Дальние края - Линь Ван - Страница 2

Помню, однажды неподалеку от города Тхань-хоа прямо перед нами американские самолеты разбили мост на шоссе. Его начали восстанавливать немедленно, хотя самолеты могли еще и вернуться. Часа через четыре движение по дороге возобновилось. В ремонтной бригаде, как я узнал, были старшеклассники местной школы со своим учителем… Тогда же мы были в зенитном полку неподалеку от города Виня; мы прослушали вместе с солдатами целый концерт ансамбля самодеятельности одной из окрестных школ… В другой мой приезд я видел поблизости от Ханоя, как школьники рядом со взрослыми строили подъездные пути и разравнивали площадки для прибывшего ракетного дивизиона… А если надо, ребята бесстрашно заменяют старших, подносят зенитчикам снаряды, помогают выносить из-под огня раненых.

Вместе с солдатами, со всем народом ребята Демократической Республики защищают свою родину, и в том, что число сбитых над Севером воздушных пиратов давно уже перевалило за три тысячи, есть и их, пусть скромная, заслуга.

Конечно, война наложила на детей свой отпечаток. Даже в языке малышей появились новые «воинские» словечки. Теперь уже никто из них не спутает ракетную установку с комбайном, как это случилось с незадачливыми хайфонскими мальчуганами в повести «Дальние края». Ребята издалека определят вам калибры и типы советских ракет и зениток, из которых солдаты Народной армии ведут огонь по врагу, и на слух отличат шум мотора входящих в военно-воздушные силы республики наших «МИГов» от «джонсонов», как здесь называют американские самолеты.

И все-таки дети во Вьетнаме, как и повсюду, любят играть в футбол, петь и рисовать. Недавно я видел в Ханое выставку детских рисунков; точнее, целых две выставки — одну вьетнамскую и другую, присланную пионерами ГДР. Маленькие вьетнамцы любят интересные книжки, веселые фильмы и красивые игрушки. И несмотря на войну и связанные с нею невзгоды и трудности, писатели республики пишут для детей стихи и рассказы, а из типографии, на которую не раз уже падали бомбы, привозят каждую неделю в магазины и киоски новенькие, пахнущие краской книжки с картинками. Для детей ставят пьесы, снимают фильмы — рисованные и «настоящие», игровые. Уже накануне отъезда я пошел на утренний сеанс в кино и вместе с ребятами смеялся, глядя, как маленькие партизаны Юга, герои нового мультфильма, дурачат незадачливых оккупантов-янки. Пожалуй, видя такое веселье, можно было вообразить, будто нет никакой войны, если бы не горящие в темноте зала красные стрелки с надписью «Убежище» и множество пустых скамеек: чтобы в случае тревоги не было давки, продаются билеты только на половину мест.

Года два назад один вьетнамский писатель напечатал рассказ «На переправе» об инженерном офицере, человеке строгом, может быть даже излишне педантичном; как он на своем пароме — а там дожидались переезда грузовики с разными важными грузами — перевез вне очереди машину, которая везла игрушки к Новому году. И это вовсе не литературный вымысел. Можно смело сказать, что слова «Все для детей!» стали одним из главных лозунгов республики, потому что дети — это будущее народа, его надежда.

Между прочим, у ребят во Вьетнаме игрушки и книжки, рубашки, куртки и лекарства не только свои, вьетнамские. Когда в школе Донг-да третьеклассники показывали мне свои рисунки, я обнаружил на обложке альбома отпечатанные русскими буквами слова «Тетрадь для рисования». Видя мое недоумение, ребята с гордостью показали и свои «орудия производства» — цветные карандаши, сделанные в Москве, на фабрике имени Сакко и Ванцетти.

