Война без линии фронта - Долгополов Юрий Борисович - Страница 19

Так, шаг за шагом органы советской военной контрразведки выкорчевывали тайные шпионско-контрреволюционные гнезда врагов Красной Армии и Советского государства. Борьба с тайной подрывной деятельностью против Красной Армии составляла главное содержание работы органов советской военной контрразведки.

Выявляя шпионов, пробравшихся в штабы частей и соединений Красной Армии или действующих вблизи их, разоблачая военные контрреволюционные организации и отдельных контрреволюционеров, наносящих вред Советским Вооруженным Силам, органы советской военной контрразведки оказывали большую помощь Красной Армии в ее борьбе на внешних и внутренних фронтах гражданской войны. Однако этим содействие военной контрразведки Красной Армии не исчерпывалось. В отдельных случаях по специальному поручению Советского правительства они участвовали в борьбе с врагами Советской власти, ее недоброжелателями и эгоистическими элементами, действия которых хотя внешне и не всегда принимали ярко выраженный контрреволюционный характер, но в силу своего широкого распространения в опасные для Советского государства периоды объективно наносили серьезный вред Красной Армии, ее деятельности по вооруженной защите социалистического Отечества.

Таковыми были дезертирство, уклонение от призыва в Красную Армию буржуазных военных специалистов, укрытие огнестрельного оружия, необходимого для вооружения Красной Армии, но попадавшего зачастую в руки ее врагов, и некоторые другие.

Важную роль в помощи фронту и в укреплении тыла Красной Армии сыграла борьба особых отделов с политическим бандитизмом. Особенно серьезный вред делу революции наносили кулацкие банды. Они громили местные органы Советской власти, убивали ее активных представителей, отбирали у крестьян имущество и землю, разгоняли коммуны, терроризировали население. Бандитизм питал собой антисоветские всходы.

Опираясь на банды, эсеры и меньшевики активизировали антисоветскую агитацию, организовывали открытые выступления и тайные заговоры против власти трудящихся. В места, где вспыхивали кулацкие мятежи и появлялись банды, стягивалось контрреволюционное отребье из окрестных сел и деревень. Там резко сокращался или прекращался совсем выпуск промышленной и сельскохозяйственной продукции.

Подвижные отряды бандитов нападали на отдельные небольшие подразделения Красной Армии, нарушали тыловые коммуникации фронтовых частей, захватывали обозы с боеприпасами, снаряжением и продовольствием, направляющиеся на фронт, нередко срывая тем самым готовящиеся командованием боевые операции. Бандиты нападали на бойцов, командиров и комиссаров и жестоко расправлялись с ними. Опасны для Советского государства были и связи банд с зарубежными антисоветскими контрреволюционными организациями и разведками стран Антанты.

Обязанность по борьбе с бандами лежала на войсках ВЧК. Однако из-за малочисленности этих войск советское командование вынуждено было снимать с фронта боевые части и направлять их на подавление кулацких мятежей и ликвидацию банд.

Вести борьбу с бандитизмом было очень трудно. От встреч с регулярными частями Красной Армии банды всячески уклонялись, уходили в глухие леса, горы, малопроходимые болотистые местности, отдаленные населенные пункты, а в приграничных районах нередко и за рубеж. Они предпочитали нападать из засад и укрытий, совершать налеты в ночное время, заманивать в леса и болота.

Бандиты имели свои базы снабжения в отдельных деревнях и хуторах или в лесах. Здесь же они в трудные минуты отсиживались, зализывая раны после столкновений с частями Красной Армии или войсками ВЧК.

Пополнялись банды в основном за счет кулацких слоев населения, разного рода анархистов, уголовных элементов, дезертиров, а также белых офицеров.

Неплохо была поставлена у бандитов разведка. Они имели осведомителей, которые в случае малейшей опасности тотчас ставили о ней в известность главарей банд. Члены банд иногда пробирались на работу в советские учреждения, в том числе и в местные военные комиссариаты. Поэтому в ряде случаев банда знала не только о численности, движении и других действиях красноармейских частей, но и о намерениях их командования, его планах.

