Серебряный доспех - Хабаров Ярослав - Страница 46

И тут произошло нечто неожиданное.

Эгертон рассмеялся.

Пенна не подозревала, что это существо в состоянии веселиться, и однако же невозможное произошло: молодой маг хохотал, и волшебное пламя на земле вторило его веселью: оно то приподнималось, то опускалось, и оранжевые языки лизали темный воздух.

– Ты? - задыхаясь, повторил Эгертон. Он схватился за грудь, закашлялся. Видно было, что подобное веселье для него - большая редкость. - Ты? Новая сила в Лааре?

Пенна оскорбленно пожала плечами:

– Никогда не знаешь, что можно еще услышать от мага! Особенно от мага, жаждущего познаний.

Эгертон наконец перевел дыхание.

– Нет, Пенна, эта сила по-настоящему могущественна. Такой мы еще не встречали. Абсолютно новая сущность возникла на Лааре, и вестниками ее стали чума и пророки тумана. Мы идем следом за пророками тумана, потому что хотели бы завязать с ними отношения. Обменяться знаниями, если они согласятся делиться с нами тем, что знают сами. Этим созданиям, какими бы зловещими и жуткими они ни казались, многое известно о новой сущности. Возможно, они пытаются донести эти сведения до людей - в той форме и в том виде, в каком они могут быть восприняты слабой человеческой расой. Но люди не понимают… Мы пытаемся понять. Мы всегда и все понимали…

– Разве это не означает темную магию? - спросила Пенна, наморщив лоб.

Эгертон двинул бровями.

– Что ты имеешь в виду?

– Попытка связаться с пророками тумана, - объяснила девушка.

– Почему? - Удивление Эгертона росло. Логика рассуждений Пенны оставалась для него непостижимой.

– Пророки тумана - страшные, - попыталась объяснить свою мысль Пенна. - Они… ну, они злые.

– Еще одно бессмысленное слово, - предостерегающе поднял палец Эгертон. - Избегай таких определений.

– Они страшные. Говорят о страшном. Они пугают людей. Они непонятные.

– Люди пугаются, потому что людям свойственно бояться правды, - сказал Эгертон. - Это их слабость… как и многое другое. Пророки тумана непонятны лишь потому, что никто не дает себе труда понять их. На самом же деле все очень просто. Пророки тумана возвещают приход Кары богов.

– Но откуда взялась Кара богов? - горячо спросила Пенна.

– Новая сущность на Лааре, - сказал Эгертон. - Я толкую тебе об этом добрых полчаса.

– Маги ордена Тоа-Дан пытаются связаться с пророками тумана, чтобы узнать как можно больше об этой загадочной новой сущности?

– Хвала Дзару, богу огня и войны! - воскликнул Эгертон. - Наконец-то ты поняла!

– Да, - криво усмехнулась Пенна. - Я все поняла. Все, кроме двух вещей: во-первых, какое я имею отношение ко всему этому? И во-вторых…

Она замолчала.

– Что - «во-вторых»? - спросил Эгертон с любопытством.

Пенна бросила косой взгляд в темноту.

– Во-вторых, как ты надеешься обороняться от орды упырей, которая вот уже несколько минут как окружает нас со всех сторон?

***

Никогда прежде не доводилось молодым троллокам видеть ничего подобного. То, что открылось Хазреду с Гирсу, сверкало, переливалось, оно казалось живым, постоянно изменчивым и вечным. В первое мгновение Хазред был уверен, что под обелиском томилась в мучительном сне прекрасная женщина и что своим дерзким поступком они освободили ее. Он смотрел на сияющее существо, ожидая, что оно вот-вот очнется, пошевелится, встанет, явит своим спасителям восхитительное лицо… Мысль об этом была так сладка, что Хазред едва не задохнулся.

Гирсу стоял чуть в стороне от друга и дрожал как в лихорадке. Он не в силах был оторвать взгляда от чудесной вещи, которая предстала перед ними.

Хазред сам не заметил, как с его губ сорвалось:

– Но как нам ее поделить, если она одна такая?

– Она? - Гирсу медленно покачал головой. - Что ты имеешь в виду, Хазред?

– Вот это. - Хазред кивнул подбородком на то, что доселе скрывалось под обелиском. - Ее не разорвать, потому что это ее убьет.

– Не «она», - возразил Гирсу. - Это «он». Посмотри внимательнее, Хазред! Это доспех.