И наш теплоход «Раздолье» в этот свой рейс, кроме тысяч мешков с мукой, на толстых боках которых надпись: «Сделано в СССР», во второй раз доставил в ДРВ подарки от советских пионеров. И везет сейчас капитан теплохода Трофимов владивостокским ребятам письмо пионеров Хайфона: они благодарят за подарки и обещают хорошо учиться и делать все для победы.

Вообще переписка между маленькими гражданами наших стран началась уже давно. В обе стороны идут сотни конвертов со старательно выведенными адресами — только успевай читать! И все-таки ребята во Вьетнаме хотят узнать еще больше о своих советских друзьях. В каждой школе республики нас засыпали вопросами: как одеваются советские дети? Любят ли они ходить в кино? Как они помогают старшим? А правда ли, что зимой едят мороженое? Как учатся наши пионеры и есть ли среди них лентяи?..

И было бы очень здорово, если б каждый из вас, кто прочитает эту книжку, написал письмо во Вьетнам и рассказал своим сверстникам, как вы живете и учитесь, рассказал про свою школу, свой город, про необъятную нашу страну. Пусть на далекой вьетнамской земле у вас появятся новые друзья. Я вспоминаю, как в Ханое замечательный вьетнамский писатель Нгуен Туан говорил нам: «Это самое главное, самое важное, что дети наши дружат между собой. И я верю, что, когда они вырастут и станут взрослыми, они вместе — вьетнамцы и русские — полетят в космос».

Вы спросите: «Если так, для чего же нам эта книжка о мирной жизни, раз сегодня во Вьетнаме идет война и многое там переменилось?» Но ведь все вы читаете газеты, смотрите телевизор, слушаете радио и знаете, что народ Вьетнама, его вооруженные силы каждый день наносят сокрушительные удары по американским захватчикам и их продажным ставленникам в Сайгоне. Уже недалек тот день, когда вьетнамский народ вышвырнет врагов со своей земли и настанет мир. А тогда исчезнут убежища со школьных дворов, поднимутся стены новых светлых классов, распустятся цветы на пожарищах, и дети снова заживут радостно и весело, точь-в-точь как Хоа и ее друзья и подружки из книги «Дальние края», а может быть, даже и еще лучше. Вот и выходит, что повесть эта не только о прошлом, но и о будущем.

Дальние края

Глава I

Хоа[1] стояла одна-одинешенька под большим деревом прямо посреди школьного двора.

Неподалеку над воротами красовалась надпись: «Хайфонская школа-интернат для детей из Южного Вьетнама № 18».

Хотя Хоа и исполнилось в этом году тринадцать лет, но, глядя на ее невысокую худенькую фигурку, вы наверняка дали бы ей меньше. К тому же была она очень бледной. Мягкие черные волосы, схваченные у затылка металлической шпилькой, падали ей на плечи. А глаза ее, большие и черные, были какими-то необычными. Ребята в классе считали, что Хоа очень уж много читает и оттого у нее такие большие глаза.

Итак, Хоа стояла под деревом, держа на ладони несколько красных цветов фыонга, и внимательно их разглядывала. Она оборвала один за другим лепестки, подняла повыше ладонь и, взяв лепестки губами, ощутила их чуть кисловатый вкус. Потом она ощипала тычинки. Изогнутые пестики цветов сцепились, словно стараясь повалить друг друга. Игра называлась «петушиный бой».

— Ну и ну, — рассмеялась Хоа, — не пойму, что находят мальчишки в этом петушином бое? Играют с утра до вечера…

Ветер принес прохладу с далекого моря. Дрогнули зеленые ветви бангов[2], зашелестели похожие на веера листья, а с дерева, под которым стояла Хоа, дождем посыпались лепестки и устлали красным ковром опустевший двор.

Неделю назад начались каникулы. Каждый день подъезжали к школьным воротам красивые голубые и серые автобусы с большими блестящими окошками.

Весело смеясь и перекликаясь, девочки выбегали из ворот, записывали напоследок адреса подружек, уговаривались встретиться после каникул, и непременно с подарками.