Гавань ветров - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 45

Когда вновь прибывшие уселись за стол, Шалли, сложив перед собой руки, сообщила:

— Мы пригласили вас сюда потому, что обсуждаемый нами вопрос непосредственно касается С'Реллы, и она и ее наставники имеют право высказаться. Гарт сообщил нам, что не выступит завтра…

— Нам это уже известно, — перебила ее Марис. — Мы только что от него.

— Тогда, похоже, вы понимаете, что нам следует срочно решить, как поступить с крыльями.

— Крылья мои, — удивленно промолвила С'Релла. — Так сказал сам Гарт.

Правитель Скални, нахмурившись, забарабанил костяшками пальцев по столу:

— Крылья — не собственность Гарта, так что решать не ему. Дитя, ответь нам, пожалуйста, если ты получишь во владение крылья, обещаешь ли ты обосноваться здесь и служить Скални?

Марис с одобрением отметила, что С'Релла не смутилась под его тяжелым взглядом.

— Нет, — ответила она твердо. — Скални, конечно, великолепный остров, но… Мой дом не здесь. Я намерена вернуться с крыльями на юг, на остров Велет, где родилась.

Правитель отчаянно замотал головой.

— Нет, нет и нет. Если желаешь, то возвращайся на Велет, но без крыльев. — Он красноречиво обвел взглядом судей за столом. — Вот видите, я, как и обещал, дал ей шанс.

Сина стукнула кулаком по столу.

— Что происходит?! У С'Реллы больше прав на крылья, чем у кого бы то ни было. Она вызвала на поединок Гарта, а тот проиграл. Почему же в таком случае вы выносите вопрос на обсуждение? — Она обвела судей сердитым взглядом.

— Мы пока не пришли к единому мнению, — заявила Шалли.

— Отчего же? — поинтересовалась Сина.

— Вопрос упирается в то, как оценивать завтрашний поединок. Некоторые из нас считают, что раз Гарт не полетит, то окончательная победа за С'Реллой. У Правителя свое мнение. Он полагает, что мы не вправе судить поединок, в котором участвует только один летатель. Он настаивает на том, чтобы окончательный результат поединка вынести на основании уже имеющегося счета. А он таков: шесть — пять в пользу Гарта. Так что крылья остаются у него.

— Но он же оказался от крыльев! — вскричала Марис. — Он болен и не может летать!

— Законом предусмотрена подобная ситуация, — возразил Правитель. — Если летатель болен, то его крылья переходят к Правителю острова, на котором летатель постоянно живет, и Правитель с согласия остальных летателей подвластного ему острова передает крылья наиболее достойному из них. Как вы слышали, я дал девочке шанс, но она отказалась. Что ж, мы найдем другого летателя, согласного обосноваться на Скални.

— Мы надеялись, что С'Релла примет предложение остаться на Скални, — сказала Шалли. — Тогда проблема решилась бы сама собой.

— Нет, — обронила С'Релла угрюмо.

— Твое предложение жульническое, — бросила Сина Правителю.

— Я полностью с этим согласен, — подал голос летатель с Внешних Островов, проведя ладонью по всклокоченным светлым волосам. — Гарт опережает С'Реллу в счете лишь потому, что ты, Правитель, сегодня уже после его падения в океан бросил за него камешек. Вряд ли твое судейство можно назвать честным.

— Я судил честно! — вскричал взбешенный Правитель.

— Гарт сам хочет, чтобы его крылья перешли к С'Релле, — напомнила Марис. — Или его желание для вас не имеет значения?

— Не имеет, — ответил Правитель уверенно. — Ибо крылья никогда не принадлежали только одному Гарту. Они — собственность всего народа Скални.

— Он пристально оглядел судей. — Было бы нечестно отдать их южанке и оставить Скални лишь с двумя летателями. Послушайте меня. Если бы Гарт был здоров, то с легкостью перелетал бы любого претендента на крылья. Приди он ко мне вовремя и сообщи о своей болезни, как того требуют законы летателей, крылья бы перешли к достойному, готовому служить нашему древнему острову и способному отстоять их в поединке. В том, что произошло, виноват только Гарт. Но имеем ли мы право наказывать народ целого острова лишь потому, что летатель скрыл от меня свою болезнь?

На всех судей и даже на Марис речь Правителя произвела сильное впечатление.

