Медь Химеры - Пирс Энтони - Страница 30

Кильдом ущипнул Кильдея за нос, пробудив его от сна.

— Ты, осел! — запротестовал Кильдей.

— Брось свои замечания, глупец! Нам нужно поговорить.

— О чем же, тупица?

— О Хельбе. Думаю, что она и впрямь взволнована.

— Ну, и что же теперь?

— Поэтому мы должны ей помочь. И быть королями, как от нас и требуется.

— И повести армию?

— А почему бы и нет? Мы каждый прожили по двадцать четыре года. Мы так же умны, как и двадцатичетырехлетние.

Кильдей схватил себя за редкие рыжие волосики и выбрался из кровати. Он остановился перед зеркалом, глядя на себя и на брата, — оба, несомненно, смотрелись на свои шесть лет.

— Что ж, я признаю, что мы выглядим не совсем на наш возраст, — сказал Кильдом.

— И что же? — отражение в зеркале не изменилось.

— Давай попросим ее, чтобы она сделала нас большими.

— Если бы она могла, она бы сделала это уже давно.

— Ты так считаешь?

— Э-э. Ну, я не знаю.

— Тогда пойдем.

Кильдей последовал за своим братом в личные покои колдуньи, туда, куда им строго-настрого запрещалось входить. Естественно, они то и дело заходили туда; короли есть короли, а мальчики — это мальчики, а они — это и то и другое.

Хельба, повернувшись к ним спиной, разговаривала со своим другом.

— Катба, я не знаю, смогу ли я? Я просто не могу! Если ее силы теперь превосходят мои, я не смогу ее остановить…

Кильдом позволил двери захлопнуться. Приложив палец к своим пухлым губкам херувима, он оттащил Кильдея подальше, чтобы колдунья не могла их услышать.

— Видел? Все точно так, как я сказал. Нам необходимо что-нибудь сделать!

— Но что? — Кильдей теперь был и впрямь по-настоящему и по-взрослому озабочен.

Кильдом попытался приободриться и придать лицу бодрое выражение. Он размышлял над делом, сосредоточившись изо всех сил.

— Мне очень жаль, — наконец сказал он. — Ты и я, мы просто будем наблюдать и поджидать подходящего случая.

Глава 11. Ягоды

Кайан и его отец заблудились. Кайану пришлось признаться себе в этом на второй день, когда они проснулись в своих постелях на деревьях и не увидели вокруг ничего, кроме болота.

— Отец, — сказал он, схватив своей правой рукой в перчатке подползающего паука величиной с небольшую птицу и раздавив его, — я думаю, что время настало.

— Мне очень не хочется, чтобы ты это делал, сынок. Мне это никогда не казалось безопасным.

— Я уже делал это, отец. Кроме того, если мы хотим спасти Келвина…

— Да, хорошо. — Джон слез с соседнего дерева и встал по щиколотку в грязи. — Тебе лучше устроиться на ветках, потому что здесь, внизу, слишком сыро.

— Хорошо, отец. — Мужественно, но не без некоторого опасения Кайан выбрал из своего нарукавного мешочка одну драконью ягоду и проглотил ее. Следовало бы запить ее глоточком воды, подумал он, скорчив гримасу от ее отвратительного вкуса. К сожалению, чистая вода была редкостью на болотах, и полая тыква, которую они наполнили, быстро опустошалась.

Как обычно, он представил себе, что никакого эффекта не будет, что на этот раз ягода не подействует. Так или иначе, в этот процесс астрального разделения было трудно поверить. Затем он заметил, что его отец находится заметно ниже, чем был раньше, и что на ближайшем к нему дереве лежит чье-то тело. Это тело, как он понял с обычным удивлением, было его собственным.

Ягоды подействовали как всегда, отделив его сознание от тела так незаметно, что, казалось, вообще ничего не происходит. Это убило бы остроухого, но Хелн обнаружила, что круглоухие умирали только на время, и это открытие оказалось чрезвычайно полезным.

Но у него здесь было дело. Им не оставалось ничего другого, как найти дорогу. Подумать о Келвине и притянуться к нему, словно иголка к магниту. Конечно, он предпочел бы подумать о Лонни, но Лонни была в другом измерении, и добраться до нее сейчас было весьма затруднительно.

