Битва полчищ - Рудазов Александр - Страница 62

Лод Аштарон погиб.

Через несколько секунд он поднялся над своим мертвым телом. Далось ему это нелегко — утукку терзали не только плоть, но и дух. Обычный человек не смог бы вырваться из сих страшных пастей, что разрывают душу на части. И после смерти этот несчастный был бы обречен питать собою демонов.

Но паладины сильны не только плотью. Дух паладина закален крепче, чем его меч. Ни страха нет в сердце героя, ни отчаяния — лишь истинное мужество и беспредельная любовь к Пречистой Деве. Возвысив голос, лод Аштарон запел священный гимн, и утукку отшатнулись, отпрянули от дерзновенного призрака.

— Прочь, твари!!! — взревел паладин, выхватывая меч. — Подите прочь!!!

Утукку не особенно испугались. Они едали и не таких храбрецов. Однако здесь, в долине Седой Луны, им накрыт бескрайний стол — к чему ловить пищу, что дерется и огрызается, если хватает куда более доступной? Захохотав, точно гиены, они отпрянули от лода Аштарона, ринувшись на кучку демонологов. Надо спешить — собратья-утукку вот-вот растерзают и это мясо. Демоны не любят делиться угощением.

Отогнав проклятых людоедов, лод Аштарон осмотрелся, размышляя, что делать дальше. Он было попытался помочь соратникам-демонологам, но его бесплотный меч нисколько не вредил ни утукку, ни упырям. Они даже не обращали внимания на бестолково машущий клинком призрак. Лишь одна из демонологов бросила на паладина досадливый взгляд и махнула рукой — уходи, мол, не до тебя.

По счастью, никто из демонологов более не погиб. К месту неравной схватки подоспело подкрепление — еще четверо колдунов в серебряных плащах, а с ними красноволосая девица, держащая на цепи страшенного зверя.

— Взять, — тихо произнесла юная колдунья, отпуская поводок.

Ужасны в бою были демоны-утукку. Но супротив этой бестии они оказались что крысы супротив кота. Пуская голодные слюни, огромный зверь метался среди них быстрее вихря, проворней ртути. Каждый удар гигантской лапы, каждый щелчок зубами уносил жизнь одного демона. Колдовское чудовище заглатывало утукку целиком — пожирало их, точно обжора рябчиков. Все меньше и меньше их оставалось.

А демонологи тем временем расправлялись с ревенантами. Красноволосая девица больше не произнесла ни слова — но уж молнии с ее рук так и сыпались! Лод Аштарон почти целую минуту стоял и смотрел, как эта скромная девушка испепеляет упырей. Жаль, что ему уже невозможно к ней присоединиться.

При жизни лод Аштарон особо не задумывался, что его ожидает после смерти. Он полагал, что Пречистая Дева обо всем позаботится. Но пока что он предоставлен самому себе, и ему нечем заняться, кроме как бесцельно брести по бранному полю.

Для мертвого вещественный мир выглядит совсем не так, как для живого. Краски выцвели, солнечный свет угас, звуки потускнели, стали почти неразличимыми. Все утонуло в сером тумане. Вокруг продолжала бушевать битва, но лод Аштарон замечал лишь мельтешение теней. Приглядевшись, сосредоточившись, он мог различить отдельных людей, их лица, но чуть ослабил внимание — и вновь неясные силуэты.

Однако кое-что он все же видел. Видел, как в небе парят братья-паладины, как бьются они насмерть с богомерзкими демонами. Видел идущих стройными рядами гренадеров, швыряющих в нечисть благовонные гранаты. Видел бравых ландскнехтов в гигантских плонетских доспехах — своим огнеплюйным оружием они добивали, изничтожали одурманенных тварей.

Лод Аштарон проследовал через залитую кровью полосу, на которой орудовала бригада железных рыцарей-автоматов с жужжащими круглыми пилами вместо рук. Они резали проклятых куклусов, точно ломти колбасы, время от времени теряя кого-нибудь из своих. Эти безликие создания — одни из металла, другие из плоти — истребляли друг друга равнодушно, невозмутимо, не испытывая ни злобы, ни ненависти.

— Ктулху фхтагн! — монотонно скандировали куклусы, паля из огнестрельников.

— Ктулху фхтагн! — так же монотонно отвечали автоматы, вырезая куклусов.

