Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена - Страница 30

Жители усадьбы, потрясенные, молча переваривали услышанное. Я тоже не спешила более ничего комментировать.

А на улице наконец-то закончили разбирать сани. Приоткрыв дверь, в помещение просунула голову Меган и жизнерадостным голосом поинтересовалась:

– Припасы куда заносить? А вещи куда складывать?

Деловая суета поглотила нас с головой до самого вечера. Мужчины таскали вещи, заносили припасы, складывали тюки – в общем, тащили в тепло все то, что мы приобрели в Тосмуте. Женщины пытались хоть как-то разместиться и устроить спальные места на предстоящую ночь. Я же, не участвуя в общей суматохе (по привычке я тоже взялась помогать, но Меган зашикала на меня, что, мол, это не господские обязанности), прихватила в проводники мистера Гивела и пошла осматривать сад и окрестности. Нужно было оглядеться и понять, куда это меня на сей раз угораздило попасть, хотя правильнее все же было говорить – сослаться. Но я напрочь отказывалась воспринимать эту ситуацию в таком виде. Здесь я чувствовала себя гораздо свободнее, чем в герцогском особняке, а главное, намного спокойнее. Я могла не ожидать, что кто-то каждую ночь может ворваться ко мне в спальню с намерением исполнить супружеский долг. Здесь пока и спальня-то была одна на всех, она же и кухня. Однако в ближайшее время я намеревалась попытаться исправить сложившееся положение. Немыслимо, чтобы столько людей ютилось в одной комнатушке, площадь которой вряд ли превышала шестнадцать квадратных метров. Назавтра я решила прихватить с собой мистера Порримана как консультанта и мистера Гивела как проводника и уже более предметно осмотреть дом. Я заранее предполагала, что при протекающей крыше деревянным перекрытиям пришел конец. Однако все же стоило убедиться в этом лично.

Сад оказался запущенным, разросшиеся плодовые деревья, кустарники все переплелись меж собой. Из сугробов торчали будылья, высохшая трава, бурьян… Что же конкретно находилось в саду, сейчас разобрать оказалось невозможно.

Большего, к сожалению, я осмотреть не успела – солнце еще по-зимнему рано скрылось за горизонтом, и нам пришлось возвращаться. К тому же мистер Гивел хоть и не показывал, что его утомила наша «прогулка», однако начал двигаться медленнее и все чаще останавливался, чтобы отдышаться.

Когда мы шли обратно с другой стороны дома, я обнаружила большущую теплицу, вернее, то, что от нее осталось. За зиму снега намело высоко, и из-под него торчала только крыша, местами посверкивая стеклами, затянутыми сверху плетями не то хмеля, не то дикого винограда. В памяти я сделала зарубку, что после того, как разберусь с домом, следует обратить внимание на нее.

К тому времени мои спутники уже кое-как разместились. Вещи и тюки были сложены у стены под окошком. Миз Кейт, достав кое-что из припасов, принялась готовить ужин. Миссис Гивел вовсю ей помогала. Агна и Меган, как самые проворные, пытались соорудить постели так, чтобы все улеглись на кроватях, поскольку на полу спать было немыслимо – по ногам нещадно тянуло, и любой, улегшись там, уже наутро встал бы простывшим. Дейдра в общей круговерти участия не принимала. Она, недовольно поджав губы, устраивала супруга на кровати поудобней. Сегодня ей предстояло спать с ним, и она не хотела причинить неудобства. А тот, полусидя, с неожиданным удовольствием взирал на всеобщую суету.

Когда я пришла, гам немного поутих, даже мальчишки начали разговаривать тише, однако через каких-то полчаса все вернулось на круги своя.

Заняться мне опять ничем не позволили. Едва я захотела расставить посуду на столе к ужину, Меган, бросив помогать Агне, метнулась и начала все делать за меня, причем так проворно, что я вынуждена была отступиться. Посидев без дела минут пять, я решила сунуться к кухаркам, но и здесь мне ненавязчиво дали от ворот поворот.