— Сказанное тобой — правда, — согласился судья-южанин. — Признаюсь, я был бы рад, если бы крылья отправились на Юг, но, к сожалению, не могу не признать справедливости твоих требований.

— У С'Реллы тоже есть права, — стояла на своем Сина.

— Если вы отдадите крылья Правителю, то таким образом отнимете у нее право на поединок, — добавила Марис. — Разница в счете — всего один камешек, и шансы на победу у С'Реллы прекрасные.

— Я не заслужила крылья, — впервые нарушила молчание С'Релла. — Мне стыдно за то, как я летала сегодня. Но если бы мне дали еще шанс, то, уверена, я смогла бы победить в честной борьбе.

— С'Релла, дорогая, ты хочешь невозможного. — Шалли тяжело вздохнула. — Мы не можем ради тебя начинать поединок с начала.

— Она получит крылья, — уверенно заявил летатель с Внешних Островов. — Завтра я брошу в ее пользу камень, и общий счет станет шесть к шести. Кто-нибудь еще присоединится ко мне?

— Камней нет. И ты не можешь оценивать поединок, в котором участвует только один летатель. — Правитель, нахмурившись, откинулся на спинку стула.

— Боюсь, что должен выступить на стороне Правителя, — сказал судья с Юга. — В противном случае меня обвинят в подсуживании землячке.

Не высказавшие пока своего окончательного мнения Шалли и судья с Востока обеспокоенно переглянулись.

— Неужели нет иного способа уладить этот спор? — спросила Шалли.

Марис обратилась к С'Релле:

— Ты действительно хочешь опять участвовать в поединке и завоевать крылья, а не просто получить их?

— Да, — ответила девочка. — Я хочу выиграть крылья. Хочу честно заслужить их, что бы там ни говорил Вэл.

Марис, кивнув, повернулась к судьям:

— В таком случае у меня есть предложение. Правитель, считаешь ли ты двух других летателей со своего острова способными? Доверяешь ли им?

— Естественно, — с подозрением ответил тот. — И что?..

— Тогда пусть все решит поединок. Раз лететь завтра Гарт не в состоянии, вместо него может выступить другой летатель, которого ты назовешь. Счет останется прежним, шесть — пять. Если он выиграет, то крылья останутся на Скални, а ты вручишь их достойному, если же выиграет С'Релла, то она вправе, забрав крылья, отправиться на Юг. Что скажешь?

Подумав с минуту, Правитель заявил:

— Будь по-твоему. Вместо Гарта завтра полетит Джирел. Если студентка перелетает ее, то — нравится мне это или нет — крылья ее.

— Мудрое решение, — сказала Шалли, улыбаясь. — Я всегда знала, что на здравомыслие Марис можно положиться в трудную минуту.

— Так мы согласны? — поинтересовалась судья с Востока.

Все судьи, за исключением здоровяка с Внешних Островов, дружно закивали, он же, мотнув головой, упрямо пробурчал:

— Крылья заслужила студентка. Местный летатель свалился в океан. — Но к его словам не прислушались, и решение было принято большинством голосов.

Когда они возвращались к себе, на Скални уже опустилась ночь, накрапывал холодный дождик. Сина, опираясь на клюку, спросила:

— С'Релла, ты уверена, что добивалась именно такого решения?

— Да.

— Говорят, Джирел — великолепный летатель. Если бы мы до конца стояли на своем, то, возможно, смогли бы убедить судей отдать крылья тебе.

— Я получила все, что хотела, — уверенно сказала девочка.

Сина, посмотрев ей в глаза, кивнула.

— Хорошо. А теперь отправляйся в постель. Завтра у тебя тяжелый день.

Перед рассветом третьего дня Состязаний Марис разбудил настойчивый стук в дверь.

— Марис, мне открыть? — спросила с соседней кровати невидимая во мраке С'Релла.

Свечи не горели, и в хижине было темно и холодно.

— Нет, — прошептала напуганная Марис.

Стук не утихал ни на секунду, и Марис вспомнились прибитые к двери однокрылые буревестники. Она встала, на цыпочках пересекла комнату и нащупала на столе нож — тот самый, которым отдирала птиц от двери. Тупой нож с закругленным острием не был, конечно, боевым оружием, но его тяжесть придала Марис смелости. Подойдя к двери, она спросила: