Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дорога на Тир Минеган - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 25


25
Изменить размер шрифта:

Вскоре к Эйрин и Шайне присоединились Этне и Мораг. Айлиш вер Нив с ними не было, а сами они ни словом о ней не обмолвились и вообще вели себя так, будто никакой старшей сестры здесь нет. Высокая темноволосая Этне похвалила Эйрин за то, как хорошо она держалась во время своего отречения, а бойкая синеглазая блондинка Мораг добавила:

– Особенно в самом конце, когда тебя просто душили слезы. Но ты не дала им воли. Молодчина!

Эйрин непривычно было видеть Мораг в платье, так как после прибытия в Кардугал она появлялась на людях только в мужском наряде. Вернее, в брюках с рубашкой или короткой туникой, но их ни в коей мере нельзя было назвать мужскими, поскольку их покрой вместе с вышивкой буквально вопил о женственности, и ни один мужчина не согласился бы их надеть. Еще в самом начале Мораг призналась Эйрин, что платья и юбки она любит не меньше, чем брюки, и вообще обожает роскошно одеваться, но тут, на Юге, чтобы позлить всех местных святош, решила ходить исключительно в брюках. И только по случаю сегодняшних торжеств, по личной просьбе матери Финнелы, она сделала однодневный перерыв.

Подавляющее большинство местных женщин, включая Финнелу, крайне неодобрительно относилось к такому смелому стилю в одежде, а вот Эйрин он внезапно понравился. Несколько раз она наведывалась к Мораг, примеряла ее наряды (обе были одного роста и с одинаковыми фигурами), придирчиво рассматривала себя в зеркале – и в конце концов пришла к выводу, что ей это идет. Она решила, что и сама попробует носить такую одежду, но уже после того, как прибудет на Тир Минеган.

Келлах аб Тырнан, заметив дочь, жестом подозвал ее к себе. Эйрин отрицательно покачала головой, указала на ведьм и ткнула пальцем себя в грудь – мол, теперь она одна из них. В ответ отец грустно кивнул.

Как раз в этот момент в толпе послышались приветственные восклицания и на площадь въехала белая кобыла с всадницей – златовласой девушкой в роскошных одеждах из тончайшего белого шелка. Под уздцы кобылу вел юный литримский принц Лаврас, который по поручению короля Гвылима аб Килана должен был передать свою сестру Рианнон ее будущему мужу. По обе стороны от невесты шли семь девушек в разноцветных платьях; среди них была и Финнела, одетая в свой любимый синий цвет.

Эйрин тоже получила предложение быть подружкой невесты, однако вежливо отказалась. По традиции подружками были девушки на выданье, а для ведьмы это звучало абсолютно неуместно.

Подведя кобылу к помосту, Лаврас помог сестре сойти на землю и подвел ее к взволнованному Логану, который не мог отвести сияющего взгляда от своей будущей жены. Рианнон очень мило краснела и смущенно прятала глаза.

– Красивая пара, – негромко сказала Этне вер Рошин. – Дай им Дыв таких же красивых детей.

А у Эйрин внезапно защемило сердце. Маленькой она, как и все девочки, играла в невесту и мечтала о прекрасном принце, но, повзрослев, начала понимать, что замужество существенно ограничит ее личную свободу, которую она ценила больше всего на свете. А когда у нее обнаружили ведьмовскую Искру, Эйрин наконец избавилась от страха лишиться свободы, перед ней открылись новые, безграничные горизонты, и в то же время она осознала, что некоторые радости жизни, такие привычные и естественные для простых людей, стали ей недоступны. В частности, она никогда не познает любовь мужчины, не родит и не воспитает детей, а единственная женщина, которая будет зваться ее дочерью, появится на свет лишь после ее смерти…

Догадавшись, что происходит на душе у Эйрин, Шайна мягко сжала ее ладонь в своей и сказала:

– К сожалению, ничто не дается даром, за все приходится платить. И это – часть нашей платы за могущество. Тут ничего не поделаешь.

– Ну, вы обе еще можете передумать, – заметила Этне. – Время еще есть. А вот я уже действительно ничего не поделаю. Да и Мораг вряд ли выдержит шок от потери Искры.

