Кольцо мечей - Арнасон Элинор - Страница 13

Если это комедия, открытие ведет к примирению: враждующие роды прерывают войну, узнав, что у них есть общий сын или дочь. Чаще, однако, история принимает трагический оборот. Влюбленные обнаруживают, что они братья или сестры и их любовь запретна. Мужчина накануне битвы узнает, что враги — его истинные родичи. И должен сделать выбор.

По какой-то причине хавата никогда не фигурирует в звериных пьесах, и, насколько мне удалось установить, ни в одной героической пьесе не используется похищение хаватой. А казалось бы, лучше завязки не придумать. Я так и представляю ужасную финальную сцену.

Пожалуй, следует сообщить Эйх Матсехару.

Из журнала Сандерс Никласа,

держателя информации при штабе

первозащитника Эттин Гвархи

ЗАКОДИРОВАНО ТОЛЬКО ДЛЯ ГЛАЗ

ЭТТИН ГВАРХИ

11

Больше недели Никлас не давал о себе знать. Анну это устраивало. Брачный ритуал в бухте приближался к апогею. Насколько это подходящее слово? Надо будет заглянуть в словарь, когда найдется время.

Днем вода насыщалась химическими вестями, часть которых фиксировалась чувствительными приборами, подвешенными к плотинам или буям. Иоши расположил их в бухте в самом начале миграции. Они ее просто усеивали. Но добраться до них пока было невозможно, не потревожив животных в процессе ухаживания, однако каждые несколько часов с них поступали радиосигналы.

Животные пользовались и зрительными демонстрациями. Не столько для общения, решила она, но просто от избытка возбуждения. В солнечные дни огни эти были еле различимы, но почти все время стояла пасмурная погода. Серая вода посверкивала и мерцала под небом, затянутым черными тучами.

После наступления темноты демонстрации, разумеется, выглядели ошеломляюще: розовые, красные, зеленые, синие, желтые, бледно-оранжевые и белые вспышки огней. Они заполняли бухту и развертывались в океане. Раза два, когда тучи нависали особенно низко, огни переливались над ней в небе — смутные, бледные, трудно различимые отблески, и все-таки, и все-таки… У нее не хватало времени на сон.

Как-то утром позвонил Никлас.

— Генерал снова приглашен на выпивку и канапе. Меня туда не тянет. Можно я приду и буду вам надоедать?

Черт! У Анны слипались глаза. Мозг затягивала серая паутина.

— В шестнадцать часов, — сказала она. — К тому времени я, наверное, проснусь. Встретимся на катере. На этот раз вы хотите говорить о животных?

— Сойдут и они. — Никлас улыбнулся и выключил аппарат. Анна снова легла.

Через полчаса новый звон. Она выругалась и выбралась из-под одеяла. На этот раз ее разбудила майор Ндо.

— Вы можете прийти сюда? Как можно быстрее.

Анна открыла было рот. Майор нахмурилась.

— Это очень важно, мэм Перес.

— Ладно.

— Отлично! — Майор зубасто улыбнулась. Хищно, подумала Анна.

Она оделась и поднялась на холм. Небо было облачным. Дул холодный ветер, пригибая бурые ножки без спор, теребя ее волосы, разметывая их пряди. Иногда бросая ей в лицо капли дождя.

У входа в лагерь ее ждал капитан Ван. Лицо у него было встревоженное.

— Что случилось?

Он прижал палец к губам — международный призыв молчать.

Она кивнула, и он повел ее к лифту. Они спустились на один этаж и вышли в коридор. Плафоны отбрасывали резкий белесый казенный свет. Воздух отдавал стерильностью. Чего, собственно, подумала она с удивлением. Металла и бетона.

— Где мы? — спросила Анна.

— В подвале.

Они миновали серую металлическую дверь и по лестнице спустились в еще один коридор. Анна все больше недоумевала. Для чего временному сооружению подвал? Коридор упирался в еще одну металлическую дверь. Капитан остановился и нажал на кнопку в стене. Анна услышала жужжание и подняла глаза. Крохотная черная камера медленно повернулась, замерла и устремила на нее красный луч.

Дверь заскользила и ушла в стену, капитан сделал знак, и Анна вошла. Комната с бетонными стенами, письменный стол из серого металла, за столом сидит майор — вот что она увидела в первый момент. Затем — мужчину, стоящего справа от стола. Высокий, худой, в бежевых брюках, бежевой рубашке и куртке. Никлас, подумала она. Сговаривается с Землей.

