Король Эспады - Мартон Сандра - Страница 22

Реальность ворвалась в его сознание, как удар кулака в живот.

Ради бога, что он делает? Совсем он, что ли, обезумел? Стоять посреди холла в доме Бэрона и чуть ли не любовью заниматься с его падчерицей! Приемной дочерью человека, который был и всегда будет его злейшим врагом?

Тайлер огляделся. Мужчина с елейной, словно приклеенной улыбкой вжался в угол, надеясь, наверное, что никто его не заметит. Глаза его напоминали блюдца.

– Отойди от меня, Кинкейд.

Тайлер моргнул, посмотрел на Кэтлин. Затем нарочито осторожно оторвал от нее руки и развел их в стороны.

– Прошу прощения, – спокойно сказал он, хотя видел, что глаза девушки, еще недавно подернутые страстью, полыхали от ярости.

– Лейтон! – окликнула она. Ее щеки были по-прежнему розовыми, но она уже взяла себя в руки. – Лейтон? Где ты? – позвала она снова, не отводя глаз от Тайлера.

Твой Лейтон, презрительно подумал Тайлер, так вжался в стену, что скоро превратится в барельеф.

– Не вмешивай его в это, – мягко попросил Тайлер. – Это его не касается.

Кэтлин не поверила ему, потому что не сомневалась, что Тайлер устроил это представление с поцелуем именно для Лейтона. Он словно выжег на ней клеймо.

Но ведь дело не в ней, Кэтлин Маккорд, а в Джонасе и «Эспаде». Поэтому Тайлер опасен для нее вдвойне. Все ее инстинкты предупреждали, что отчим прав, что она – лишь пешка в большой игре, затеянной Тайлером. Но каждый раз, оказываясь в его объятиях, она начисто забывала обо всем. Даже сейчас, когда он не касается, а лишь смотрит на нее своими изумрудными глазами, от пульсации крови у нее шумит в ушах. Его глаза, его губы и память о том, каково это, когда он целует ее…

Да, Тайлер Кинкейд очень опасен. И если он еще раз попробует прикоснуться к ней, она…

Помогите мне, взмолилась Кэтлин, обращаясь к любым богам, которые ее слышат. Помогите мне кто-нибудь, пожалуйста!

– Лейтон! – Годы жизни рядом с Джонасом сделали из нее неплохую актрису: голос Кэтлин был холодным и ровным, с нотками властности. – Ты намерен и дальше позволять этому человеку оскорблять меня?

– Ох, Кэтлин, Кэтлин. – Тайлер горестно вздохнул.

– Лейтон? – Кэтлин на всякий случай сделала шаг назад.

– Я здесь, Кэтлин. – Голос мужчины звучал столь патетично, что она почти пожалела, что вовлекла его в эту ситуацию. – Мистер Кинкейд. – Лейтон прочистил горло. – Сэр, ваше присутствие здесь…

– Бэрон, не лез бы ты в это.

В негодовании Кэтлин топнула ногой.

– Лейтон! Предприми же что-нибудь наконец.

– Он сделал все, что мог. – Тайлер презрительно усмехнулся. – У него свой интерес, не правда ли, приятель?

– Кэтлин, – проблеял Лейтон, – дорогая. Может…

Тайлер взял ее за локоть и крепко сжал, как только она попыталась вырваться.

– Мисс Маккорд, – сказал он вкрадчиво, – не втягивайте парня. Это только между нами – мной и вами.

– Это между вами и Джонасом, – выпалила Кэтлин и замерла в ожидании, надеясь, что он опровергнет се слова.

Тщетно.

Тайлер пристально посмотрел ей прямо в глаза и отпустил ее локоть.

– Вы правы, – резко ответил он. – Все именно так.

Наклонив голову, он легко коснулся ее губ своими, затем развернулся и пошел в сторону библиотеки, где его ждал Джонас. Как только Тайлер завернул за угол, Лейтон ожил и засуетился вокруг Кэтлин.

– Наглый ублюдок, – грозно прошептал он.

Кэтлин резко обернулась к горе-защитнику и открыла рот, чтобы сказать все, что она думает, но, увидев бледное лицо и бисеринки пота на лбу, передумала. Это Лейтон, каков он есть.

Она понимала, что разыгравшаяся сцена была настолько откровенна, что любому зрителю захотелось бы с головой залезть под ковер. Даже потом, когда Тайлер выпустил ее из объятий, исходившая от него сила и угроза были почти осязаемы. Кэтлин, по правде говоря, не представляла мужчину, который бы решился бросить ему вызов. Разве что ее братья? Они бы не испугались и вышвырнули наглеца вон. И тем не менее Тайлер очень напоминал ей Гейджа, Тревиса и Слейда. Они могли быть тяжелейшими и невыносимейшими из людей, а могли быть добрыми и нежными.

