Рай. Том 1 - Макнот Джудит - Страница 72

— Вы пытаетесь сказать мне, — почти неузнаваемым голосом прохрипел Филип, — что тот поверенный, которого я нанял одиннадцать лет назад, вовсе не был адвокатом?

— Боюсь, именно так.

— Не верю, — прорычал он, словно пытался отпугнуть несчастье собственной яростью.

— Нет смысла снова вгонять себя в сердечный приступ, это больше ничего не изменит, — спокойно и рассудительно указал Паркер, и Мередит почувствовала некоторое облегчение, увидев, как отец делает над собой некоторое усилие взять себя в руки.

— Продолжайте, — сказал он через несколько мгновений.

— Сегодня, после того как я убедился, что Шпигальски — не член адвокатской коллегии, я послал в суд детектива, крайне осторожного и умеющего молчать детектива, которого мы всегда используем для подобных дел, — успокоил он Филипа, судорожно сжавшего спинку стула. — Он провел целый день и часть вечера, проверяя и перепроверяя архивы. В суде развод Мередит не зарегистрирован.

— Я убью этого ублюдка!

— Если имеете в виду Шпигальски, его сначала нужно найти. Он исчез. Если же говорите о Фарреле, — отрешенно продолжал Паркер, — рекомендую вам изменить свое отношение к нему.

— Черта с два! Мередит может в два счета решить эту проблему! Для этого нужно всего-навсего вылететь в Рино и там получить быстрый развод, причем без лишней огласки.

— Я уже думал об этом, но ничего не выйдет, — покачал головой Паркер и поднял руку, чтобы остановить очередной взрыв эмоций. — Выслушайте меня, Филип, потому что у меня было время хорошенько над всем поразмыслить. Даже если Мередит сделает так, как предлагаете вы, это не поможет разрешить юридическую путаницу, связанную с их имущественными правами. Придется пройти через обычную судебную процедуру.

— Мередит совсем ни к чему объяснять ему, что произошла ошибка!

— Мало того, что это некрасиво с моральной и этической точки зрения, но и крайне непрактично, — объяснил Паркер с раздраженным вздохом. — В Американскую коллегию адвокатов уже поданы две жалобы на Шпигальски, и они передали дело в руки властей. Предположим, Мередит послушала вас, но тут Шпигальски арестуют и он во всем сознается. В ту же минуту власти информируют Фаррела, что его развод незаконен, если, конечно, он еще раньше не прочитает об этом в газетах. Да вы хоть имеете представление о том, на какую сумму он вам вчинит иск за все это? Он добровольно доверил вам и Мередит уладить дело с разводом, а вы проявили преступную небрежность, не говоря уж о том, что все эти годы подвергали его опасности двоеженства, и…

— Да вы, кажется, обо всем успели подумать! — оборвал Филип. — Что же предлагаете делать?

— Все что угодно, лишь бы уговорить его и не допустить скандала, — с неумолимым хладнокровием объявил Паркер и обернулся к Мередит:

— Боюсь, что этим придется заняться тебе.

В продолжение всего разговора Мередит сидела неподвижно, не в силах поверить в происходящее, но слова Паркера вывели ее из тупого оцепенения:

— Объясни, пожалуйста, почему именно я, а не кто другой, должна его уговаривать?

— Потому что тут замешаны невероятные финансовые затруднения. Нравится тебе или нет, но Фаррел — твой законный муж, и вы женаты вот уже одиннадцать лет. Ты богатая женщина, Мередит, и, следовательно, Фаррел, как законный муж, имеет право на часть всего, чем ты владеешь…

— Да прекрати ты называть его так!

— Но это правда, — настаивал Паркер, хотя уже гораздо мягче. — Он может просто отказаться дать тебе развод, да еще и подать в суд за пренебрежение…

— Господи Боже! — вскрикнула Мередит, вставая и начиная нервно бегать по комнате. — Невероятно! Нет… погоди… мы слишком драматизируем.

Вынуждая себя мыслить здраво и логически, как всегда в случае возникновения проблем, она задумалась и объявила:

— Если все, что мы читали, правда, Мэтт намного богаче нас…

— Гораздо богаче, — подтвердил Паркер, одобрительно улыбаясь, обрадованный, что к Мередит вернулась присущая ей спокойная рассудительность. — В этом случае ему есть что терять в борьбе за собственность, причем куда больше, чем нам.

