Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет - Чудакова Мариэтта Омаровна - Страница 114

Обстоятельства одной моей поездки вместе с тогдашним Председателем Верховного Совета Русланом Хасбулатовым лишь подтверждают такие выводы».

С. Дубинин рассказывает, как в начале 1993 года Р. Хасбулатов вместе с несколькими крупными чиновниками, а также с группой личных советников, «в числе которых был и бывший советский генерал», отправился с официальным визитом сразу в несколько бывших советских республик.

«Первая остановка была в Минске____К нашему удивлению, Хасбулатов сразу же по прилете куда-то исчез вместе со своим ближайшим окружением. Команда Хасбулатова отсутствовала весь день. Никакие переговоры с делегацией Белоруссии не велись. Похоже, поездка была ширмой для чего-то более серьезного.

Потом всех сразу же повезли на аэродром, чтобы лететь на Украину. Таинственное поведение главы Верховного Совета прояснил тогдашний Председатель Верховного Совета Белоруссии Станислав Шушкевич. В последнюю минуту он успел сказать мне: “Знаете ли вы, что Хасбулатов ездил на встречу с командованием Белорусского военного округа?” Мы об этом, разумеется, не знали, так как такая встреча не значилась в программе визита.

Что же интересовало Хасбулатова в разговоре с военными? По словам белорусских коллег, разговор был предельно конкретным.

Сколько надо времени расквартированным в Белоруссии войскам, чтобы прийти в Москву? Готовы ли российские войска выступить на защиту советской власти?

Генералы уклонились от прямого ответа. Думаю, что после провала первого ГКЧП в августе 1991-го никто из них не хотел рисковать. А перспектива, на которую нацеливал Хасбулатов, была достаточно ясна.

Добравшись до Киева, я передал весь этот разговор российскому послу в Украине. Настоял, чтобы довели историю тайных переговоров до Бориса Ельцина. Судя по дальнейшим событиям, Ельцин вскоре был в курсе…

Какой же режим рассчитывали установить окружившие себя выходцами из советской бюрократии и “красными директорами” Хасбулатов и Руцкой (тогда вице-президент. – М. Ч".)? Анализ их экономических предпочтений дает достаточно ясный ответ: это был бы глубокий откат и в реформах экономики, и в демократии.

…На словах они одобряли идею приватизации. Но предлагали модель, максимально удобную для “красных директоров”. Это было нечто похожее на будущие “залоговые аукционы”. Сегодня многие ругают залоговую приватизацию. Но интересно, что схему залоговых аукционеров предложил отнюдь не Анатолий Чубайс, а первый заместитель Председателя Правительства Олег Сосковец, сам в прошлом директор крупного металлургического комбината.

Популизм тогдашнего Верховного Совета толкал Россию к катастрофической гиперинфляции. Чего от меня требовало руководство ВС как от представителя Минфина? Денег. Еще денег. Очень много денег! Страна, между прочим, и без того с советского времени уже была затоплена пустыми деньгами – “деревянными”, как говорил народ. Государство было настолько ослаблено, что даже налоги собирать не могло. Откуда же деньги? Тем не менее Банк России, руководимый в то время Виктором Геращенко, пошел навстречу Верховному Совету и провел “взаимозачет задолженности”. В экономику хлынула новая волна “деревянных”. В результате рост цен за год составил более 1 500 %. Многие в падении уровня жизни обвиняют Егора Гайдара. А ведь сбережения граждан обесценились не в ходе отпуска цен “по Гайдару”, а в результате гиперинфляции и “взаимозачетов”, реализованных Банком России».

И вот Хасбулатов решил все тяготы населения… свалить на Ельцина, на его «антинародные реформы». 26 марта он попробовал провести импичмент президента. Его поддержала партия «Яблоко» во главе с Явлинским. Возможно, Явлинский самонадеянно решил, что после смещения Ельцина президентом России выберут его.

И тогда к Васильевскому спуску (близ Кремля) двинулись сотни тысяч протестующих москвичей.