Тайлер тоже может быть добрым и нежным. Его прикосновения могут быть трепетны, а поцелуи…

– Кэти?

Она моргнула, отгоняя наваждение.

– Я должен был избить Кинкейда до полусмерти, – сказал Лейтон, все еще бледный, несмотря на круглогодичный техасский загар. – Но я не хотел делать это у тея на глазах.

– Конечно. Я понимаю. – Кэтлин вздохнула.

– С тобой все в порядке?

Она рассмеялась немного истерично и взяла Лейтона под руку.

– Это был всего лишь поцелуй, Лейтон. Со мной все в порядке. Впрочем, не совсем – я очень хочу есть. – Голос Кэтлин звучал неестественно жизнерадостно. – Мы еще успеем куда-нибудь?

Лейтон быстро посмотрел по сторонам, будто Тайлер мог материализоваться, как кошмарное видение.

– А… да. Думаю, да. Может, в другой раз…

– Ерунда. Я голодна как волк. Если не найдем ничего другого, поедем в ресторан Хартстоуна, там шведский стол. Как тебе такая идея?

– Звучит… ммм… заманчиво. – Лейтон боязливо посмотрел в сторону библиотеки. – Если ты действительно думаешь… Я хочу сказать, если ты на самом деле хочешь…

Терпение Кэтлин лопнуло.

– Лейтон, черт возьми, мы едем или не едем?!

Направляясь к машине, она нарочно провела его мимо окон библиотеки, ругая себя за безрассудство. Все, что она вытворяла сегодня, было так на нее не похоже. Кроме того, при мысли, что ближайший час ей предстоит провести в компании Лейтона, ей хотелось завыть.

Она почувствовала покалывание в спине и знала причину. Из окна библиотеки на нее смотрел Тайлер. Eй казалось, что его взгляд сверлит дырку у нее между лопаток. Кэтлин стало трудно дышать.

– Быстрее, Лейтон, – нарочито весело окликнула она своего кавалера, который еле переставлял ноги.

В библиотеке Джонас всегда сидел в кресле, которое Марта шутливо называла троном. Он делал удивленное лицо, хотя в душе был с ней согласен. Это было большое кожаное кресло с высокой спинкой, на которой, как и на подлокотниках, был выжжен герб «Эспады» – бычьи рога с накинутой на них веревкой и древний испанский меч, который Джонас нашел много лет назад, когда поливал потом эту землю, закладывая свое королевство. Осознанно или неосознанно это кресло придавало ему уверенности. Когда его сыновья росли, все дисциплинарные беседы он вел, сидя в этом кресле и держа руки на подлокотниках.

Но сейчас Джонас стоял. Его плечи и спина одеревенели от напряжения, но инстинкт подсказывал ему, что сидеть, если Кинкейд будет стоять, было бы ошибкой. Даже любимый «трон» не поможет ему в разговоре, которого он ждал и боялся много лет. Он не боялся Кинкейда, но боялся тех воспоминаний, которые тот поднял со дна памяти своим появлением. С того момента, как неделю назад он увидел Тайлера, Джонас думал об этом день и ночь.

Было еще слишком рано для бурбона, но Джонас плеснул себе щедрую порцию, выпил ее одним глотком и налил снова, ожидая прихода Кинкейда. Сукин сын явно испытывал его терпение. А когда появился, направился прямиком к окну.

– Ты хотел поговорить со мной, – холодно заметил Джонас. – Так я здесь, а не в окне.

Кинкейд не ответил. И даже не обернулся. Он продолжал стоять спиной к Джонасу, глядя в окно.

– Проклятье! Кинкейд…

Внезапно старик замолчал и напрягся. Окно было открыто, и он услышал голоса снаружи. Он вытянул шею и увидел Кэтлин с Лейтоном. Да что за бес вселился сегодня в девчонку? Она просто повисла на этом слизняке, смотрит на него во все глаза и заливается смехом.

Джонас успел заметить, что при виде этой картины руки Кинкейда сжались в кулаки. Глаза старика сузились. Неужели наглый сукин сын действительно решил, что у него может что-то быть с его Кэти? Она – Бэрон. Пусть не совсем, но скорее наступит конец света, чем Джонас увидит ее в объятиях этого… этого…

– Кинкейд. – Джонас пересек комнату и остановился рядом с Тайлером. – Если у тебя ко мне дело, выкладывай. Если нет – убирайся из моего дома и с моей земли.