Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сердечные струны - Пейсли Ребекка - Страница 18


18
Изменить размер шрифта:

«Действительно, — думала девушка, разглядывая ученого, — они с Аптоном похожи как братья, с единственной разницей в том, что доктор старше, а линзы его очков, увеличивая глаза, делали их похожими на два голубых блюдца, приклеенных по обеим сторонам лица».

Ей вспомнились другие голубые глаза, длинные черные волосы, усмешка и невообразимая масса мускулов.

И будто ощутила ритмичное покачивание его бедер: назад, вперед — свободно, легко.

Поерзав на стуле, она заставила себя сосредоточиться на докторе Уоллэби и думать о том, чтобы не упустить возможность завести разговор о зачатии ребенка. Вернувшись домой несколько часов назад, ученый не обсуждал ничего, кроме своих исследований.

А она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме прощального поцелуя Романа — сознание сохранило его таким реальным, таким живым, что тело все еще чувствовало объятие мужчины, желавшего ее.

Сдержав низкий стон, подступавший к горлу, сунула кусочек свежей груши в клетку попугая.

Тот откусил ее.

— Доктор Уоллэби, — воскликнул Иоанн Креститель с куском груши в клюве, — не будете ли вы так любезны помочь мне забер….

Теодосия быстро захлопнула ему клюв и слабо улыбнулась озадаченному ученому.

Доктор Уоллэби закончил чтение ее обширного научного проекта.

— Это великолепно. Поразительное понимание Колеоптеры, мисс Уорт.

— Колеоптера, — пробормотала Теодосия, вспомнив, как Роман не расслышал имя и сказал ей, что знает о Клеопатре и змее.

— Мисс Уорт?

— Да? О… — Да что это с ней? Вот, наконец, человек — предмет ее восхищения на протяжении многих лет, а все, о чем она продолжает думать, это Роман Монтана, мужчина, которого знает всего три дня!

— Для меня совершенно очевидно, что вы очень много времени посвятили изучению моих находок, — заявил доктор Уоллэби. — Не сомневаюсь, вы будете прекрасным ассистентом. Должность ваша.

Она радостно ахнула.

— Огромное вам спасибо, доктор Уоллэби! Вы не представляете, что это для меня значит.

— Добро пожаловать. Как вы знаете, я планирую отплыть обратно в Южную Америку, как только получу дальнейшие субсидии. Надеюсь, деньги скоро поступят, но такие мероприятия требуют времени. А пока, если вы захотите вернуться в Бостон и провести еще немного времени с Аптоном и сестрой Лилиан, это будет замечательно.

Теодосия кивнула — обязательно вернется в Бостон, но не раньше, чем с ребенком на руках.

— Доктор Уоллэби, есть один вопрос, который я бы хотела с вами обсудить. Точнее, он из области отношений между полами, и я…

— А, так вы уже слышали, не так ли? — Доктор Уоллэби улыбнулся. — Что ж, полагаю, новости должны были распространиться рано или поздно.

— Новости? Он положил ее тезисы на стол и вытащил из кувшина один колокольчик.

— Lupinus subcarnosus, — задумчиво пробормотал он, вертя стебель цветка между пальцами. — Колокольчик был завезен в нашу страну в середине сороковых годов девятнадцатого столетия либо русскими иммигрантами, которые захватили его с намерением посадить, либо случайно с грузом семян льна из Германии. Способ их появления здесь, однако, не имеет значения. Что меня интересует, так это непосредственно сами цветы.

Теодосия взглянула на колокольчик, не в состоянии понять неожиданное решение ученого обсуждать цветок. — Если слюна редкого жука Пандамонхангаба может быть прекрасным средством от облысения, — продолжал доктор Уоллэби, — то обычный колокольчик проявляет огромный потенциал в качестве средства от мужской импотенции. Теодосия нахмурилась.

— Импотенции, доктор Уоллэби?

Он поднялся, сцепив худые руки за спиной, колокольчик свисал из его пальцев, пока он некоторое время мерил шагами комнату. Наконец, остановившись перед стулом Теодосии, посмотрел на нее.

