Русская душа и нерусская власть - Миронова Татьяна - Страница 66

Помимо страхов, сопровождающих нашу жизнь объективно, в силу особого устройства общества риска, в нас живут страхи, насаждаемые в наших душах специально, целенаправленно и расчетливо. Инициаторами и проводниками таких страхов являются средства массовой информации. Они последовательно и методично выстраивают перед нашими глазами целые галереи различных фобий. Нас запугивают криминализацией общества, этому успешно содействуют бесконечные детективные сериалы и всевозможные программы криминальной хроники. Находкой для СМИ являются маньяки, садисты и извращенцы, которые особенно сильно давят на психику родителей, впадающих в панику в трепете за своих детей. Нас заставляют бояться эпидемий — сначала СПИДа, потом коровьего бешенства, затем птичьего и свиного гриппа. Хотя настоящие социальные болезни общества — туберкулез (численность заболевших по сравнению с советским периодом увеличилась в разы), завшивленность, которая поражает даже московские школы и детские сады, онкологические заболевания, статистика которых катастрофична, сердечные заболевания, от которых эпидемически гибнут мужчины трудоспособного возраста, алкоголизм и наркомания, наконец, проходят мимо внимания журналистов.

И еще одна страшилка, запугивающая людей в теле- и радиоэфирах, в газетах и Интернете — это терроризм. Взрывы домов в Москве, «Норд-Ост», Беслан, взрывы в московском метро, теракты на стадионах, в аэропортах, взрывы самолетов и поездов нагнетают в людях страх, зато позволяет властям, ссылаясь на террористическую опасность, применять к обществу любые методы насилия, уничтожать демократические свободы, лишать население выборов и свободы слова. Сам народ под страхом терактов готов принять любое усиление гнета в государстве, лишь бы не взрывали.

Мы незаметно для себя оказались в обществе риска, в обществе роковых случайностей, где предотвратить надвигающуюся опасность невозможно в принципе. Ситуации и процессы в таком обществе неуправляемы, аварии и катастрофы неизбежны, потому что никто не просчитывает их вероятность, никто не пытается их предупредить. Общество риска находится на грани сползания в тотальную катастрофу, где в любой момент может сработать эффект домино во всех сферах нашей жизни. При этом коренной причиной перехода страны из стадии риска в стадию катастрофы являются управляющие государством и опасными производствами люди, решения и действия которых преступны, но никто их за это не наказывает. Жизнь в обществе риска лишена всякой мысли о будущем, мы все существуем по принципу лишь бы не стало хуже, и погружаемся в апатию безвольного прозябания, сознавая свое бессилие предотвратить катастрофы.

Но, именно такое население, зараженное фобиями, подавленное апатией, и требуется нынешним правителям общества риска. Когда народ ничего хорошего от жизни уже не ждет, ему достаточно пообещать от лица президента и премьер-министра, что хуже, чем сейчас, не будет. А в то, что будет лучше, все равно давно никто не верит. Человек, подавляемый собственным страхом, умело разжигаемым в его душе внешними силами, теряет присутствие духа и рассудительность, впадает в панику, бесплодно суетится или цепенеет в безволии. Паника и оцепенение являются наиболее удобными состояниями, если нужно подчинить людей чуждой им, враждебной воле, это питательная среда всенародного покорства любому узурпатору власти.

Но у общества риска, грозящего скатиться в стадию сплошных катастроф, — есть одно неудобное для властей свойство — многие люди в кризисном государстве привыкают к постоянной опасности и устают бояться. До их сознания доходит, что хуже быть уже не может. А если не может быть хуже, чем сейчас, значит, любое наше действие, любое наше сопротивление власти, погрузившей население в страх и трепет, приведет к тому, что будет лучше. Лучше, чем сейчас, потому что хуже не бывает. Преодоление в себе страха и апатии — вот первый шаг к победе над властителями, парализовавшими наши души трусостью.