Тут она заметила трех мужчин слева у стены. Один сидел в кресле, опустив голову, упираясь локтями в колени и переплетя пальцы. По сторонам стояли два солдата — два человека. Максуд. И невысокий темный индиец, ей незнакомый.

Сидящий поднял голову. Никлас! Бледное лицо было все в красных пятнах, в глазах стыло что-то — она не поняла что. Его взгляд скользнул по ней, по капитану Вану, по майору и остановился на закрывшейся двери.

Его парализовал ужас. Вот откуда пятна и этот взгляд.

— Что происходит? — спросила Анна. — И где тот солдат? Инопланетянин? Хаттин?

— Что происходит? Неужели не ясно? — сказала майор. — Это наш шанс захватить Сандерса. Хвархаты до позднего вечера его не хватятся. У нас есть пять, шесть, может быть, семь часов, чтобы увезти его отсюда. И нам нужна ваша помощь.

— Зачем?

— Для отвода глаз, — объяснила майор. — Нам нужно, чтобы вы пошли к катеру с лейтенантом Гисласоном. — Она кивнула на мужчину, похожего на Никласа. — Подниметесь на борт и выйдете в океан. Нам нужно, чтобы хвархаты были сбиты с толку. Пусть решат, что Сандерс скрылся по собственной воле. Он же явно проявил к вам большой интерес.

— Вы с ума сошли! На этой планете некуда деться. Она пуста. И он вовсе мной не интересовался. Бога ради! Вы же говорили мне, что хварский генерал — его любовник.

Все это время она краем глаза следила за Никласом. Он все время нервно двигался — поднимал глаза, опускал, менял позу, словно собираясь бежать и тут же передумывал. Бежать ему было некуда. Он не успел бы и двух шагов сделать к двери. Несомненно он это понимал, но ничего не мог с собой поделать. Побуждение защищаться или бежать было слишком сильно. Майор сказала:

— По нашим данным, двадцать лет назад он был совершенно нормальным гетеросексуальным мужчиной. Может быть, он опять стал прежним. Откуда им знать? Вряд ли они такие тонкие знатоки человеческой сексуальности. И нам все равно, что бы они там ни подумали — приятная прогулка, романтическая ночь, — лишь бы смотрели на океан. — Она умолкла, сверля Анну взглядом. — Мы не можем упустить такой шанс. В этом человеке скрыта информация, накопленная за двадцать лет. Мы обязаны захватить его.

— Они не поверят, что он исчез по собственной воле, — возразила Анна. — Вспомните, кто он! Они не допустят этого. Они разберут лагерь по кусочкам.

Майор покачала головой, и темный голый череп заблестел.

— Благодаря Сандерсу хвархаты знают о нас больше, чем мы о них, но и мы кое-что установили. Они пойдут на все, чтобы защитить или спасти женщин и детей. Но все мужчины взаимозаменяемы. Наши специалисты абсолютно в этом уверены. Они верят — я говорю про инопланетян — что в природу мужчины заложено бросать вызов и воевать. И судьба мужчин — погибать насильственной смертью. Que sera sera1. Воля Богини. Генерал Эттин не рискнет прервать переговоры из-за человека!

— Ник, это правда?

Он поднял голову. Его глаза сохраняли то же странное пустое выражение.

— Да, — ответил он после некоторого молчания.

— У нас нет времени для обсуждений, — сказала майор. — Вы нам поможете, мэм Перес?

— А у меня есть выбор?

— Нет. Если вы хотите опубликовать свои материалы и если не хотите, чтобы катер причинил вред вашим животным. С вами или без вас в море мы его выведем, мэм Перес.

Их камуфляж — романтическая ночь — требовал, чтобы она исчезла. Анна внезапно почувствовала, что, отказавшись, останется пленницей в этой комнате, как Никлас.

Нет, выбор у нее есть. Либо свобода, публикация ее исследований, безопасность животных в бухте. А против — только ее принципы и возмущение, что из нее делают орудие. Никлас тут никакой роли не играл. Ничего сделать для него она не может. Если она откажется сотрудничать с ними, майор найдет другой способ тайно забрать его из лагеря.