Венец проигравшего - Коваль Ярослав - Страница 29

— А с пленницей-то что делать? Имеешь какие-то указания на этот счёт?

— На кого собираешься её менять?

— У них в плену два моих офицера, как выяснилось. Хотелось бы их вернуть. Сперва я сомневался, можно ли её отпускать, но теперь понимаю, что у противника и без того уже должна быть обо мне исчерпывающая информация. И её возвращение к родным пенатам мне не повредит.

— Тогда действуй.

— Что — уже? Ты узнала у неё всё, что нужно?

— Всё. Всё, что могла. Конечно, всегда хочется знать больше и больше, но тут не поможет обычная разведка или опрос пленных, пусть даже самый подробный. Тут надо понимать расклад. Надо понять самую суть явления и происходящих событий. Думаю, что мне это вполне под силу. Как и тебе тоже.

— Самую суть чего?

Аштия задержала на мне взгляд, но, присмотревшись, я понял, что мысли её гуляют где-то очень далеко. О чём она думает — только ей известно. Но эти мысли были ей сейчас очень важны, очень дороги, и не стоило прерывать их ход. И требовать ответа бесполезно, настаивать на своём — пустая трата времени. Пока сама не решится, будет молчать.

— Я пока в растерянности, — наконец призналась она. — Однако разберусь. Обязательно разберусь.

Глава 6

Хватка Солор

— Время поджимает, — напомнил я. — Сейчас конец лета. До осени рукой подать, а в сентябре в здешних широтах уже бывает холодно. По ночам.

— Однако днём-то тепло.

— Днём тепло. Днём пригревает солнце. Но ты просто не представляешь себе, что такое холодные осенние ночи. Если ты даже и тепло одет, и закутался — а всё равно зуб на зуб не попадает. Здесь южнее, чем там, где мне пришлось сполна отведать этого на собственной шкуре… Поверь моему опыту, солдатам придётся несладко.

— Воину надлежит стойко преодолевать тяготы и лишения солдатской службы.

— Да, это, пожалуй, основная общая черта всех человеческих миров во Вселенной.

— И нечеловеческих тоже.

— Типа того. Вот только естественная убыль в рядах наших солдат увеличится. Здесь вам не тут, я уже не в Советской армии, где, если солдат помер от холода или голода, значит, он плохой солдат и в армию не годится. Аше, я всё думаю о том, что мы живём ради мира, а не ради войны. Мне поперёк горла любая лишняя смерть любого из моих людей.

— Думаешь, будто у меня другое мнение на этот счёт?

— Все имперские аристократы смотрят на солдат, как на ресурс. В первую очередь.

Моя названная сестра слегка подалась вперёд.

— Допустим даже и так. Но неужели ты всерьёз считаешь, что я сознательно стремлюсь затянуть эту кампанию насколько возможно? Действительно так считаешь?

— Не считаю.

— Да?.. А давай-ка начистоту! Шуточки ведь бывают с секретом. Зачем, как полагаешь, это вообще могло бы мне понадобиться?

— Хочешь допущение? Хорошо. Зачем бы это тебе? Ну, например, вспомнить молодость. Или, к примеру, устроить для дочери полноценный тренинг. Экзамен… Да ладно, я ж не всерьёз.

Сколько-то мгновений она сверлила меня взглядом, и, уверен, будь я, к примеру, её мужем, не ограничилась бы этим, запустила бы чем-нибудь в голову. Например, кубком. Но уж больно жест интимный. И так-то недопустимо, а уж в присутствии моей законной супруги, как сейчас… Наверное, именно её присутствие (мы втроём сидели за завтраком) и сподвигло Аштию действительно с ходу перевести всё в шутку.

— Боги всемогущие, Морен, как ты его терпишь?

Моя жена задорно повела плечами.

— Я его люблю. Приходится терпеть.

— Прекрасный ответ! Вот честно! Давай выпьем с тобой, сестра. Тебе ведь приходится выносить от него намного больше, чем мне, однако я уже от души сочувствую. Давай налью… Забыла спросить — тебе вообще можно?

— Можно, всё можно, — вздохнула Моресна, легко догадавшись, что речь идёт о возможной беременности. И подставила бокал кравчему. — Хватит с меня, раз и навсегда. Тем более что Сереж согласился снова жениться.

— В самом деле? Что ты с ним сделала, чтоб он согласился, такой непреклонный? — весело и отчасти мстительно изумилась госпожа Солор.