Железный колдун Руорк возглавлял этих бойцов. Красный от крови, сам похожий на жуткое чудовище, он выдвинул из тела аж восемь длиннющих рук, и каждая оканчивалась жужжащей круглой пилой. Эта кошмарная лесопилка с диким хохотом шагала через лавину куклусов, оставляя за собой лишь груды кишок и обрубков. Время от времени Руорк прекращал хохотать, разевал стальной зев и выдыхал язык жаркого пламени. Даже камень и металл плавились в этом колдовском огне.

Лод Аштарон проводил рыцарей-автоматов печальным взглядом. Ему хотелось присоединиться. Снова ощутить в ладонях хлад керефовой рукояти, снова вонзить клинок в богопротивного демона. В конце концов, он был паладином. Сама Пречистая Дева избрала его для святого служения, и восемь славных лет он с честью выполнял свой долг.

Но теперь все закончилось. Жизненный путь лода Аштарона подошел к концу, и этого уже не изменить. Остается лишь постараться достойно уйти. Надо сделать что-нибудь напоследок, сослужить еще одну службу правому делу… Вот только какую? Что он может сделать в столь бессильном состоянии?

И тут взгляд лода Аштарона упал на один из плонетских железных холмов. Дивны сии творения ученых мудрецов, поразительны. Громады неразрушимые, огнь незримый исторгающие. Не сжигают они врага, не давят, а просто… убирают в никуда. Вот был — а вот нету. Страшное дело.

И сейчас, прямо на глазах у лода Аштарона, в такой холм лезут демоны-утукку. Обернулись призраками и лезут прямо сквозь железную кору, нимало тем не смущаясь. Скверных дел могут натворить, если внутри окажутся. И ведь никто сей угрозы не замечает — в призрачном обличье утукку незримы для человека.

Для человека. Но для такого же призрака — очень даже зримы. Великим гневом наполнилось бесплотное сердце лода Аштарона, и он ринулся на тварей, потрясая бесплотным же мечом. Ринулся яростно, даже не видя, что шагает уже не по земле, а по воздуху.

Преследуя утукку, призрак паладина пронесся сквозь броню «Холма». При жизни ему не доводилось бывать в этих плонетских махинах, и теперь он с любопытством взирал на диковинные механизмы. Даже не верится, что сии чудеса созданы руками людей… если плонетцев можно назвать людьми, конечно.

Все эти железины лод Аштарон различал не без труда — здесь, как и снаружи, клубился посмертный туман. Реальное и вещественное выглядело серым и тусклым.

Совсем не то — духи. Утукку-призраки казались ему, такому же призраку, живыми и плотными. Три уродливых длиннохвостых чудовища — четвертый как раз в эту минуту теряет краски, ускользает в мир материальный. Вот-вот и остальные последуют за ним, станут недостижимы.

Одним прыжком лод Аштарон настиг ближайшего демона и вонзил меч ему в крестец. Как он и ожидал, бесплотный зверь оказался уязвим для бесплотного оружия — он завизжал, закрутился, пытаясь вырвать из себя холодный кереф. Два других ринулись на паладина, но первого встретил гольбейн, пронзивший лобную кость, а в челюсть второго врезался бронированный кулак.

Ожесточенная схватка длилась недолго. По всему было видно, что утукку не привыкли драться в таком виде. Призраки ведь обычно беззащитны — ешь сколько пожелаешь! Но на сей раз угощение попалось кусачее…

Спрятав оружие, лод Аштарон посмотрел на три недвижимых тела у своих ног и вознес хвалу Пречистой Деве. Тела… Да можно ли назвать эти штуки телами? Какие-то аморфные массы, на глазах теряющие очертания. А через несколько секунд они и вовсе рассеялись, оставив лишь ярко-синие точки. Те еще немного померцали перед лицом паладина, а потом тоже куда-то унеслись.

Но остался четвертый демон. Тот, что опередил собратьев, раньше их перешел в материальный мир. Даже в одиночку он еще может натворить бед.

Даже не думая, чем бесплотный дух сможет помешать живой бестии, лод Аштарон устремился по железным ступеням — вслед за удравшим утукку. Он без труда мог просто воспарить, пролететь сквозь потолок, но ему не пришло это в голову. Нужно время, чтобы избавиться от въевшихся привычек.

Только вот нет его сейчас — времени.