— Не знаю, как выразить радость, которую испытываю в связи со своими первоначальными открытиями: импотенция — болезнь, делающая несчастными великое множество мужчин. Хорошо понимая глубину вышеуказанного несчастья, твердо намерен продолжать эксперименты. Моя дилемма, однако, состоит в том, что могу продолжить свои исследования в Бразилии и почти не имею времени на что-либо иное.

Теодосия уставилась на него, припоминая слова Аптона о том, что доктор Уоллэби предпочел остаться холостым по личным причинам, — смутное дурное предчувствие омрачило блестящие планы, однажды построенные.

— Что вы хотите сказать, говоря, что лично понимаете подобное несчастье?

Он печально улыбнулся.

— Хотя я и посвятил свою жизнь научным изысканиям, было время, когда хотелось иметь жену и детей, но пришлось отказаться от этого желания, потому что не способен зачать детей. Видите ли, мисс Уорт, имею несчастье страдать импотенцией.

* * *

Утреннее солнце заливало видавший виды деревянный указатель, гласивший — «Уайлд Виндз». Прибитый гвоздями к одному из деревьев, росших вдоль дороги, он указывал прямо вперед. Теодосия на секунду отпустила поводья, развязала ленточки розовой шляпки и быстро поправила гладкий узел волос на затылке.

— Уайлд Виндз, конечно же, состоит из своей доли мужчин, Иоанн Креститель. Один из них может прекрасно подойти для замены доктора Уоллэби.

Ощущая свою вину, она опустила голову и посмотрела вокруг. Этот славный человек поверил всему, что ему пришлось наговорить сегодня утром, и согласился с ее идеей заняться изучением речевых особенностей Юга, пока не поступят субсидии. Его особенно порадовало ее сообщение, что она собирается нанять Романа в роли сопровождающего по местам, где предстоят исследования. Доктор Уоллэби даже согласился подождать ее в Бразилии, а не в Темплтоне, если она не сумеет вернуться вовремя, чтобы отплыть вместе с ним.

Уладив вопрос с ученым, она написала Аптону и Лилиан, прибегнув к той же лжи, придуманной и для ученого. Доктор Уоллэби милостиво приложил к ее письму и свое, информируя ее зятя и сестру, что Роман Монтана должным образом позаботится о ней во время путешествия, и им не стоит беспокоиться.

Теодосия вздохнула.

— Обычно я не прибегаю к подобному обману, — призналась она попугаю. — Но моя ситуация требует некоторого искажения истины, Иоанн Креститель. А когда все будет сделано и у меня появится ребенок для Аптона и Лилиан, неправда, совершенная мною, не будет иметь никакого значения.

Птица выплеснула струйку воды, которая расплескалась по колокольчикам, росшим на обочине.

— Импотенция — болезнь, которая делает несчастными огромное число мужчин. Уок!

— Да, это действительно несчастье, — согласилась Теодосия, снова беря в руки поводья. Как и тот факт, что теперь следует начать интенсивные поиски нового кандидата на отцовство.

Вскоре повозка свернула на главную дорогу Уайлд Виндз, городка, который она выбрала потому, что он был единственным в этой округе. Роман упоминал о нем, а дорогу сюда указал хозяин продуктовой лавки в Темплтоне.

Роман. Она гадала, где он теперь, что делает.

— Теодосия, — отругала она себя, — ты должна сосредоточиться на своем плане и прекратить думать о мужчине, которого больше никогда не увидишь. — Но даже повторяя это заклинание, она знала, что не сдержит его.

Монтана дал ей впервые вкусить сладостное ощущение желания. И хотя она никогда не познает истинной страсти, будет хранить память о его поцелуе и объятиях всю жизнь. В моменты одиночества вспомнит о них и предастся грезам.

Окинув взглядом пыльную дорогу, Теодосия заметила маленькую библиотеку слева, свидетельствующую о том, что в городе живут образованные люди.

Возможно, один из них и подойдет по физическим данным, установленным ею для отца ребенка, — такая перспектива оживила ее упавший дух.

Она зарегистрировалась в гостинице Уайлд Виндз, заплатила двум служащим, чтобы позаботились о ее лошади и повозке и отнесли вещи в ее комнату, которая не очень понравилась — слишком много пыли и мало мебели. Однако это было место, где она могла привести в исполнение свои планы.

Когда мужчины ушли, она быстро переоделась в голубое с белой полоской шелковое платье, надела шляпку, перчатки и отправилась в город.