То ли троллоки притерпелись к серебристому сиянию, то ли освобожденная друзьями вещь неуловимо изменилась и умерила яркость свечения, но после слов Гирсу у Хазреда словно пелена спала с глаз.

Перед ними действительно лежал чудесный доспех, выкованный неведомыми мастерами из легкого, почти невесомого серебра. На левом плече не хватало одной пластины.

Прошло довольно много времени, прежде чем Хазред решился прикоснуться к доспеху. Благоговение переполняло троллока, но еще сильнее было другое чувство: Хазред ощущал невероятную магическую мощь, которая исходила от серебряных пластин. Он боялся даже предположить, каково было происхождение этого серебра.

Гирсу уже давно привык к странностям своего друга. Поэтому он не торопил Хазреда. Пусть рассматривает находку со всех сторон, то наклоняясь над ней, то падая на живот и пытаясь заглянуть под нее… Времени-то полно. Никто за ними не гонится - в кои-то веки! - и враги все перебиты, кто не сбежал… Хотя нет, вон последняя из мосластых тварей еще шевелится. Гирсу с интересом стал наблюдать за тем, как она издыхает. Очевидно, эти животные (если только это животные, а не какие-нибудь низшие демоны) привыкли существовать в стае. Одиночество губительно для них. Еще более губительно, чем отравленные стрелы. Да, любопытно. Стоит потом обсудить это с Хазредом, может быть, он выскажет какие-нибудь умные соображения на сей счет.

Однако сейчас Хазреду было не до повадок и особенностей мосластых существ: он наконец-то собрался с духом и решился прикоснуться к доспеху. Его пальцы как будто обожгло сразу и огнем, и леденящим холодом. По серебряным пластинам пробежали радужные волны. И вместе с тем неслыханный восторг вспыхнул в душе Хазреда.

Он повернулся к Гирсу, и тот с трудом подавил удивленный вскрик: никогда в жизни он не видел своего друга таким счастливым. Глаза Хазреда лучились радостью, рот улыбался от уха до уха, каждая черта его лица излучала торжество.

Гирсу испугался:

– Что случилось? Хазред, что с этой штукой не так?

– С ней… все так, - ответил Хазред, смеясь и плача одновременно. - Это… доспех… и он, Гирсу, особенный… из особенного серебра…

Голос у него пресекался, как будто незримая петля пережала ему горло.

– Отдышись, - посоветовал Гирсу. - Посиди спокойно. Не смотри на эту штуковину. Что-то она мне перестала нравиться. Что она с тобой делает?

– Ничего… ничего особенного. Ничего, что не делает со мной мир. Вся жизнь. Могущество. Величие, - сбивчиво проговорил Хазред.

– Ну вот что, - рассердился Гирсу, - просто сядь, отвернись и не думай об этом. Смотри на меня. Поговори со мной о чем-нибудь приятном. Как ты считаешь, мы с тобой вдвоем смогли бы одолеть глита?

– Глита? - Хазред бессмысленно заморгал, как ребенок, пытающийся угадать, чего ожидают от него взрослые.

– Да, - подтвердил Гирсу. - Видишь ли, я посвятил этой теме… раздумья. Ну, недолгие, но очень интенсивные. Видишь ли, глит… он очень сильный. Так. Его нанимают, чтобы он сражался за плату. Ну вот он и сражается. Но возможно ли его одолеть? Вот проблема. Я думаю, двух троллоков против одного глита катастрофически мало. А твое мнение?

Хазред пожал плечами:

– Вероятно. Да, конечно. Ты прав.

Он дернулся, намереваясь еще раз взглянуть на доспех. Было очевидно, что найденная вещь полностью завладела его воображением.

– А вот кишки у глита очень интересные, если приглядеться, - продолжал Гирсу увлеченно. - Отличаются от того, что в брюхе у других ящеров.

– Боги! Гирсу, неужели ты всегда рассматриваешь внутренности, выпущенные из животов?

– Это же интересно, - простодушно отозвался Гирсу. - По такому признаку можно опознать существо, даже если оно попыталось изменить свою внешность магией.

– Да какая разница, что это было, если ты это уже убил!

– Ну, мы же не тролли, - возразил Гирсу, довольный тем, что Хазред вроде как заинтересовался чем-то помимо доспеха. - Нас должна волновать и познавательная сторона дела. И чтобы знать, с кем мы сражались.