Путь к цели - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 75

Юкар требовал, чтобы она была совершенно покорна и выполняла все, что он требует, все прихоти, самые ужасные и грязные. Он бил ее за малейшее неповиновение, за дерзкие взгляды, за нежелание удовлетворять его всеми доступными методами. Он мог изнасиловать ее множество раз, но хотел, чтобы она сама упрашивала его о насилии как о милости, и вдалбливал ей это в голову в прямом и переносном смысле. Юкар называл это «обламывать необъезженную кобылицу».

За эти сутки она узнала о жизни больше, чем за все свои девятнадцать лет. И эта жизненная правда ее потрясла. От прежней Антаны мало что осталось, кроме яркой, потрясающей красоты да памяти о том, какой она была раньше – наивной и неиспорченной. Она все-таки не сломалась. Может, не успела, а может, природное упрямство не давало ей покориться насильнику. Он мог ее насиловать и избивать, но не смог добиться того, чтобы она пресмыкалась перед ним, превратилась в животное, которое ползает перед хозяином и ласково повизгивает, исполняя его прихоти. Это-то и бесило Юкара, который начал пороть ее так, что чуть не покалечил навсегда – некоторые удары кнута рассекли ее кожу до мяса и неминуемо оставили бы шрамы, если бы не Андрей. Сейчас ее кожа была чистой, как у младенца.

Антана повернула голову в сторону и вздрогнула – рядом, всего в полуметре от нее, лежал незнакомец. Он разметался во сне, одеяло сползло с широкой груди, обнажив выпуклые, сильные мышцы. Его руки, перевитые синими венами, создавали ощущение силы и опасности, такие руки могли ломать подковы, держать меч и гладить возлюбленную – в зависимости от того, что в этот момент хочет их хозяин. Мужчина был красив, но не слащавой красотой Юкара, а мужественной, зрелой красотой воина.

Некоторое время Антана тупо смотрела на «соседа», потом до нее стало доходить – чужая постель, мужчина… Она опустила руку под одеяло и коснулась своего обнаженного тела. Голая! Совсем! Раньше ее залила бы краска стыда, а теперь, после тех испытаний, что прошла в борделе, девушка подумала: «Бежать! Окно открыто! Пока не видит! Я с ним что?.. О нет!» Она аккуратно ощупала себя и заглянула под одеяло, приподняв его, – следов того, что она занималась сексом, не было. И следов истязаний тоже не было. Ни синяков, ни рубцов, ни боли…

Как так могло быть? Повернула голову вправо – на табурете ее сарафан. Откуда? Она была в нем, когда Юкар увез ее. Как он оказался тут, когда сарафан стащили с нее в борделе, заставив ходить весь день голой? От нахлынувших воспоминаний из глаз девушки потекли слезы, и она закусила губу, чтобы унять душевную боль.

Антана тихонько встала с кровати и, взяв сарафан, быстро натянула на себя. Оглядываясь на спящего мужчину, подкралась к двери, приоткрыла ее, с ужасом ожидая скрипа, выглянула наружу и вышла, стараясь не шлепать по полу босыми ногами.

Из гостиной раздался шорох, и в коридор вышел худощавый парнишка чуть помладше ее или одного с ней возраста, к лицу которого будто приклеилась ироничная улыбка искушенного жизнью студента.

– О! Кто же это у нас такой красивый бродит по дому? Дай-ка я догадаюсь… Антана, да? Все-таки наш постоялец умудрился тебя найти. И не зря! Краса-а-авица! И где это таких красоток берут? Выйдешь за меня замуж? Я вон какой красавец – просто картинка! Умею заварить чай. И даже пожарить яичницу. Завидный муж, да? А то мама меня задолбала – говорит, мне надо остепеняться, а то ничего путного из меня не выйдет. Чего ты так на меня таращишься? А! Моя красота тебя поразила? Придется отпаивать тебя чаем. Пошли за стол, завтракать будем.

Антана смотрела на мальчишку и не знала, что сказать. Перемещение из ада в обычный городской дом с улыбчивым мальчишкой было настолько резким, что мозг отказывался воспринимать действительность такой, какова она есть. Девушке казалось, что перед ней стоит не мальчишка, а такой же замаскированный подлец, злодей, монстр, как Юкар, поначалу показавшийся ей милым и славным. Вот сейчас и этот мальчишка улыбается, а через секунду станет злобной тварью с кнутом в руках и начнет ее истязать. Это было что-то вроде посттравматического психоза, наверное, так бы диагностировали это состояние врачи.

