Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мертвый рай - Мельников Руслан - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

Энергобатарея – самая прочная и увесистая часть мобильной камеры – ударила меж прутьев защитной решетки.

Дзиньк! По стеклу расползлись трещины.

– Еще раз, Славка!

Дзяньк! Звонкие осколки канули в темноте пустынной улицы. Порыв ветра вспучил, распахнул, отбросил тяжелые шторы. Прежде чем они опали вновь, Славка успел развернуть камеру объективом к окну.

Операторы заглянули в квартиру Влада.

* * *

Никаких следов погрома. У стены – широкий рабочий стол. На столе – моноблок со складной 30-дюймовкой монитора. И Влад…

Влад лежал, уткнувшись головой в клавиатуру. Разбитой, расколотой, разрубленной головой. Пальцы правой руки вцепились в манипулятор.

По всему выходило: Влада убили внезапно. Быстро. Сразу. Бедняга умер, не вставая из-за стола.

Денис закрыл глаза. Открыл. Снова закрыл. Промелькнула шальная мыслишка: а не пора ли подумать об увольнении по собственному желанию? Ну да, как же, разбежался! Расторжение контракта в одностороннем порядке не предусмотрено. Операторы заключают с наружкой пожизненный трудовой договор. И если Периметр согласится отпустить кого-нибудь из своих следаков, то только ногами вперед. Слишком много знают наблюдатели. Из тех знаний, что никоим образом не должны попасть к группировщикам. Так считают в центре управления.

И все же… Убийство двух операторов за две ночи – это не шутки!

– Слав, кажется, я начинаю понимать, почему ты так часто меняешь квартиры.

Денис глянул на Ткача. И обомлел.

Бледный Славка сам похож на покойника. Парень боялся. Боялся до зубовного скрежета и морозной ломоты в костях. Но сейчас было у него в глазах что-то еще. Особенное, безумное, пугающее, что прорастало из самых недр этого страха. И что пугало похлеще всяких оргов.

– Не-на-ви-жу… – процедил Ткач. Денис подумал, что никогда раньше не видел его в таком состоянии. – День, я буду рвать этих гадов. На куски рвать.

Денис верил – будет. Как только представится возможность дотянуться до опасного врага из безопасного места. Только вряд ли так бывает, Славик.

Глава 8

Дверь за собой майор Рыжков прикрыл тихо и аккуратно.

Виктор Черенков пару раз прошелся по кабинету. Любую информацию он лучше всего переваривал на ходу. Но такую… «…по асфальту идут человеческие ноги. А за ними волочатся…» Н-да…

Глава Администрации вернулся к рабочему столу. Включил коммутатор. Расторопная Ирина в этот раз отвечать не спешила. «Ублюдочный посол!» – подумал мэр. Причину задержки он определил верно.

Нависнув над чужой секретаршей, Кожин с интересом натуралиста наблюдал за девушкой. Папка, прикованная к левой руке федерала, полностью накрыла надрывающийся аппарат внутренней связи. Дотянуться до коммутатора, не тронув черного пластика переносного контейнера для бумаг, – невозможно. А тронуть, пусть даже случайно, – значит покуситься на секретную дипдокументацию. По крайней мере, так это может быть расценено. Если Кожин пожелает. Каждому ведь известно: рабочая папка федерального посла столь же неприкосновенна, как и его личные апартаменты.

А коммутатор долго и призывно верещал уже второй раз. Ирина покорно ждала. Федеральный посол улыбался. Сверху удобно было любоваться прелестями, якобы спрятанными в глубоком декольте. Кожин любовался. И продолжал начатый разговор. Не обращая на беспокойный коммутатор ровным счетом никакого внимания.

– …И у вас, Ирочка, несомненно, имеется доступ к полной базе данных о службе наружного наблюдения?

– Так точно, Павел Алексеевич. – Нежный голосок и по-военному четкий ответ были странным сочетанием. – Мой компьютер – часть рабочего терминала шефа. Но ведь вся информация оттуда передается в посольство.

