Маг - Малинин Евгений Николаевич - Страница 38

Данила, явно не ожидавший столь радикального эффекта от своего свисточка, вцепился обеими руками в мой намотанный на руку плащ, и мы повернулись в сторону зала. Там бушевал бродячий зверинец, враз лишившийся своих клеток. Между собой разбирались медведи и волки, лисы и барсуки, огромные подслеповатые кроты и маленькие, но очень активные бычки. Под потолком кружили несколько представителей пернатого царства. Надо отдать должное этому чудному зверинцу – хищники никого не пытались сожрать, а парнокопытные не пускали в дело свои рога и копыта. Вся разборка происходила активно, но миролюбиво. Правда, когда я увидел трех здоровенных, не менее метра величиной, светло-рыжих тараканов, гуськом бежавших по стене, спасая свои хитиновые тела из-под лап и копыт, меня слегка замутило.

В этот момент мы разобрали в неистовом хрюканье хряка Пипа главенствующую тему, содержавшую в основном всего два слова – «Хр-р-р-зять хр-р-р-их!».

Мы с Данилой, не сговариваясь, шагнули к дверце, ведущей к нашим апартаментам, но тут к нам подкатил небольшой медвежонок и, ухватив Данилу за рукав комбинезона когтистой лапой, неразборчиво прорычал:

– Принц, за мной!…

Он потянул Данилу к приоткрытому окну, неловко ковыляя на трех лапах и не выпуская из четвертой его одежду. При этом он так на меня поглядывал, что я понял – надо следовать за ним. В таком порядке мы и сиганули в окно на мягкую, разрытую клумбу. Выпрыгнув, медведь припустился по улице, все время оглядываясь на нас. Мы быстро следовали за ним.

Через несколько минут мы, миновав несколько поворотов, подбежали к калитке в невысоком заборе. Наш лохматый сопровождающий с разбегу врезался в нее, и калитка с треском распахнулась. Медведь по короткой, замощенной дорожке подбежал к крылечку небольшого домика, спрятавшегося среди старых, разлапистых деревьев, и заскреб в нее. Следом за ним к дверям подбежал Данила и, словно сговорившись с мишкой, принялся колотить в дверь кулаком. Когда самый старый член команды, то есть я, прибыл к дверям домика, за ними уже кто-то копошился, приговаривая спокойным, мягким женским голосом:

– Уже открываю… уже открываю…

Когда дверь отворилась, мы увидели маленькую опрятную старушку в темном, аккуратном платье с белым воротничком и такими же манжетами. Она внимательно посмотрела на нас поверх больших роговых очков и сказала:

– Ай-ай-ай, как неразумно, Ольва, разгуливать по городу в таком виде, когда у нас в гостях сам апостол Пип со своей шайкой. Быстро все входите!

Мы юркнули внутрь домика, и бабушка быстро захлопнула дверь. И снова раздался хлопок. На месте медвежонка возникла наша милая Ольва и сразу затараторила:

– Тетушка Яса, надо спрятать этих… – Она бросила на нас быстрый взгляд и после короткой заминки продолжила: – …ребят. Они такое натворили, что, если их найдут, им не миновать алтаря Единого-Сущего!…

Тетушка Яса слушала ее, улыбаясь и покачивая головой. Когда у Ольвы от возбуждения перехватило дыхание и она замолчала, старушка спокойно спросила:

– И что же такого могли натворить эти… ребята? Только ты сначала успокойся и пройди в комнату, а там уже все расскажешь по порядку.

Ольва молча кивнула и направилась следом за двуликой Ясой в глубь дома.

Когда мы прошли в комнату и расселись вокруг стола на изящных хрупких стульях с гнутыми ножками, Яса с улыбкой нас оглядела и кивнула Ольве:

– Рассказывай…

– Эти двое… – начала Ольва свой рассказ, – пришли к дядюшке Вару где-то за час до начала проповеди. А проповедь у нас сегодня читал сам апостол Пип. Когда они мне сказали, что хотят послушать проповедь, я их отговаривала – ты же знаешь, как этот Пип любит поизмываться, особенно над новыми людьми. Но они все равно пришли. И когда апостол закончил свою проповедь, Данила… – она ткнула пальцем в сторону Данилки, – …начал задавать Пипу всякие вопросы. Тот сначала вроде обрадовался, что такой маленький мальчик так заинтересовался его рассказом, а потом понял, что этот малыш просто его дурачит. Ну а когда Данила объявил всю историю про Единого враньем, Единого-Сущего лжецом и жуликом, а самого Пипа назвал дураком, тот вообще взбесился…

Старушка внимательно посмотрела на Данилу и тихо произнесла:

– Ну это-то понятно…

– Апостол Пип приказал мальчику снять капюшон, и оказалось… – Тут она быстро сдернула капюшон с головы Данилы, и двуликая Яса ахнула:

– Принц…

– Вот-вот… – радостно подхватила Ольва. – В таверне тоже так подумали. Пип прям облизнулся, как кот на сметану и тут же приказал своим людям схватить мальчика. И тогда Илья выхватил шпагу и… – Она замолчала, словно у нее кончились слова, но глаза ее были очень красноречивы.

– И что же Пип?… – спросила Яса и тут же сама ответила: – Сразу схватился за свой хлыст.

Ольва утвердительно кивнула. Старушка внимательно оглядела на этот раз меня, и мне показалось, хотела что-то спросить, но Ольва, передохнув, снова затараторила:

– Только у Пипа ничего не получилось! Он орал свой «аус», а с ними ничего не происходило. И тогда мальчик достал какой-то свисток и свистнул в него. И знаешь, все, кроме них, перекинулись! А апостол Пип перекинулся в здоровенного толстого борова… с бородавкой на пятаке!!! – вдруг добавила она.

Восторг Ольвы при этих словах был просто неподражаем.

– Так вот почему ты прибежала в таком виде… – пробормотала Яса. Потом она снова повернулась в мою сторону и все-таки задала мучивший ее вопрос:

– Почему же хлыст Пипа с тобой не справился? Небывалый случай…

– Может быть, потому, что я – «одноликий»? – с улыбкой ответил я.

При этих словах она изумленно уставилась на меня. Только что рот не открыла. Ольва тоже, широко распахнув глаза, не сводила их с моей скромной фигуры.

– Ну что вас так изумило? Ну я – «одноликий», ну не могу я перекидываться, не приучен!… Неужели это такая редкость?…

– До сегодняшнего дня, молодой человек, я знала только таких одноликих, которые потеряли свою способность к перевоплощению на алтаре Единого-Сущего. Других в нашем мире не было. Но все они вместе со своими способностями теряли и определенные человеческие качества. В частности, интерес к жизни. Вы ни разу не видели «возлежавшего на алтаре»? – Я отрицательно покачал головой. – И слава Многоликому! Это зрелище не для нервных. Так вот ты нисколько не похож ни на одного из них. Поэтому я и была настолько изумлена. Тем более что ты имеешь, как и этот чудный ребенок, светлые волосы! Поэтому позволь полюбопытствовать, откуда у нас в городке появилось такое чудо?