Иисус Неизвестный - Мережковский Дмитрий Сергеевич - Страница 44

«Уже и секира лежит при корне дерев» (Мт. 3, 10.) Вспомнят люди, через сорок лет, секиру Иоаннову, когда свалится под римским топором великое дерево Израиля.

«Выводки змеиные! Кто внушил вам бежать от будущего гнева?.. Обратитесь же, опомнитесь, ибо приблизилось царство небесное» (Мт. 3, 7.)

Иерусалим, и вся Иудея, и вся окрестность Иорданская выходили к нему, и крестились от него в Иордане.(Мт 3, 5–6.)

Вся земля поднялась, от Иудеи до Галилеи; узнала, что пришел Илия, предтеча Мессии.

Вот, Я пошлю вам Илию… перед наступлением великого дня и страшного.(Мал. 3, 5.)

В эти-то дни, и пришел к Иоанну, среди галилейских паломников, никому неизвестный человек из Назарета, Иисус.

XIX

Пущены две стрелы с двух луков, одна за другой, и обе попали в одну и ту же цель, каждая – в свой миг. В этой-то божественно-математической точности двух прицелов, совпавших в одной точке пространства и времени, – единственное во всемирной истории чудо, Предустановленной Гармонии: Предтеча – Пришедший; Иоанн – Иисус.

XX

Что смотреть ходили вы в пустыню?

Ветром ли тростник колеблемый?..

В мягкие ли одежды одетого?..

Что же смотреть ходили вы?

Пророка? Да, говорю вам, и больше пророка… ибо из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя.(Мт 11, 8–11.)

Только об одном человеке говорит человек Иисус – об Иоанне.

Выше всех людей, ближе всех к Иисусу, в прошлом человечестве, – Исаия, в настоящем – Иоанн. [319]

«Все помышляли в сердцах своих об Иоанне, не Христос ли он» (Лк. 3, 15) – «Я не Христос», – вынужден сам Иоанн отстранять от себя эту непонятную людям, их, а не Его, искушающую близость (Ио. 1.20.) Он – величайший из людей, потому что смиреннейший: только бы пасть к ногам Идущего за ним: «Я недостоин развязать ремень у обуви Его» (Лк. 1, 16); только бы в Нем умереть, как утренняя звезда умирает в солнце!

Близость Иоанна к Иисусу даже Ирод чувствует: после казни Предтечи, «услышав молву об Иисусе, Ирод сказал: „Это Иоанн воскрес из мертвых“ (Мт. 8, 27–28.)

«Бес в Нем», – скажут люди об Иисусе, так же как об Иоанне (Мт. 11, 18.) Проповедь Свою начнет Иисус теми же словами, как Иоанн:

Обратитесь – опомнитесь, μετανοείτε, ибо приблизилось царство Божие.(Мк. 1, 15.)

И, кончая проповедь, мог бы сказать о Себе то же, что говорит об Иоанне первосвященникам:

Мытари и блудницы вперед вас идут в царство Божие; ибо пришел к вам Иоанн… и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили.(Мт. 21, 31–32.)

Только два человека во всем человечестве, Иоанн-Иисус, больше, чем видят, – осязают Конец, как приближающий лицо свое к раскаленному докрасна железу осязает пышущий от него жар.

Знает Иоанн, так же как Иисус, что Мессия – Царь не только Израиля, но и всего человечества: «Бог из камней сих может воздвигнуть детей Аврааму», – говорит Иоанн.

Многие придут от востока и запада, и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в царстве небесном, а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю(Мт. 8, 11–12.),

скажет Иисус. Знают оба, что Мессия, «Агнец Божий, взявший на Себя грех мира» (Ио. 1, 29), мир не мечом победит, а крестом.

«Чуда не сотворил Иоанн» (Ио. 10, 41); но больше всех чудес то, что все пророки говорили о Мессии: «придет», – только один Иоанн сказал; «Пришел».

Вот почему «из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя».