– И не собираюсь выдерживать, – фыркнула Мораг. – Прежде всего, я не собираюсь совершать подобную глупость. Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него лишиться Искры. А если со мной случится такое несчастье, как с бедной Гвен, то пусть лучше я сразу умру, чем буду доживать свой век ведьмачкой… Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!

А вот Этне, как поняла Эйрин, не придерживалась такой категоричной точки зрения. Возможно, она и хотела бы превратиться в ведьмачку, завести семью, детей, но для нее было уже поздно. С течением времени ведьмы так крепко сживаются со своей Искрой, что ее потеря становится для них смертельной. По словам Шайны, самой старшей ведьме, которая уцелела после разрыва с Искрой, было пятьдесят шесть, но она представляла счастливое исключение. Полностью безопасным считался возраст до тридцати лет, затем риск постепенно возрастал, а в пятьдесят смерть становилась практически неизбежной. Именно по этой причине так редко появлялись ведьмачки: те, кто еще мог лишиться Искры, слишком ценили ее, а те, кто пресытился ведьмовской жизнью и хотел бы попробовать другой, уже не имели такой возможности…

Венчание прошло возвышенно и торжественно. Преподобный Эван провозгласил очень красивую и трогательную напутственную речь, но при этом все-таки не удержался от шпильки в адрес ведьм. Говоря о главной обязанности женщины быть хранительницей домашнего очага, заботиться о муже и детях, он осуждающе зыркнул в их сторону, тем самым подчеркивая, что вот эти конкретные женщины пренебрегают своим предназначением и нарушают волю Дыва. Впрочем, Эйрин была рада, что этим все и ограничилось и духовник не высказался более откровенно, как делал это в течение последнего месяца на каждой довнахской[4] проповеди.

Под радостные возгласы толпы Логан аб Рис и Рианнон вер Гвылим стали супругами. На площадь замка выкатили бочки с вином и пивом, тут и там начали разводить костры, чтобы жарить на них забиваемых овец и свиней для угощения простого народа. Ну а для вельмож было устроено пышное застолье, которое обещало продлиться до самого утра.

Как и положено, на свадебном пиру король уступил почетное место молодым, еще и пропустил вперед брата с невесткой, а сам сел уже после них, рядом с дочерью. Место по другую сторону от Эйрин занимала Шайна; вообще-то там собиралась сидеть Финнела, однако принц Лаврас пригласил ее к себе, а она не нашла никаких веских причин для отказа. За несколько дней пребывания в Кардугале Лаврас аб Гвылим основательно надоел кузине своими навязчивыми ухаживаниями. В последний раз они виделись еще детьми, потом он конечно же слышал, что Финнела стала красивой девушкой, и когда речь зашла об их возможной женитьбе, был совсем не против – политические браки между членами Литримского и Леннирского домов, которые выросли из одних корней, давно стали традиционными. А когда Лаврас встретился с Финнелой и убедился, что она на самом деле писаная красавица, он до безумия влюбился в нее. К сожалению для юного принца, его чувства остались без взаимности – и Финнела, и ее родители рассматривали более выгодный брачный союз с Ферманахом.

Старшая сестра Айлиш вер Нив также присутствовала на пиру, но сидела на другом конце королевского стола и не мозолила Шайне глаза. Эйрин очень хотелось узнать, что за черная кошка пробежала между ними и при чем тут Бренан. Она и раньше слышала его имя в разговорах Этне и Мораг, однако поняла лишь то, что этот парень (или, может быть, мальчик) был как-то связан с Шайной и сейчас проживал в поместье ее ближайшей подруги, ведьмачки Гвенет вер Меган. Эйрин подозревала, что он был младшим братом Шайны, но это никак не объясняло, почему Шайна так сердита на Айлиш…

Когда на землю опустилась ночь, молодых супругов с песнями и музыкой проводили в брачные покои. После этого все знатные женщины покинули свадебный банкет, чтобы по давней традиции, которая восходила еще к временам Ферманахской Империи, предоставить мужчинам возможность беспрепятственно напиваться, заигрывать со служанками и развлекаться выступлениями полуобнаженных танцовщиц. Эйрин всегда считала этот обычай варварским, позорным и унизительным, но сегодня была даже рада ему, так как чувствовала себя очень усталой – и не столько физически, сколько морально.