Сладкая месть - Мартин Кэт - Страница 61

Но так много всего произошло. У нее было так много сомнений, так много страхов.

— Гвен приготовила баранину и цыплят, — сообщила Джо, избегая серьезных тем. — Еще у нас есть сыр, свежий хлеб, ананас и кокос. Я думаю, что ты голоден.

— Звучит как целое пиршество.

Взгляд его темных глаз скользнул по ее телу, намекая, что он жаждет не только пищи. Но потом он стал помогать ей доставать из корзинки продукты, накрывать импровизированный стол, достал бутылку вина.

Джоселин взглянула ему в глаза.

— Я не знала, что Гвен положила вино. Я слышала, что ты перестал пить.

Рейн поставил бутылку в центр одеяла.

— Я не такой, как твой отец, Джо. И никогда таким не стану. Я признаю, что потакал своим слабостям гораздо больше, чем следовало, и это случилось уже не первый раз. Но это не повторится.

Он тепло улыбнулся.

— Если я принимаю какое-то решение, Джо, то, могу тебя уверить, что я чрезвычайно дисциплинированно его выполняю. Если ты в этом сомневаешься, то знай же, что в этот момент я ничего так не хочу, как уложить тебя на это одеяло и овладеть твоим восхитительным телом. И то, что я не стану этого делать, — свидетельство в пользу жесточайшей дисциплины в английской армии.

Джо рассмеялась, но его страстный взгляд заставил ее ощутить новую волну жара.

— Но ты же не захочешь упустить возможность попробовать цыпленка.

— Я готов на неделю отказаться от пищи, если ты снова вернешься в мою постель.

Эта мысль отрезвила Джо и одновременно наполнила тоской. Она перестала смеяться.

— Мне хотелось бы понять, что происходит, Рейн. Что ты хочешь сказать?

Это все было так непросто. Он сказал, что хочет ее, хотя с тех пор, как он узнал правду о выстреле, он ни разу не пытался ею овладеть. Он даже не поцеловал ее. Может быть, он вообще не собирается этого делать?

Рейн взял ее за руку.

— Я привез тебя сюда, чтобы мы могли обсудить планы на будущее. Мы оба прекрасно понимаем, что вернуться в Лондон будет нелегко.

От страха у Джо по спине побежали мурашки.

— Ты хочешь сказать, что есть вероятность того, что тебе ничего не удастся? Что мне придется вернуться в тюрьму или меня сошлют еще куда-нибудь?

— Господи, нет, конечно! — он обнял ее и поцеловал в щеку. Почувствовав, как напряглось ее тело, он стал гладить ее по голове. — Я только хочу сказать, что нам придется столкнуться и с другими проблемами.

Джоселин посмотрела ему в лицо.

— С какими?

— Например, со скандалом. Все в Лондоне знают о тебе. Они знают, что ты никогда не была замужем, что ты не вдова. Они знают и то, что ты была моей любовницей.

Джоселин вскинула голову.

— Рано или поздно это должно было произойти. Мы оба это понимали. С твоей стороны было очень мило защищать меня от этого, насколько это было возможно. Теперь, когда правда выплыла наружу, мне придется с ней примириться.

— Черт побери, это у тебя не выйдет! Джоселин сразу ощетинилась.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что нужно заставить их проглотить свои злобные языки. Я хочу сказать, что необходимо обеспечить твою безопасность и твое будущее. Я хочу сказать, что собираюсь на тебе жениться.

Джо показалось, что она никогда не сможет вздохнуть.

— Ты шутишь.

— Я говорю абсолютно серьезно.

— Почему? Потому что тебе меня жаль? Потому что ты чувствуешь себя виноватым? Тебе не кажется, что ты наложил на себя слишком тяжкую епитимью?

— И ты можешь спрашивать об этом после всего, что пережила? На мой взгляд, и сорока лет не хватит на то, чтобы загладить мою вину перед тобой.

— Черт побери, ты же виконт. А я уличная девчонка без гроша в кармане и с криминальным прошлым.

— Ты дочь сэра Генри Эсбюри.

— Ты не можешь вот так наплевать на все, что произошло. Тебе нужно учитывать и интересы своей сестры, и положение своей семьи, и ее доброе имя. Ты не можешь всерьез намереваться жениться на мне.

— Я не собираюсь намереваться, я собираюсь сделать это.

