял Петьку за плечи и повернул его назад.

Петька искоса взглянул на товарища и замолчал. Игнат дружески улыбнулся Мазину и как ни в чем не бывало сказал:

— А вас ребята ожидают. Василь говорил, что если сегодня не придете, то сам пойдет вас искать.

— Придем, — растерянно ответил Мазин.

— А что, не слыхать ничего про вашего Митю? — с сочувствием спросил Игнат.

Но Мазин не ответил. Он думал о мельнице.

Игнат беспокойно оглянулся, снял с головы кубанку и сверкнул на Гузя сердитыми глазами.

— Они ж на лодке подъехали, — словно оправдываясь, сказал Федька.

— А где ж это вы лодку взяли? — заинтересовался Игнат, только теперь заметив спрятанную в кустах лодку.

— У фашистов отняли! — похвалился Петька, победоносно глядя на Гузя.

— У фашистов? Не врешь? — Федька вытянул шею и с уважением поглядел на недавнего врага.

— А что нам врать? Пустяк дело! — хорохорился Петька.

Игнат быстро оглядел лодку и, поманив пальцем Мазина, тихо сказал:

— Вы вот что: уходите отсюда… Понятно? А лодка нам останется…

— А вам зачем? — поинтересовался Мазин.

Игнат вздохнул:

— Да так… може, сгодится на что-нибудь… рыбу ловить…

"Знаю я зачем", — подумал Мазин.

— Бери, если надо, — тихо сказал он Игнату.

Игнат снова наклонился к лодке.

Федька торопливо объяснял мальчикам дорогу. Показал ближнюю тропинку.

— Мазин, а лодка? А лодка как же?.. — заволновался Петька.

Мазин нетерпеливо оборвал его:

— Когда я что-нибудь делаю…

— Ну?

— Значит, делаю!

Петька пожал плечами. Он привык понимать своего друга с полуслова, но сейчас он ничего не понимал. Спорить же было бесполезно.

Поднявшись в гору, Мазин оглянулся. На берегу никого не было. Туман рассеялся, и старая мельница была хорошо видна. Она стояла черная, заброшенная, низко накренившаяся к воде. Все казалось в ней пустынным и неживым…

Но это только казалось.

Мазин не мог видеть, что внутри мельницы, на чердаке, в туманном свете, падающем из слухового окна, стоял на коленках перед ящиком Коноплянко и что-то быстро прилаживал.

Рядом с ним, примостившись на бревнах, сидела учительница из Ярыжек. В руках у нее был блокнот и карандаш.

"Говорит Москва! Говорит Москва!" — раздался спокойный голос диктора.

Глава 32

НА ПАСЕКЕ

Залаял Бобик. На крыльце стояла женщина и, прикрыв глаза рукой, смотрела на подходившего Васька:

— Ты к Матвеичу?

Васек остановился около крыльца.

Бобик прыгал на него, лизал ему щеки, нос.

— Знает, видно, тебя собака?