Дорога на Тир Минеган - Авраменко Олег Евгеньевич - Страница 24

Наконец в Тронный зал вошел Логан аб Рис, и началась церемония его усыновления. Едва ли не единственный, кто имел при этом хмурый вид, был страший брат Логана, Делвин аб Рис. Впрочем, Эйрин сомневалась, что он сожалел о потерянном шансе когда-нибудь стать королем. Скорее, просто чувствовал себя униженным из-за того, что его обошел младший брат, а еще был трезв, как стеклышко, так как с самого утра мать держала его под строжайшим надзором, а он страдал от жестокого похмелья после вчерашней попойки и просто изнемогал от желания хлебнуть хотя бы глоточек чего-нибудь хмельного.

Финнела смотрела на Логана и вся просто сияла. Она очень радовалась за брата, а еще, наверное, думала, что теперь Падрайг аб Миредах, юный король Ферманаха, уж точно захочет жениться на ней – сестре наследника престола и кузине ведьмы… А может быть, и не думала об этом, кто знает. В последнее время Финнела перестала быть для Эйрин открытой книгой, за прошедший месяц она разительно переменилась. Нет, не внешне и не по характеру – кузина осталась такой же красавицей с трогательно-невинным личиком и капризным характером. Однако с тех пор, как стало известно об Искре Эйрин, Финнела радикально пересмотрела свои жизненные приоритеты, стала меньше заглядываться на красивых парней, свела к минимуму когда-то длинные посиделки с придворными барышнями, где обсуждались в основном наряды, разные украшения, духи и брачные планы присутствующих, а вместо этого повадилась в Старую Башню и там часами занималась под руководством мастера Игана магией. Каждый день она донимала Эйрин жалобами на трудности, сетовала на суровость и требовательность учителя, почти каждый вечер зарекалась от дальнейших занятий, но на следующее утро отказывалась от своего решения и продолжала учебу. Да еще с таким рвением, что через две недели мастер Иган уже начал жаловаться на нее, поскольку она оставляла ему совсем мало времени для выполнения обязанностей придворного колдуна. В конце концов он даже вызвал из Бентрая свою жену, целительницу Шинед бан Иган, которая сняла с него часть нагрузки. Но, несмотря на все, он был очень доволен настойчивостью своей ученицы и утверждал, что за этот месяц она достигла таких успехов, которыми обычный начинающий колдун мог похвалиться лишь через год напряженной учебы.

Так что теперь Финнела имела полное право называться юной колдуньей, а не просто девушкой с колдовским даром. Эйрин очень радовалась за кузину – и самым приятным в этой радости было то, что ее не омрачала, как раньше, невольная зависть, даром что она сама до сих пор не могла совершить ни одного магического действия. Пробуждение ее ведьмовской силы было отложено до прибытия на Тир Минеган, но это нисколько не печалило Эйрин. Ей некуда было спешить – ведь впереди ее ждала долгая, интересная, наполненная захватывающими приключениями жизнь…

Когда церемония закончилась, король и его приемный сын первыми покинули Тронный зал. За ними потянулись члены королевской семьи, высшая знать Леннира и почетные гости – и все они, спустившись по ступенькам, выходили во внутренний двор замка. Там внимание Эйрин сразу привлекла полноватая молодая женщина невысокого роста с темно-рыжими кудрявыми волосами, одетая как знатная госпожа, но с явными следами долгого пути на прическе и наряде.

Шайна, которая шла рядом с Эйрин, резко остановилась, на ее лицо набежала тень, губы крепко сжались, а глаза потемнели. Заметив Шайну, женщина неуверенно, почти робко направилась к ней. Краем глаза Эйрин заметила, что две другие ведьмы, Этне вер Рошин и Мораг вер Дерин, тоже остановились и, обменявшись быстрыми взглядами, отступили в сторону. Она подумала, что и ей следует так поступить, но уже было поздно – незнакомка как раз подошла к ним.

– Добрый день, Шайна, – сказала она. Затем смерила Эйрин заинтересованным взглядом и произнесла традиционные при встрече новой ведьмы слова: – Я, Айлиш вер Нив, приветствую тебя в нашем кругу, сестра.

Эйрин не успела ничего ответить, так как ее опередила Шайна:

– Не скажу, что рада нашей встрече, старшая сестра. – Ее голос был, как лед, холодным, жестким и колючим. – Напрасно ты так спешила. Я уже взяла Эйрин под свою опеку.