— Так что об этом волноваться нечего, — заключила Мередит. — Потому что он наверняка, как и я, захочет покончить с этим как можно быстрее и будет вне себя от счастья, узнав, что мне от него ничего не нужно. Собственно говоря, у нас есть все преимущества…

— Это не совсем так, — покачал головой Паркер. — Я уже объяснял, что твой отец и ты взяли на себя ответственность за развод и поскольку не сумели сделать все, как полагается по закону, поверенные Фаррела могут, возможно, убедить суд, что в этом ваша вина. В этом случае судья захочет вынести постановление о выплате штрафных убытков и возмещении за моральный ущерб. Вам же, с другой стороны, не так-то легко будет получить деньги с Фаррела, поскольку вы должны были вести процесс в Чикаго, и я подозреваю, что адвокаты могли бы объяснить судье, что намеренно участвовали в мошенничестве, поскольку были уверены, что позднее сможете вытянуть из него огромные деньги.

— Он сгниет в аду, прежде чем получит хотя бы цент из моих денег, — вскинулся Филип. — Я уже выплатил ублюдку тысячи долларов за то, чтобы он убрался из нашей жизни и отказался от всех претензий на собственность. :

— Но каким образом вы ему заплатили?

— Я…

Лицо Филипа омрачилось.

— Сделал все, как велел Шпигальски, что вовсе не посчитал необычным, — выписал чек на общую сумму — гонорар ему и выплата Фаррелу.

— Шпигальски, — саркастически бросил Паркер, — самозванец и вор. Вы действительно считаете, что у него хватило совести не подделать передаточную надпись Фаррела и не прикарманить деньги?

— Следовало бы прикончить Фаррела в тот день, когда Мередит привела его сюда!

— Прекрати! — охнула Мередит. — Тебе снова станет плохо! Мы просто попросим нашего поверенного связаться с его адвокатом…

— Не стоит, — перебил Паркер. — Если хотите договориться с этим человеком без лишней огласки, к чему, как я думаю, мы должны стремиться в первую очередь, лучше всего начать с примирения.

— Какого еще примирения? — воинственно осведомилась Мередит.

— Видишь ли, именно тебе стоит извиниться за ту реплику, которая появилась в колонке Салли Мэнсфилд…

Воспоминания о том, что произошло на благотворительном балу, с новой силой уязвили ее, и Мередит опустилась в кресло перед камином, бессмысленно глядя в огонь.

— Не могу этому поверить, — прошептала она, но отец, враждебно глядя на Паркера, едва не кричал:

— Знаешь, Паркер, последнее время меня не оставляет мысль — уж тот ли ты человек, каким мы тебя считаем? Извиняться перед этим подонком? Я сам поговорю с ним!

— Я практичный цивилизованный человек, вот и все, — возразил Паркер, подходя к Мередит и нежно обнимая ее за плечи. — А вы крайне вспыльчивы и поэтому совершенно не подходите для подобного рода переговоров. Кроме того, я верю в Мередит. Послушайте, Мередит рассказала мне все, что произошло между ней и Фаррелом. Он женился, потому что она забеременела. То, что он сделал, когда она потеряла ребенка, было жестоко, но куда великодушнее, чем продолжать эту комедию брака, который был обречен с самого начала…

— Великодушнее! — выплюнул Филип. — Двадцатишестилетний охотник за приданым соблазнил восемнадцатилетнюю девушку — наследницу огромного состояния, сделал ей ребенка, а потом милостиво согласился жениться…

— Прекрати! — повторила Мередит, на этот раз с куда большей силой. — Паркер прав. И ты прекрасно знаешь, что Мэтт не соблазнял меня. Я уже говорила, как все случилось и почему. — И, с трудом взяв себя в руки, добавила:

— Сейчас все это не имеет значения. Я поговорю с Мэттом, когда решу, как лучше это сделать.

— Молодец! — похвалил Паркер и обратился к Филипу, не обращая внимания на мрачно-зловещее лицо будущего тестя:

— Все, что требуется от Мередит, — встретиться с ним, как подобает цивилизованным людям, объяснить, в чем проблема, и предложить договориться о разводе без предъявления финансовых претензий друг к другу.