Вот только Зоран об этом не знал – он шагнул к Антане и был очень удивлен, когда у него из глаз вдруг вырвался фонтан искр, а земля поплыла под ногами. Антана схватила брусок, запирающий входную дверь, и врезала ему по макушке со всей силой гнева обманутой и униженной девушки. Благо еще, что, как у завзятого интеллектуала, голова у Зорана была самым сильным местом, и проломить череп студиозуса она не смогла.

– А-а-а-а-а-а!

Вопль, исторгнутый Зораном, поднял всех – из своей спальни выскочила Анра, в одной ночной сорочке, почти не прикрывающей ее прелести. Выскочил и Андрей, сопровождаемый подпрыгивающей и фырчащей Шанти. Она ужасно радовалась переполоху и, выскочив вперед, нарочно начала наскакивать на девушку, скаля зубы и изображая атаку – чтобы совсем уже было весело.

Антана, вытаращив глаза, отбивалась от мелкого белого чудовища, пытаясь попасть по нему поленом, но никак не попадала, и все это действо превратилось в веселую игру. Вот только зрители были практически голыми – Арна натягивала кружевную рубашку на полную грудь, Андрей же вообще забыл надеть хоть что-то. Так что внимание обеих женщин тут же привлекли первичные половые признаки, настойчиво указывающие на принадлежность Андрея к мужскому полу. Вот только отношение обеих женщин к этим самым признакам было полярное – Анра рассматривала их с удовольствием и видом знатока, удивленно-восхищенно приподняв брови, Антана же с ужасом – полная воспоминаний о насильнике Юкаре.

Андрей спросонок никак не мог понять причин переполоха и сообразить, что вообще-то сейчас он в привычном домашнем наряде поручика Ржевского – пенсне и тапочки. Впрочем, и тех тоже не было. Когда сообразил, чертыхнулся и бросился в комнату за штанами. Через несколько секунд появился снова если и не совсем одетый, то все-таки прикрывший срам.

– Зоран, чего ты вопишь? – строго спросил он, оглядывая окружающих и отмечая себе, что с девушкой ничего не случилось.

– Да чего, чего?! Вам бы так треснули по башке поленом, вы бы не так завопили? У меня, наверное, мозги потекли… Мама, там у нас нету бутылки вина?.. Мне надо поправить здоровье.

– Ты хочешь спиться? Твой дядя Зуран пил, пока не пропил состояние моей сестры и не сломал себе шею, свалившись в канаву возле трактира! И так заканчивают все безответственные молодые люди, которые вместо того, чтобы…

– Мам, перестань! Я уже выздоровел, не надо мне вина, только не кричи! – взмолился парень и посмотрел на Антану, по-прежнему стоявшую с поленом наперевес. – И за что это я по башке получил? Предложил ей выйти за меня замуж, и все! Ты же сама говорила, что мне пора жениться, я и решил, что нашел себе невесту!

– Кому и кобыла невеста, – непонятно пробурчал себе под нос Андрей и, решительно шагнув вперед, встал перед девушкой, снова поднявшей свое оружие. – Девочка, тебя никто не тронет. Я Андрей, друг твоего отца Марка. Он поручил мне позаботиться о тебе. Положи полено, пойдем со мной!

Если бы Андрей знал! Он почти в точности повторил то, что сказал девушке Юкар, когда увозил ее в бордель. Информацию об отце и бедственном положении Антаны он получил от своего покровителя и партнера – начальника городской стражи. Откуда получил наводку тот – было очевидно.

После слов Андрея девушка, вместо того чтобы успокоиться, возбудилась еще больше и в ярости набросилась на своего спасителя, пытаясь нанести удар импровизированной дубиной. Сделать это ей не удалось – Андрей легко поймал ее за руку, но она тут же вцепилась зубами ему в плечо и прокусила кожу так, что потекла кровь. Он поморщился и, соприкоснувшись с аурой девушки, приказал: «Спать!» Антана тут же обмякла, разжав челюсти, и повисла на руках Андрея. Он поднял ее на руки, отнес в спальню, положил на кровать и накрыл одеялом.

Осмотрел плечо – прокус был очень глубоким, как будто его укусила собака. Кровь текла настолько обильно, что залила ему всю руку до запястья. Андрей вышел в кухню и осторожно смыл кровь, обнажив место укуса. Рана уже начала затягиваться, так что ничего страшного не случилось. Первый раз, что ли? После очередного превращения от раны и следа не останется.