В конце концов, когда я вместо Меган решила пособить Агне заправить простыни, а та, смутившись, как бы ненароком начала оттеснять меня, я не выдержала и взвилась:

– Так! – рявкнула я, уперев руки в бока. Все оставили свои занятия и удивленно посмотрели на меня. А я, набрав полную грудь воздуха, продолжила: – Слушаем меня внимательно! Больше повторять не буду! Если я принялась за какое-то дело, то не надо бросаться ко мне и перехватывать его. Это там, в герцогском доме, я была маркизой, а здесь мы все более или менее в равных условиях. И мои руки, – я подняла их и покрутила перед собой, как бы демонстрируя, – такие же руки, как и ваши. По-моему, в той ситуации, в которой мы все оказались, они лишними не будут. У всех работы хватает, и нет смысла оставлять свою и бросаться ко мне, если вдруг мне нужно что-то сделать. Когда мне будет нужна помощь, я попрошу, а так… – Я перевела дух и закончила свою речь: – Да, я здесь хозяйка, но при этом не беспомощная леди, чтобы не справиться с элементарными вещами…

– Но, миледи, нельзя же… – попыталась возразить Меган, но я повернулась и посмотрела на нее в упор:

– Ты до этого заправляла кровати? Вот и занимайся ими. А я поставлю на стол посуду. Ужин уже почти готов, и нечего тратить несколько драгоценных минут, прежде чем мы дождемся, пока кто-нибудь освободится и сделает это. Вон уже дети полчаса как на еду смотрят голодными глазами! – И, не выдержав немого изумления слуг, скомканно завершила: – Я маркиза, и я так желаю! И точка!

Дни потянулись за днями, и все они были наполнены делами и суетой. Меня приняли как хозяйку все, включая и Дейдру. Женщина понемногу отмякла, видя, как под моим руководством спорятся дела. Кстати, меня с моей же легкой руки стали звать не «миледи», как было положено, а именно «хозяйка». Сначала за глаза, а потом и открыто. Если кто-то окликал «Хозяйка!», значит, искали только меня, кому-то понадобился совет или решение.

Во все дела без исключения я не лезла, оставив миз Кейт на откуп кухню. Единственное, только распорядилась, какие из запасов не трогать – они станут посевным материалом. А вот дом, вернее его состояние и ремонт, я контролировала жестко. Поначалу мужчины скептически относились к моим распоряжениям, и если считали, что я не вижу, делали такое выражение лица «собака лает, ветер носит, а караван идет», то впоследствии… Я с детства всегда была смекалистой и, сколько себя помню, любила наблюдать, как отец что-то чинит или ремонтирует. Оттого я на строительный факультет и пошла, тогда весьма непопулярный в институте, хотя со своими проходными баллами смогла бы попасть на экономический – престижный.

Так вот впоследствии мужчины уже более внимательно стали прислушиваться ко мне, а потом и вовсе совета начали спрашивать. Здесь мне в очередной раз удалось найти приложение моим способностям.

Первым делом мы открыли еще одну комнату, что примыкала с той стороны камина. Оказалось, что она под завязку забита старой мебелью. Однако мы ее разгрузили, кое-что из обстановки сразу использовали, другое отложили на починку, а третье, сильно пораженное жучком-древоточцем, сожгли как дрова в том же камине. Теперь у нас образовались две вполне теплые комнаты, в одной из них спали мужчины, в другой – женщины. Правда, из окон поначалу сквозило, пока я не вспомнила кое-что из институтской науки и советского быта. Я сгоняла Питера в деревню, чтобы тот выпросил у местного гончара или печника немного жирной глины. Потом добавила в нее нутряного жира, размешала и тем, что получилось, тонко-тонко промазала там, где стекло входило в раму. Во второй комнате окна оказались не в свинцовых переплетах, как в кухне, а в деревянных, правда, тоже с мелкой разрезкой, а небольшие стекла, кроме как гвоздиками, ничем к рамам не крепились. И естественно, что в щели свободно сквозил холодный воздух. Пришлось замазывать все поверх. Потом я отобрала у Дейдры изношенную простыню, взамен выдав ей отрез нового полотна, приступила к работе по заклейке щелей в рамах матерчатыми полосами на мыло. Поначалу женщины с немалым удивлением взирали на мои действия, но потом поняли, в чем суть, и мы дружно закончили это дело уже через пару часов.