Путь к цели - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 76

Андрей расстроился. В общем-то он догадался, что случилось, но все равно на душе остался осадок. Как-то вышло не так, как-то не по-книжному… Ведь как должно было быть: он объявляет девушке о том, что является посланцем любимого отца, она радостно бросается ему на шею, а потом слушает, заливаясь слезами жалости и умиления, о похождениях и гибели ее отца в чужеземном государстве, неустанно благодаря своего спасителя и лобызая ему руки. Прокусывание плеч и другие террористические действия в отношении благодетеля сценарием не были предусмотрены, так что Андрей пребывал в некой растерянности. Потому обрушил свое негодование на ту, кто была ближе и ниже его ростом:

– Зараза ты! Сонная, обожравшаяся зараза! Просил же последить за девчонкой, а ты? И зачем ты на нее наскакивала, пугала?

– Ой уж и напугала! Я просто веселилась, и все. И не собиралась ее пугать! А то, что я проспала… а сам-то, сам! Хваленый оборотень – девка десять раз башку успела бы отрезать, а ты бы все продолжал спать. Ты-то почему ее проворонил?

– Сам не знаю, – серьезно ответил Андрей. – Похоже, что мой мозг не определил ее как опасность. Если бы тут бродил кто-то чужой, я бы уже вскочил. А она заложена в память как своя, неопасная, наверное, так. Да, я тоже облажался…

– Ладно, мы оба облажались, – милостиво согласилась драконица. – Пошли завтракать, а? Готовься к куче вопросов… сейчас тебя будут выворачивать наизнанку.

В дверь постучали. Андрей ответил, и в комнату заглянула Анра:

– Андрей, нам нужно поговорить. Может, объясните, откуда взялась эта безумная красавица? Что вообще в доме происходит?

– Пойдемте в гостиную. Заодно позавтракаем, хорошо? – предложил Андрей.

Женщина сердито кивнула и прикрыла дверь.

Андрей полностью оделся, выглянул в окно, прикидывая время – солнце еще было низко, до полудня далеко. Вышел в коридор и отправился в гостиную. Там его уже ждали Анра и Зоран, приложивший к шишке на голове медный ковшик. Парень незаметно подмигнул Андрею, скосив глаза на мать, и сделал умильную рожицу, наморщив нос: мол, да нормально все, не беспокойся!

Андрей сел за стол напротив женщины и налил себе чашку чая. Шанти вспрыгнула к приготовленной ей чашечке с медом и стала вылизывать приторную массу, щуря глаза и весело поглядывая на людей.

– Андрей, что это за девушка и откуда она взялась? – холодно спросила Анра. – Эта безумная чуть не вышибла последние мозги моему сыну! Он и так умственно отсталый, а тут еще и поленом по башке! А завтра она что, всех перережет? Объяснитесь.

– Это дочь моего друга, погибшего друга. Я обещал ему позаботиться о дочери. Она меня не знает. Там, откуда я ее вытащил, ее мучили, и у нее немного съехали мозги. Ну что теперь поделать? Она отойдет, скоро этот психоз закончится. Не выгонять же ее на улицу?

– Я бы мог сделать ей массаж ступней, – неожиданно заявил Зоран. – Я слышал, что массаж ног очень благотворно воздействует на организм женщин.

– Я бы тебе не доверила никакого массажа, а уж тем более массажа молоденьких девочек, после твоего массажа как бы не пришлось обращаться к повитухе. Знаю я тебя! Вы не представляете, Андрей, какой он извращенец! Я поймала его в десять лет с соседской девчонкой в сенном сарае. Голых! Видишь ли, они играли в лекарей! Девке одиннадцать лет – она с ним в лекаря играла! И даже не смутилась, между прочим! Вот нынешняя молодежь какая, вот они, плоды просвещения! Начитаются книжонок, насмотрятся картинок – и давай по сенным сараям лазить. Я у него такую книжку нашла – стыд один!

– Это было руководство по женским болезням, – удрученно сказал Зоран, – мне пришлось потом выплачивать за нее в библиотеку университета. Мать ее спалила в печи, потому что решила: это книжка для растления малолетних извращенцев. Теперь видите, как я тут живу? Можно подумать, она никогда не была молодой!