– Полноте, не прикидывайтесь наивной девочкой. Вам это не к лицу. Не вся, отнюдь не вся информация. Виктор Викторович найдет возможность отсечь то, что считает нужным. Разумеется, из благих соображений. Ну, скажем, чтобы не засорять машину посольства ненужными файлами. Но проблема-то в том, что слово «мусор» каждый трактует по-своему. Получается парадокс: я знаю о наружке многое. Но понятия не имею о лучших операторах. Что-то мне подсказывает: этот «мусор» Виктор Викторович предпочитает хранить у себя.

Третий сигнал вызова. Девушка заметно нервничала. Любой бы занервничал в подобной ситуации.

– Что вам угодно?

Посол улыбался. Уже теплее…

– Мелочь, Ирина. Отвлеченные личные характеристики, пристрастия и психологические портреты лидирующих операторов. То, что закон не обязывает мэрию предоставлять в распоряжение посольства. И то, что даже я не смогу откопать в недрах рабочего терминала Главы администрации Ростовска. Быстро откопать… Вы поможете мне составить досье?

– Поймите правильно, без ведома Виктора Викторовича…

И снова посол улыбался. Похвальная преданность. Хоть и вынужденная.

– А если ситуация изменится? Кардинально?

Недоумевающий взгляд, поднятые брови. Играла она отменно. А соображала быстро.

– Конечно, я помогу. Если кардинально.

Конечно, поможешь, милочка. Если надеешься остаться в Периметре при новой власти.

Посол улыбался. Коммутатор трезвонил.

– Что-нибудь еще, Павел Алексеевич? Кроме наружки?

– О, нет-нет, мне ведь, собственно, не нужны чужие секреты. Я предпочитаю чужих секретарш. – Кожин понизил голос, подмигнул заговорщически. – Знаете, мечтаю установить пару «Летящих глаз» под вашей формой. И привлечь к наблюдению лучших следаков. Буду с удовольствием просматривать видеоотчеты. Впрочем, нет, забудьте о следаках. Ради вас я и сам переквалифицируюсь в оператора.

Девушка прыснула. И даже… Надо же, даже умеет краснеть, когда сочтет нужным! Похоже, они сработаются.

– Кажется, вас вызывают, Ирина? – Посол убрал наконец папку с коммутатора.

Секретарша успела сорвать трубку на пятой трели звонка.

* * *

Пять сигналов вызова – максимально допустимое время задержки для дежурной секретарши в ночное время. При наличии уважительной причины. Причина имелась – федеральный посол. Так что формально злиться на Ирину у мэра повода не было. И Виктор Черенков отдал приказ спокойным ровным голосом:

– Ирочка, списать экипаж. Да, обоих. Да, немедленно.

Списать на бюрократическом сленге Периметра – значит избавиться. Устранить. Физически. Майор опасался дисквалификации и отстранения от полетов. Наивный оптимист!

Жаль, конечно. И Рыжкова, и Илюшина. Ценные кадры, как-никак. Сколько средств вбухивается в подготовку пилотов! Хотя после случившегося кадры все равно можно считать потерянными. Пилоты сломлены, исковерканы. Внешне это незаметно, но внутри…

– Квартиры? Да, служебные квартиры экипажа освободить. Утром. Семьи? За Периметр. Нет, тоже списать.

Так надежнее…

И пацаненка – сына Рыжкова-младшего жаль. Но слишком дорогая нынче и слишком дефицитная жилплощадь в Периметре.

А от Рыжкова-младшего проку – ноль.

А от Рыжкова-старшего теперь жди только вреда.

Пилоты видели, что случилось с «восьмеркой». И видели – тьфу ты! – разгуливающие по улице ноги. Якобы видели. Но для возникновения нежелательных слухов этого достаточно.

Слухи, слухи, слухи… Вот что страшнее всего. Особенно в свете недавнего разговора с Кожиным о переходе на военное положение. Ведь именно слухи о разгроме 300-го блок-поста сгубили в свое все удаленные укреппункты. Слухи, распространившиеся среди милков.

Конечно, из страхов ночного города постоянно рождаются дурацкие легенды. Разные… О ночном Катафалке-Призраке со Старого кладбища, например. Поговаривают даже, будто на окраинах неоднократно видели следы Катафалка. Чего не может быть по определению. Привидения следов не оставляют, а если есть следы, значит, речь идет уже не о призраке. А о банальном страхе, у которого глаза шире, чем следовало бы.