— Это было трудно. Но всё-таки удалось.

— И на ком же он женится?

— Я ещё не решила.

— Поистине, сестра, прекрасный ответ! Так его. Из какой семьи думаешь выбирать?

— Слушайте, девочки, может, лучше о делах поговорим?

— Это со мной-то? — развеселилась Моресна. — О каких делах? Или это корректный намёк на то, что простой женщине следует уйти?

— Нет уж. Хватит с меня дел. Устала. Давайте лучше поболтаем о матримониальных планах — тем более есть такой великолепный повод!

— Девочки, пощадите!

— Никакой пощады! — Хохотали уже обе.

— Аше, я тебя не узнаю. Как это — «хватит с тебя дел»? Да ты ли это?!

Гостья снисходительно улыбнулась.

— Прежде чем возвращаться к нашим проблемам, надо всё обмозговать. И не будет быстрее, если станешь торопить. Конечно, понимаю, ты беспокоишься, это логично. Да, я согласна, с войной надо заканчивать как можно скорее. Разделаться с нею к исходу лета — моя мечта.

— Слушай, ты же виртуоз блицкригов! Как изумительно можно было бы увенчать твою карьеру молниеносно завоёванной победой! Вот такое завершение — это со вкусом!

— Я уже завершила карьеру. То, что происходит сейчас, будет записано в активы моей дочери, моей преемницы.

— Ну прямо! Эта победа всё равно будет считаться твоей, кем бы ты там ни числилась. Где госпожа Главнокомандующая. Её тут не видно!

— Она сюда и не приедет. Будет управлять войсками из столиц.

— Вот именно. Солдаты её как командира знать не знают, а тебя — ещё как. Они тебя видят и начинают верить, что всё будет хорошо. Так что…

— Всё, хватит, — сказала жена, отставляя тарелку. — Я наелась и пойду наконец. Хватит мне обременять вас своим присутствием.

— Да наоборот! Я надеялась, сестра, что ты совершишь чудо, и Серге от меня отстанет. Хотя бы на время. А мы с тобой потихонечку б потрепались о ерунде. Как приличные женщины.

— Но ведь уже не получилось, сама видишь, сестра. Вы болтаете о делах. Всё равно только о делах. Моё присутствие уже ничего не изменит.

И она уплыла, величаво сделав нам ручкой и похихикав напоследок. Я был рад её обществу, но и тому, что она ушла, тоже порадовался.

— Ты всегда присутствовала на основном месте событий и контролировала всё сама. Почему леди Джайда поступает иначе?

— Серге…

— Вы всё-таки поссорились?

— Мы не в ссоре, с чего ты взял.

— Вы уладили все потенциальные разногласия?

— У нас не было и нет никаких разногласий.

— То есть она экстравагантную новость спокойно приняла?

— Было б что принимать… — У Аштии внезапно округлились глаза, женщина резко обернулась ко мне, чуть бокал не смахнула со стола. Взгляд крепкий, как пинок в лицо — дух перехватывает. — Что ты имеешь в виду? В глаза смотри! Что?.. Что ты знаешь?

— Я знаю, да.

— Н-но… Что именно тебе известно? Откуда?

— Прости. Я тогда, в лесу, не спал. И слышал ваш разговор. Я беспокоился за тебя, Аше. Иногда кулуарные игры правителей заканчиваются кровью.

— Не могу поверить! Серге! — Она рассмеялась, но грустно, и в этом простом смехе было столько всего не сказанного, словно за этот затянувшийся миг мы успели провести очень насыщенный и живой диалог. — Кому ты ещё об этом обмолвился?

— Слушай, вопрос уже смахивает на оскорбление!

— Прости. Да, неправа. Но настоящий имперец бы в подобном не признался, хоть его пытай. Откуда мне знать, что ещё могло прийти в твою безумную голову?

— Под пыткой кто угодно признается в чём угодно, хоть имперец, хоть мой соотечественник, хоть кочевник. Так что не перегибай. Разумеется, я ни с кем не обсуждал твои взаимоотношения с государем. Только вот теперь — с тобой.

— Любопытство определённо тебя погубит. Даже со мной тебе следовало молчать.

— Даже император со мной не молчал!

— Что-о?!

— Это было в Анакдере. Ты тогда уже обзавелась сыном. Мы случайно столкнулись с императором в одной из замковых башен, и он взялся спрашивать меня о том, насколько прочен твой брак и любишь ли ты мужа.