Московские гуманитарии с изумлением и радостью увидели в своих рядах таких уважаемых коллег, которых и на научных конференциях-то почти не встречали – по их занятости своими первоклассными научными трудами. Так, весь длинный путь с нами прошел академик Владимир Николаевич Топоров, лауреат Государственной премии СССР, отказавшийся от нее в знак протеста против введения танков в Вильнюс в январе 1991 года…

Импичмент Хасбулатову не удался.

Ельцин объявил в апреле референдум. Каждому гражданину России предлагалось ответить на четыре вопроса:

Доверяете ли вы Президенту Российской Федерации Б. Н. Ельцину?

Одобряете ли вы его социально-экономическую политику с 1992 года?

Считаете ли необходимыми досрочные выборы президента?

Считаете ли необходимыми досрочные выборы народных депутатов?

Референдум шел по всей стране под контролем большого количества общественных наблюдателей от разных партий. Подтасовки были практически исключены (что сегодня уже трудно себе представить, но из своего тогдашнего опыта на участке голосования в Новосибирске могу это подтвердить).

Больше половины голосовавших поддержали президента по двум первым вопросам. За его перевыборы высказались меньше половины. А за перевыборы народных депутатов – 64,2 %.

…Не забуду в Новосибирске прибежавшую с работы в перерыв проголосовать типичную фабричную девчонку (название популярной пьесы А. Володина. —М. Ч.), которая, не заходя в кабину для голосования, прямо на краю деревянной урны ставила галки в четырех бюллетенях, приговаривая себе под нос:

– Со своим мы всегда договоримся, а эти нам не нужны…

…А политическая ситуация все накаляется. Он так опишет ее потом в своей автобиографической книге:

«.. Все говорит за то, что конституционные ресурсы исчерпаны. У народа на референдуме спросили, однозначный ответ получили, и теперь, вопреки его мнению, коалиция коммунистов, националистов и просто проходимцев требует убрать Президента, которого еще совсем недавно убедительно поддержала Россия» (Е. Гайдар, 1996).

Позже Гайдар считал ошибкой Ельцина то, что он сразу после референдума не объявил перевыборы депутатов – вполне в согласии с народным волеизъявлением, – хотя и понимал резоны президента.

Спикер Верховного Совета Хасбулатов, увидев проигрыш, закусил удила и перешел к кровавым провокациям. Первомайское шествие было превращено в побоище. На глазах у всех телезрителей водитель грузовика сознательно бортом насмерть расплющил милиционера (виновника так и не нашли).

Хасбулатов недаром консультировался в начале года с военными округами – он готовился брать власть путем вооруженного мятежа.

В первых рядах этих жаждущих крови манифестантов по иронии истории оказались главные участники путча 1991 года – члены ГКЧП… Их ознакомили с материалами дела и выпустили из Лефортова в ожидании суда. Четвертого апреля 1993 года начался процесс. А в промежутках между заседаниями подсудимые вели политическую деятельность, как они ее понимали, – готовили новый путч.

Двоевластие стало нормой жизни страны, что никак нельзя признать нормальным. У спикера Верховного Совета был свой бюджет – он мог раздавать деньги по своему усмотрению, мимо правительства и принятого госбюджета. На каждом заседании Верховного совета стоял гогот – депутаты реагировали на самого низкого пошиба шуточки, которые отпускал спикер по поводу президента. Трансляция шла на всю страну.

…Егор Гайдар не раз вспоминал любимого с детства «Хоттабыча». Его здесь явно не хватало.

Лично мне, например, казалось, что неплохо было бы, если б после очередной своей мерзкой шуточки Хасбулатов, цокая копытцами и жалобно блея, выбежал из зала заседаний… Ну а потом, конечно, вернуть, ему прежний облик.

У Ельцина не осталось выхода. Огромная ядерная страна должна управляться единой властью.

21 сентября 1993 года Президент России издал указ о роспуске Съезда народных депутатов.

Многие любят бездумно повторять, что Ельцин загнал их в ловушку – и чуть ли не принудил к мятежу. Это неправда. У депутатов был достойный выход из ситуации – объявить, например, на весь мир, что они не согласны с действиями президента, но подчиняются им во имя спокойствия в стране, – и выходить на новые выборы.