Он обнаружил, что направляется к транспортеру. Мысли о Лонни направили его в эту сторону! Да, опасно позволять своим мечтам блуждать где-то, когда твое сознание находится в форме, ближе всего напоминающей мысль.

Он мысленно представил себе лицо брата и немедленно стал перемещаться в другую сторону через болото. Зелень внизу слилась в сплошное неясное пятно. Время от времени сквозь его астральное тело пролетала птица. В такого рода путешествиях был особый восторг; большей свободы, чем астральная, просто не существовало.

Затем, неожиданно и резко, мелькание неясных пятен внизу прекратилось. Кайан находился над островом. Он увидел древний замок, где они томились в темнице; там была и сама химера, она что-то делала в месте, которое на первый взгляд казалось садом. Пожелав присоединиться к Келвину, он осторожно пролетел вниз по тропинке, окаймленной острыми пиками. Интересно, но эти пики были покрыты слоем зеленоватой патины. Он пролетел прямо сквозь запертую дверь.

Келвин и Стапьюлар были там, оба живые, и, чудо из чудес, они разговаривали друг с другом. Они сгорбились у кормушки, усевшись плечом к плечу, и о чем-то шептались. Стоит ли ему подслушать, о чем они говорят, или лучше уйти отсюда? Одной ягоды надолго не хватит, а ему нужно было возвращаться достаточно медленно, чтобы запомнить дорогу.

И еще одно: Кайан не хотел рисковать и попасть в ловушку. Однажды, когда он был в астральной форме, его поймали в ловушку лопоухие. Ему удалось выжить, и он поклялся никогда не допускать такого. Химера может оказаться чувствительной к астральным телам, так же как драконы и лопоухие. Тот факт, что у чудовища имелась одна драконья голова, означало, что сейчас Кайану могла грозить опасность, потому что драконы были естественными потребителями драконьих ягод.

— Есть ли ментальная блокировка, — шептал Стапьюлар. — Ха, я могу это сделать, а ты нет. Но с моей помощью сможешь.

Келвин кивнул.

— Это то, что мой отец называет гипнозом.

— Верно. Постгипнотическое внушение. Ты забудешь все — до поры до времени. Я даже и после не думаю об этом.

— Не знаю, Стапьюлар. Если я поверю тебе…

— Тебе придется, если ты хочешь разыграть сценарий.

— Хорошо. Хорошо. — Казалось, Келвин принял решение. — Ты гипнотизируешь. И поставишь ментальный блок.

— Ха. Я подниму палец, а ты посмотришь на его кончик. Я буду двигать пальцем вперед и назад перед твоими глазами. Все, что тебе требуется, это не отводить глаз от кончика пальца.

— Ты уверен, что это подействует?

— Подействует, если только ты не идиот! А теперь, глупец…

— Итак, они что-то замышляют! — подумал Кайан. И сразу же вслед за этим сюрпризом пришел еще один: удивленная мысль, которая не была его собственной.

— Еще один! Еще один! Этого не должно быть! Мертин! Грампус! Помогите!

Кайан не стал задерживаться, чтобы выяснить, в чем дело. Он немедленно представил, что возвращается к отцу. Он представил себе лицо отца точно так же, как чуть раньше представлял себе Келвина.

Внизу туманная зеленая муть. Он не пытался замедлить ход. Ему надо было попасть назад в свое физическое тело до того, как он угодит в ловушку. Как только он окажется в своем теле, то и думать забудет о том, чтобы покинуть его снова! Кайан был в такой панике, что ничего не видел, пока не разглядел склонившегося над собой лягушкоухого, который всматривался ему в лицо.

Мервания была потрясена. Она стояла в своем саду, подняв в испуге жало. Никогда, никогда она еще не думала, что… Никогда!

— В чем дело, Мервания, — спросил ее голова-компаньон. — Ты уловила мысль, которая тебе не понравилась?

— Другое, другое, — в благоговейном страхе сказала Мервания.

— Ты и говорила это. И сказала еще «ПОМОГИТЕ!» Помочь тебе в чем? Ты что, с ума сошла? Не делай этого. Я не хочу разговаривать с одним только Грампусом.

— Заткнись! — воскликнула она раздраженно. — Я думала, что это легенда. Миф. Но это не так. Это реально! Что за открытие!

— О чем ты болтаешь?