В этих условиях успех борьбы в значительной степени зависел не только от наличия красноармейских частей и их готовности быстро выступить на ликвидацию банды, но и от предварительной работы по установлению ее местонахождения, численности и вооружения, выявления сети осведомителей и пособников. Данные войсковой разведки не всегда давали желаемые результаты. Основная тяжесть предварительной работы по обеспечению успеха в деятельности войсковых частей Красной Армии лежала на особых отделах.

Деятельность особых отделов в борьбе с политическим бандитизмом протекала в двух основных направлениях. Во-первых, в обнаружении и ликвидации организованного бандитского подполья. Оно либо координировало действия нескольких банд, руководило ими, определяя объекты и момент нападения, либо выполняло функцию разведки, сообщая ее главарю о военной силе Советской власти в данной местности и других ее возможностях противостоять нападению банды. Во-вторых, особые отделы собирали наиболее полные данные о политическом лице банды, ее численности, составе, вооружении и настроении. На этой основе проводили разъяснительную работу среди членов банды, склоняя их к прекращению преступной деятельности, изоляции руководителей от рядовой массы, выдаче главарей, явке с повинной и т. д.

Деятельность по искоренению бандитского политического подполья можно проиллюстрировать на примере работы особого отдела 1-й Украинской армии, которая в 1919 году вела боевые действия против петлюровских банд. Возглавлял отдел в то время Ф. Т. Фомин. Все началось с того, что 30 марта красноармейцы на фронте под Коростенем задержали двух подозрительных лиц, пробиравшихся в советский тыл. Когда у одного из них при обыске в особом отделе обнаружили в свежевыпеченном хлебе свернутый в трубочку кусочек полотна с надписями, то он признался, что его настоящее имя Антон Андриенко, а не Янцевич, как назвался вначале. Признался он и в том, что является агентом разведки главного штаба петлюровской армии и направлен ею в Киев за шпионскими сведениями. Желая облегчить свою участь, Андриенко согласился указать конспиративные квартиры, на которые шел. Ф. Т. Фомин послал с Андриенко сотрудника отдела Суярко. На первой квартире по Трехсвятительской улице в доме профессора Яхонтова Андриенко и Суярко встретились с некой Ксенией Сперанской. По предъявлении полотняного петлюровского удостоверения она проинформировала пришедших о военно-политическом положении в Киеве, передала важные шпионские сведения и сказала об их источниках. Обыск квартиры и допрос арестованной помогли напасть на верный след крупной подпольной организации петлюровцев в Киеве. В нее входили, в частности, бывший редактор петлюровской газеты «Трибуна» доктор Бийский, направлявший диверсантов из Киева в Черниговский уезд для взрывов телеграфа и железнодорожного полотна, делопроизводитель отдела всеобщего обучения Павловский, снабжавший штаб петлюровских банд военными сведениями, и др. Позднее, когда в августе 1919 года особому отделу совместно с секретным отделом Всеукраинской ЧК удалось вскрыть еще одно звено петлюровского подполья, куда входил и командир Красной Армии, обещавший в нужный момент выделить для заговорщиков бойцов, «недовольных коммуной», стало ясно, что петлюровское подполье связано с крупными бандами Зеленого, Ангела, Соколовского и других и готовит их силами захват Киева, находившегося в тылу войск Красной Армии. Подполье было обезврежено[25].

В отношении работы особых отделов по разложению банд изнутри показательна деятельность особого отдела по ликвидации большой группы банд в Тамбовской губернии. В одном из районов губернии была создана ложная бандитская группа во главе с работником особого отдела Белугиным. Он наладил связь с главарями банд и признанным их вожаком головорезом Матюхиным. Исподволь главарям банд внушается мысль о необходимости собраться и договориться о совместных действиях. Белугину это удается. Спустя некоторое время он получает приглашение на тайное сборище. Вблизи от места предстоящего сборища устраивается засада из небольшого (полуэскадрон) отряда кавалеристов. Сигналом для конников должен послужить выстрел Белугина.