XXI

Крестит Иоанн «крещением покаяния во оставление грехов». И «крестились от него все, исповедуя грехи свои» (Мк. 1, 4–5.) Так же ли крестился Иисус? Мог ли исповедовать грехи свои Безгрешный?

«Если крестился, значит, согрешил? Ergo peccavit Christus, quia baptizatus est?» – спросит великий ересиарх, Манес. [320]«Да, согрешил; Сам Себя грешным считал, и креститься вынужден был матерью почти насильно, paene invitum a matre sua esse compulsum», – ответит еретическая «Павлова Проповедь». [321]

Грешным человеком, как все, был Иисус, и только в крещении, когда вместе с Духом-Голубем, вошел в Него Христос, сделался безгрешным, – учат сами еще, может быть, не соблазняясь, но уже соблазняя других, иудео-христиане, эбиониты, не столько еретики, сколько недовершенные, потому что слишком ранние, люди церкви. [322]

XXII

Хуже всего то, что мы не знаем, как об этом учит Евангелие; если же нам кажется, что знаем, то, может быть, только потому, что евангельские свидетельства преломляются для нас в призме церковного догмата. Вовсе никакого соблазна не чувствуют ни Марк, ни Лука в том, что Иисус крестится «во оставление грехов», но потому ли, что они уже победили соблазн, или потому, что еще не видят его, – мы не знаем. Побежден ли соблазн и в IV Евангелии, где о самом крещении прямо ничего не сказано (1, 34) и можно только из намеков догадаться, что крещение было, но когда, где и как, неизвестно; не для того ли и умолчано, чтобы обойти соблазн?

Видит его и не обходит только один из евангелистов, Матфей.

Мне надо бы креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? – Оставь теперь; ибо так надлежит нам исполнить всю правду (Закона), δικαιοσύνην.

Правда Закона в крещении – одна: «покаяние во оставление грехов». В чем же грех Безгрешного? – тот же и здесь вопрос без ответа. Это надо принять и смотреть этому прямо в глаза, как это ни страшно. К тайне Крещения, а значит, и к самому таинству, – одному из двух величайших в христианстве, – ключ, в самом Евангелии, потерян, или, может быть, нарочно скрыт, по завету дохристианских мистерий: «скрывать глубины», – так что, если когда-нибудь будет снова найден, то уже по ту сторону Евангелия.

XXIII

Кто кидает себе камни под ноги, чтобы споткнуться? Есть ли малейшее вероятие, чтобы так просто верующие люди, как первые ученики Господни, измыслили такой глубокий, сложный и тонкий соблазн, как этот, – покаяние Безгрешного? Но «мы не можем не говорить того, что видели и слышали» (Д. А. 4, 20.)

Кажется, и здесь, как везде в Евангелии, чем «соблазнительней», тем исторически подлинней. Камень преткновения, камень этот и есть для нас в Крещении неколебимый гранит истории: как это было, мы не знаем, но знаем, что было .

Было Крещение – будет Искушение; то связано с этим, в жизни не только Господа, но и всей Церкви Его; крестится и она – искушается, до конца времен.

XXIV

Тоньше и глубже, чем в наших канонических Евангелиях, ставится вопрос о соблазне Крещения в Апокрифе – не ложном, а утаенном «Евангелии от Евреев», – мы уже видели, каком древнем и подлинном.

– …Матерь и братья Господа говорили Ему: Иоанн Креститель крестит во оставление грехов; пойдем к нему и крестимся.

Но Господь сказал им: в чем же Я согрешил, чтобы Мне идти креститься?

Или, может быть, то, что Я сказал сейчас, – от неведения, nisi forte quod dixi, ignorantia est? [323]

Подлинны ли эти слова, мы не знаем; но лучше сказать не мог бы и святейший из людей.

Кто из вас уличит Меня во грехе?(Ио. 8, 46), —

чтобы спрашивать так, надо быть воплощенным Грехом, дьяволом; или, в самом деле, безгрешным.

Какое же зло сделал Он?