Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Шебеко - Ефремов Иван Антонович - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

Еще вспомнилось Коле, как они с Валерой нагрянули к девчонке, устроившейся работать техничкой в правлении колхоза. К девушке, которая по долгу службы должна была ночевать в том здании. В вечерний час и появились парни у девчат. Вечер прошел перелетной птицей… И в те минуты техничка показалась Коле чуть не красавицей, самим совершенством, мечтой жизни. И еще долго удивлялся хлопец, как могло подобное случиться, как могла обыкновенная, ничем не приметная дивчина подняться до пьедестала некоего ореола, желанной звезды? Этого Коля доселе не постиг…

В возбужденной голове хлопца возник еще образ Пети Туптова, этого крепко сбитого, но слабой силы воли человека. Оставил Петя школу после девятого класса, так и не сумев выправить положение по алгебре… За плохую учебу частенько ругал его дядя Матвей, участник былой войны. В девятом классе Коля жил с Петей — снимали квартиру у дяди Матвея. Любил вояка учить уму-разуму своего племянника. Заодно он корил и его, Колю. За то, что не помогал товарищу в учебе. Но Коля-то знал, что он не забывал Петю. Помогал по-настоящему. И не его вина, что Петя злился, отбрыкивался от «помощи», поскольку считал, что тем самым его унижают… Чудный он имел характер.

Дядя Матвей частенько приводил примеры, доказывая, как важно поддерживать товарища. Особенно на войне. Его и самого выручил солдат, вынося с поля боя. На фронте действовал незыблемый, негласный закон: товарищей не бросать. А ранило его зимой. Неминуемо бы его настигла смерть, но рядом были друзья… И вот результат — он жив и здоров. Лишь правую руку потерял. В такие минуты Коля оправдывался до хрипоты, доказывал, что нельзя помочь человеку в учебе, коль сам он того не желает. По его мнению, лишь труд, серьезный труд является инструментом успеха. Но как он ни увертывался, ни отбивался избитыми, набившими оскомину фразами, все же сознавал, что неправ, что следовало не отступать, а быть понастойчивей и потверже с товарищем. Возможно, и не остался бы Петя на пороге десятого «б»…

…Коля уже пребывал в середине пути. Верным признаком служила низина, пажить под названием «Йалам»— с осокой, отдельными деревьями, с небольшим безымянным ручейком, впадавшим в известную в здешних местах Булу. Весной здесь обильно текли вешние воды, оставляя в душе какую-то горечь, тоску по пройденным годам…

Вот и дорога перебралась через ручеек, вот и крутой холм повел ее вверх. Если бы путник взобрался на сей холм, то он наверняка узрел бы и Первомайское, деревянные избы которого мягко касались горизонта, и теплый сизый дымок, что дрожал вдали.

Диск солнца уже наполовину ушел за горизонт, а рядом изредка проносились оводы. Над сочным ржаным полем отчетливо пел жаворонок. В голове Коли горячим пульсатором пронеслись грустные мысли: «А ведь уедешь — не скоро вернешься назад… И вернешься ли?» У него возникло ощущение, что он потерял что-то важное, невозвратное. Но что — он не знал. На ум сами собой пришли слова Пушкина:

«Куда бы нас ни бросила судьбина,
И счастие куда б не повело,
Все те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село»

Да, да, у каждого свое «Царское Село», своя деревня, что обладает могучей, прямо-таки исполинской силой очарования…

Коля поднялся на холм и остановился, пораженный красотой природы. Его брюки покрылись пылью, но это было ничтожно в сравнении с тем, что он испытывал сейчас. Им овладело нежное, непередаваемое упоение окружающим его мирком. В душе все пело, все казалось возвышенным, чистым, светлым. И его юное сердце снова дрогнуло от мысли: «А ведь уедешь — не скоро вернешься назад…» Что ждет его впереди? Какие колдобины и заторы подготовила ему судьба? Несколько тревожила неизвестность, но в то же время надежды на лучший исход окрыляли и вдохновляли его.