– Если бы я хотела потеснить тебя, – сказала сестра Айлиш, – то прибыла бы гораздо раньше. А так отплыла с Инис Ливенаха, лишь когда узнала о Бренане.

Шайна еще сильнее нахмурилась:

– На твоем месте я бы не смела упоминать это имя! И вообще нам не о чем говорить. Да и не время сейчас. Торжества еще не окончились, нам нужно поторопиться, а тебе стоит отдохнуть с дороги и переодеться. Извини, Эйрин, за задержку, мы уже идем… – И почти насильно потащила ее через двор к раскрытым настежь внутренним воротам.

Сбитая с толку девушка не стала сопротивляться. Через несколько шагов она оглянулась и увидела, что к Айлиш вер Нив уже подходят Этне и Мораг.

– Вот что, Шайна, – укоризненно отозвалась Эйрин. – Может быть, твои отношения с сестрой Айлиш и не мое дело, но ты поставила меня в очень неловкое положение. Я не привыкла, чтобы со мной так обращались. Само собой, теперь я твоя младшая сестра, но мы все еще находимся в Леннире, где я, кроме всего прочего, королевская дочь.

– Прости, – сказала Шайна со вздохом. – Встреча была настолько неожиданной, что я потеряла над собой контроль. Эту женщину я просто ненавижу… хотя до недавнего времени любила всем сердцем. На самом деле она оказалась совсем не такой, как я думала. Она… Я обязательно все расскажу, только не сейчас. Завтра. А сегодня у нас праздник, и я не хочу еще больше портить себе настроение. Договорились?

– Хорошо.

– Собственно, – вела дальше Шайна, – я должна была раньше поделиться с тобой, в конце концов, мы же подруги. Но мне было больно даже думать об этом, поэтому я ничего не говорила. Хотя, как мне кажется, ты все равно что-то почувствовала.

В ответ Эйрин молча кивнула. В отличие от Этне и Мораг, с которыми у нее сложились просто приятельские отношения, с Шайной она по-настоящему сдружилась. Они много времени проводили вместе, нашли много общих интересов и иногда общались на такие деликатные темы, на которые раньше Эйрин могла говорить лишь с Финнелой, поверяли друг другу свои личные тайны. Поэтому на позапрошлой неделе она сразу заметила, что у Шайны возникли какие-то проблемы, но не стала ни о чем спрашивать, так как не хотела навязываться и подвергать лишнему испытанию их нарождающуюся дружбу…

Они миновали ворота и по короткому спуску сошли на замковую площадь, где вплотную к внутренней крепостной стене был установлен помост, обтянутый белым шелком и украшенный цветами. Со стены за помостом свисали цветочные гирлянды, а также многочисленные флаги и штандарты. Вся площадь целиком была заполнена простонародьем и мелким дворянством, а вокруг помоста собиралась знать. На самом возвышении уже находился главный виновник сегодняшних торжеств, кузен Логан; его окружали родные во главе с обоими отцами, настоящим и приемным, а тетя Идрис непрестанно кружила вокруг сына, то и дело поправляя его наряд и прическу и стряхивая с него невидимые пылинки. Немного в стороне с величественным видом стоял преподобный Эван аб Гивел, который время от времени устремлял свой взор к небу, словно прислушиваясь к инструкциям, исходящим от самого Дыва.

Эйрин собралась было отвести Шайну на помост, но та сказала:

– Ты иди, а я лучше останусь тут. Рядом с ведьмами преподобный начинает заикаться и едва не падает в обморок от страха. Чего доброго, еще испортит Логану праздник.

– Тогда и я останусь, – решила Эйрин. – Ведь я тоже ведьма.

– Кстати, – заметила Шайна. – Вот тебе еще одно отличие между Севером и Югом. В любой стране Северного Абрада меня бы упрашивали провести обряд вместе с духовником. А здесь подобное предложение сочли бы святотатством.

Эйрин знала об этом. Хотя в действительности сестры исповедовали почти еретическое с точки зрения традиционной религии учение об устройстве мира, северные лорды считали делом престижа заполучить себе на свадьбу ведьму. Духовники Севера были не в восторге от такого обычая, но были вынуждены с ним мириться. А в пяти королевствах северо-запада, в так называемой Минеганской Пятерке – Ивыдоне, Коннахте, Алпайне, Лойгире и Катерлахе, – закон давал ведьмам полномочия единолично заключать браки.