– Я бы не сказал, что она сейчас старая, твоя мама очень симпатичная и очень даже аппетитная женщина! Уж простите, госпожа Анра, что я говорю о вас в третьем лице, я не знаю, как правильно вести себя в обществе женщин, тем более таких красивых, как вы. – Андрей невозмутимо отпил из чашки пахучего травяного отвара, а Шанти ехидно заметила:

– Теперь я знаю, почему на тебе женщины виснут… глянь, она аж раскраснелась, а знаешь, что чувствует к тебе? Благодарность, удовольствие, смущение и… В общем, если ты захочешь, она твоя через тридцать секунд – столько надо, чтобы дойти до спальни.

– Не говори ерунды, я не собираюсь с ней спать!

– Ну конечно, у тебя помоложе есть, ага…

– Да что ты заладила! Отстань! – рассердился Андрей. – Антана мне как дочь! Она дочь друга!

– От этого не перестала быть женщиной, нет? А ты мужчиной… Все-все, молчу, не злись!

– Вы меня просто смутили, – улыбнулась Анра. – И все-таки, что вы собираетесь делать с этой девушкой? Она ваша любовница?

– Нет. Она мне как дочь. Просто некуда было ее поместить, я и положил ее с собой в постель. Но мы не занимались сексом, если вы об этом спросили. Просто спали в одной постели.

– Вообще-то это не мое дело, – успокоилась Анра, – она взрослая девочка, может заниматься чем хочет. Думаю, что под вашим покровительством ей будет хорошо, вы очень воспитанный мужчина.

– Спасибо, – усмехнулся Андрей. – Вообще-то я всегда считал себя неотесанным мужланом.

– Похоже, не видели вы мужланов, – вздохнула женщина. – Вот один из них сидит и ковыряет в носу! Вынь палец-то, негодный! Проковыряешь – вытечет мозг, а у тебя его и так не очень-то много. Весь в своего покойного отца – тот такая же деревенщина был!

– Однако это не мешало тебе жить с ним как у Бога за пазухой, мамочка. Нечего отца поминать дурным словом. Он молодец. Когда он был жив, мы ни в чем недостатка не знали. А ковыряю я в носу потому, что если там засохнет, то это вредно влияет на деятельность мозга – есть трактат такой, «О вредоносном действии козюль на мозговую деятельность студентов», нам профессор его зачитывал. Суть его в том, что от козюль надо освобождаться сразу же, как только почувствуешь неудобство в носу, иначе может развиться раковая опухоль мозга и ягодиц.

– Видали? Только что ведь придумал, стервец! – расхохоталась Анра. – Ягодицы-то каким местом к раку мозга, а? Несоответствие! Непродуманно!

– И ничего подобного, не зря же говорят: у него вместо головы задница! Вот и отношение ягодиц к мозгу, – невозмутимо парировал Зоран. – Мам, дай-ка мне еще плюшку. Вот умеешь ты плюшки печь – ночь пролежала, а как будто только что испекли. Ты бы могла озолотиться на своих плюшках, если бы продавала их аристократам.

– Не могу на него долго сердиться, – улыбнулась Анра. – Отец его тоже такой был – охальник, шустрый такой. Ни одной бабы, бывало, не пропустит, всем норовит подол задрать. Трижды его накрывала с любовницами в супружеской постели. Эх и лупила их… куда там вашей девчонке. Я их оглоблей била – и откуда только силы брались. В ярости была от его поведения. Потом клялся, божился… и опять приходил с запахом чужих женских благовоний. Негодяй! Мне его так не хватает, – неожиданно заключила она и, закрыв глаза рукой, поднялась и ушла на кухню.

– Всю жизнь дрались и всю жизнь любили друг друга, – грустно заметил Зоран. – Нам и правда его не хватает. И не в деньгах дело. Стану лекарем, много буду зарабатывать, я же умный… но отца не вернешь. А девчонка ваша красивая – я аж оторопел! Маленькая такая, она же ниже меня, пигалица, а крепкая – так врезала, аж голова трещит. Наверное, сотрясение мозга мне устроила. Ух, глаза горят, просто полыхают синим пламенем, и это ведь у брюнетки редкая штука. Глянет – аж мороз по коже. Если вы на ней не будете жениться, я ее точно уведу. Запала мне в душу, просто до невозможности.

– Не знаю, что ты имел в виду под «не будете жениться», но в моих планах не было такой графы, как «жениться на дочери друга», – усмехнулся Андрей. – И вообще, осторожнее с девочкой. Я ее вытащил из такого места, что немудрено и рехнуться. Поаккуратнее с ней – лишнего не говори и не наседай. А то я сам тебе шишку набью, учти.