Джоселин молча смотрела на него. За все время, которое они провели вместе, мысль о браке никогда не приходила ей в голову. Слишком различны были их жизненные пути. Слишком различны миры, в которых они жили.

Самое большее, на что она могла надеяться с самого начала, было то, что он будет любить ее настолько, что не оставит в течение нескольких лет. Она даже позволила себе мечтать родить от него детей, но ни минуты не сомневалась, что они будут законнорожденными.

А теперь между ними стояли еще и выстрел, скандал и многие месяцы ее мучений. Она любила его — она никогда не переставала его любить. Но она больше не доверяла ему. Она не осмеливалась.

— Нет.

— Что ты сказала?

— Я сказала «нет», Рейн. Ты предложил мне выйти за тебя замуж — и ты, как обычно, решил, что я соглашусь. Но на самом деле я не собираюсь этого делать.

— Ты не принимаешь моего предложения?

Я не принимаю предложения мужчины, который женится на мне лишь из чувства вины. А любовь? — подумала она. Желание она возбуждала у него почти с самого начала. Но любовь? О ней никогда не было и речи. О ней не было речи и теперь.

— Если ты хочешь сформулировать это так, пожалуйста.

Рейн смотрел куда-то над ее головой, вглядываясь в некую точку в густой зеленой листве.

— Так значит твоя привязанность ко мне совсем прошла?

Я люблю тебя. Кажется, я всегда тебя любила. Но я не доверяю тебе.

— Слишком многое произошло за эти долгие месяцы. А теперь ты ждешь, что несколько последних дней сотрут из моей памяти многие недели боли и неуверенности. Я не могу так, Рейн.

Что-то промелькнуло в его лице, потом пропало.

— Ты всегда была практичной, Джо. Ты всегда умела выживать. И теперь ты не можешь не понимать, что это единственно возможное решение твоих проблем.

Но она только покачала головой.

— Я не хочу быть практичной. На этот раз.

Я хочу, чтобы меня любили.

Его тело, казалось, дрожало от напряжения.

— Ты не можешь не отдавать себе отчета в том, у тебя может быть ребенок от меня.

Джоселин дотронулась рукой до живота. Она знала, что это возможно, но не позволяла этой мысли укорениться в своем сознании. Когда она услышала, как Рейн говорит об этом в своей грубоватой мужской манере, у нее внутри все размякло и задрожало от волнения.

— Даже если это так, это не повлияет на мои чувства. Я всю жизнь оказывалась жертвой обстоятельств. Алкоголизм отца разорил нас и стал причиной того, что я очутилась на улице. Бедность и тяготы моего существования привели меня в твою постель. Ужасная ошибка отправила меня в тюрьму. Но ничто на свете не заставит меня выйти за тебя замуж.

Рейн долго молча всматривался в ее лицо.

— Чего же ты хочешь? Чего ты от меня добиваешься?

— Не думай, твои деньги мне не нужны. Но мне понадобится твоя помощь, чтобы вновь выстроить свое будущее.

— Продолжай.

— Я образована. Я люблю детей. Мне всегда казалось, что из меня вышла бы замечательная гувернантка. Если бы ты помог мне найти такую работу, я бы сумела сама себя обеспечить. И тогда ты не был бы обязан на мне жениться и…

— Черт побери, я ничего не обязан делать! — Рейн глубоко вздохнул, провел руками по лицу, пытаясь успокоиться. — Я недостаточно хорошо все это обставил. Мне бы следовало ждать, ухаживать за тобой как подобает. А я решил избавить тебя от страхов.

Он наклонился, нежно, как перышком, коснувшись поцелуем ее губ.

— Ты заслуживаешь большего, чем жизнь в услужении. Ты выйдешь за меня, Джо. У тебя впереди немало времени, чтобы привыкнуть к этой мысли. Важно только, чтобы все это было сделано до того, как мы прибудем в Англию.

Джоселин стукнула кулаком по одеялу, горячие сердитые слезы жгли ей глаза.

— Почему у меня никогда нет выбора?

Она вскочила и побежала. Рейн поймал ее прежде, чем она успела спуститься с горы.

— Извини, — сказал он, крепко держа ее за руку. — Черт, я сделал все так неудачно. Я так привык приказывать, что делаю это уже автоматически. Я забочусь лишь о твоем благе, Джо. Поверь мне, прошу тебя. Я не буду принуждать тебя ни к чему, чего бы ты не захотела сама. Даю тебе слово.