Социологи установили шесть ключевых причин, которые угнетают сегодня большинство населения страны и умело поддерживаются в средствах массовой информации в виде навязчивых фобий:

1. Неожиданные, внезапные, непредсказуемые природные катаклизмы: неурожаи, наводнения, засухи, лесные пожары, землетрясения, цунами.

2. Ожидаемые и предсказываемые экологические катастрофы: уничтожение среды обитания человека, глобальное потепление, исчезновение видов животных.

3. Социальные, внутриполитические потрясения длительного действия: революции, восстания, бунты.

4. Бедствия, порождаемые внешними враждебными силами: войны, террористические акты, ядерный удар.

5. Техногенные катастрофы: аварии, крушения, взрывы, обвалы, отключения, утечки ядовитых веществ.

6. Социально-экономические потрясения: голод, бездомность, нищета, массовые эпидемии, отсутствие медицинской помощи.

Многие из угроз искусственно обостряются только для того, чтобы загнать нас всех в состояние страха, обезволивающее, подобно завораживающему взгляду змеи. Страх является мощным способом управлять волей человека, манипулировать его действиями в интересах власти, вот почему он применяется в выборных кампаниях, многие из которых, начиная с 90-х годов, опирались именно на раздувание искусственно созданных угроз и связанных с ними страхов.

Первые демократические выборы современной России — выборы начала 90-х годов в Верховный Совет СССР строились на обострении экологических угроз, их по социологическим опросам боялись 42,4 процента населения СССР, а также на взвинченной истерии об угрозе ядерной войны, исходившей, по мнению либеральной оппозиции, пробиравшейся тогда к власти, именно от Советского Союза (этой опасности боялось 48 процентов населения). Сейчас, спустя двадцать лет, уже столкнувшись с реальными экологическими бедствиями, такими как исчезновение питьевой воды в крупных российских городах, тяжелейшее загрязнение воздуха в столицах и промышленных центрах, химическое и геномодицифированное загрязнение продуктов питания, мы понимаем, что экологические угрозы начала 90-х были фикцией, обманом, воображаемым бедствием. Но этот обман успешно сработал тогда, как выборный манок. Разумеется, что и ядерная угроза в 90-х, когда страна была великой атомной державой, не представляла никакой реальной опасности в условиях возможности для США получить ответный удар оружием ядерного возмездия, в отличие от сегодняшнего дня, когда наша обезоруженная страна не может защититься даже от налета эскадрильи американских бомбардировщиков.

В 1996 году, когда подошли очередные выборы Ельцина, и его рейтинг составлял мизерных два процента, что у социологов равняется статистической погрешности, американские политтехнологи, взявшиеся обучать выборным уловкам новую российскую власть, выбрали иную стратегию угроз и страхов. Рычагом управления избирательскими предпочтениями стали страх перед тиранией, диктатурой и беззаконием, именно так именовали угрозу возвращения коммунистов к власти, и этого боялись тогда 66,7 процентов населения, а также нагнетался страх перед очередями и нищетой, к которой, якобы, могли нас привести все те же коммунисты, если, как утверждали манипуляторы выборами, они придут вместо Ельцина рулить страной, этого боялось 67, 2 процента жителей России. Как видим, тогда вмиг были забыты экологические бедствия и ядерная угроза, лишь назойливый слоган «коммунисты — это беззаконие, нищета, очереди» пугал обывателей и заставлял их желать, чтобы Ельцин остался у власти. И вновь, если взглянуть на эти страхи с расстояния пятнадцати прошедших лет, мы увидим, что беззаконие и нищета — эти состоявшиеся факты сегодняшнего дня и плод именно ельцинского правления, а тогда, по сравнению с сегодняшним днем, люди были еще вполне благополучны, устроены, и правосудие, в отличие от нынешнего, худо-бедно, но действовало. Так что и эти угрозы были предвыборной фикцией, нужной лишь для одного — вызвать панический страх перед тогдашними главными соперниками Ельцина — коммунистами.