На сей замечательный вечер Коле понадобились деньги. Но, как назло, родители исчезли именно в нужный момент. Отец махнул на работу — строить очередную ферму, а мать — в лес, за грибами. Правда, дома еще оставались братья — Саша и Володя, но они, как и сестры, в счет не шли, поскольку были малыми и не имели денег. Могла выручить лишь старшая сестра Рая. По окончании средней школы (а училась она в том же Первомайском) черноволосая дивчина устроилась в Чеменеве в качестве пионервожатой, а стало быть, обладала необходимой суммой. Коля подкатил к ней мягко, во всяком случае, ловко, и легко выложил теплую просьбу:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мне нужны деньги…

— Деньги? — удивленно переспросила Рая, когда Коля приблизился к ней вплотную. — Зачем они тебе? Может, выпить захотел? Сопляк еще… От горшка два вершка — а все туда же… На сорочку дала бы, но на вино и не проси. Понял?

Сказала, будто отрезала. Пришлось от нее уйти не солоно хлебавши. Хорошо, что вовремя дельная мысль посетила голову Коли: а что, ежели загнать самогон? Досконально знал Коля, что в подвале лежит полная четвертинка. Вскоре самогон оказался у шустренькой соседки, а взамен Коля отхватил «троячок»… Ежели быть честным, его несколько пугали последствия сей захватывающей комбинации, ибо могла разузнать мать, но Коля об том не тревожился серьезно. Дело сделано — зачем волноваться более? Да и совесть его чиста. В честь окончания средней школы родители обязаны ему поставить не одну, но две четвертинки самогона. Ведь старший сын заметно их опередил. Мария Федоровна, к примеру, имела лишь семиклассное образование, хотя после войны могла бы и продолжить учебу, да застряла в дебрях семейных хлопот…

Ежели взять Дмитрия Георгиевича, то здесь сложилась целая легенда. Отправили его учиться за двадцать километров, в Батырево, в ближайшее село, где действовала единственная в то время десятилетка. Еженедельно Митька, как его ласково величал Колин дед, взваливал на себя котомку и двигался в дальнее село. Все шло превосходно — так, по крайней мере, казалось деду. Он, наверное, остолбенел, когда вызнал, что его любимый сынок вместо занятий в Батыреве посещает лишь питейные заведения. Отхлестал кнутом, урезал недельный паек, но результат был пустым. Пришлось отозвать сынка. А чтобы перед народом не было стыдно, пустили хитрый слух: мол, Митьку ограбили, чуть не убили и потому, мол, он более не желает в Батырево…

* * *

Праздничный вечер, обметанный весельем и счастливым смехом, дирекция почему-то решила провести не в главном двухэтажном корпусе школы, а в приземистом замшелом помещении, где, по обыкновению, занималась малышня. Во дворе, возле заросших и запыленных акаций, зеваки образовали плотное кольцо и каждого входящего в помещение ревностно провожали едким табачным дымом, шелухой от семечек, да и, пожалуй, запахами местного самогона тоже.

Средь гудящей толпы Коля легко нашел собственных друзей.

— Привет, орлы! А чего ко мне не зашли? — маленькая и юркая голова хлопца выжидательно уставилась на ребят.

— Мы пошли по самому короткому пути, через Пашель, — ответил Леня, молодой человек невысокого роста, незаметно поправляя новенький костюм. — Кстати, — прибавили его губы, — вино взял?

— Не! — мотнул головой Коля. — Но деньги есть… Можем это дело организовать вмиг.

— И чего ты подводишь? — с сожалением произнес Леня. — Буфет здесь пустой, ежели не считать лимонада да шампанского… Думай, голова, как выйти из положения…

Коля кинул на него удивленный взгляд. Доселе Леню вряд ли можно было вытащить на танцы, а сегодня, выходит, сам просится на водку… Повзрослел? Или же нарочно мутит воду, желая, как всегда, быть первым?

— Придумаем что-нибудь… — вяло буркнул хлопец, оглядываясь вокруг. Вали, его любимой хохотушки, что-то было не видать.

Рядышком торчала массивная, крепкая фигура Костика Фролова.

Коля метнул на него просящий взгляд:

— Что скажешь? Где в вашей деревне сможем добыть четвертушку?

— А чего здесь думать? — усмехнулся товарищ. — Есть здесь один любимый магазин. Там бабка непростая, и потому-то магазин гудит до десяти вечера. Двинемся туда, и делу конец! А то чешем языки, а почем зря. Пошли!