Выродок (Время Нергала) - Барковский Вячеслав Евгеньевич - Страница 6

Тем не менее ОН пользовался своим святилищем крайне осторожно, стараясь проникать сюда невидимо и неслышимо. Бывал ОН здесь, чтобы отдохнуть, насладиться собственными мыслями о великом будущем, полюбоваться коллекцией голов жертв прошлых лет, хранящихся в банках с формалином, и, конечно, накормить змею по имени Клеопатра, которая жила в хорошо оборудованном террариуме.

Здесь стоял главный жертвенник, но Жертвоприношения ОН здесь совершал только один раз в году: в самый главный ДЕНЬ НЕРГАЛА — седьмого числа десятого месяца. Жертвы приходилось доставлять сюда с величайшей осторожностью, чтобы никто из непосвященных даже случайно не мог осквернить святилище!

Сейчас, после происшествия у Казанского собора, ОН был встревожен. ОН знал, что без Жертвоприношения не может произойти Слияния и последующего ПРЕОБРАЖЕНИЯ.

Но, с другой стороны, ОН чувствовал удовлетворение от уничтожения нескольких непригодных для Неведомого особей.

Правда, наслаждения и восторженного подъема, которые ОН испытывал во время Жертвоприношения, у НЕГО не было, но, возможно, Нергал до следующего дня удовлетворится той кровью и плотью, которую получил во время стихийного Жертвоприношения на улице. ОН ведь почувствовал себя на короткое время Львом, раздирающим жертвы во славу Неведомого.

ИЩИ ЖЕРТВУ! Я ЖДУ! УРОДЛИВЫЙ МАЛЬЧИШКА!

УБЛЮДОК!

СЕГОДНЯ Я ОГРАНИЧУСЬ ТЕМ, ЧТО ПОЛУЧИЛ!

ИЩИ ЖЕРТВУ К СЛЕДУЮЩЕМУ ДНЮ!

ОН расстроился, что, с одной стороны, не удовлетворил полностью Неведомого, назвавшего ЕГО так, как называли ТАМ, но и обрадовался, потому что Неведомый давал ЕМУ срок до седьмого числа четвертого месяца — дня обязательного Жертвоприношения.

И тем не менее ОН чувствовал, что чего-то не хватает для торжества. В углу, в просторном террариуме, тихо шурша, ползала Клеопатра. Она была голодна.

Стремясь оттянуть предстоящее наслаждение, сначала ОН вынул из стеклянного аквариума белую мышку, десяток которых недавно купил у пьяницы лаборанта. ОН бросил ее в террариум. Мышь белым комочком заметалась по полу ящика, посыпанному опилками. Змея подняла голову, и мышь вдруг замерла. Бросок, слабый писк, и вот уже пресмыкающееся заглатывает жертву.

Придя в еще большее возбуждение, ОН достал из морозильной камеры большого холодильника куски мяса, положил в миску и обдал кипятком. От размороженного мяса пахнуло кровью. Ноздри у НЕГО широко раздулись. ОН поднес кусок к носу, глубоко вдохнул. ОН сразу вспомнил свою предыдущую жертву. Это ее куски хранились в холодильнике.

Один кусок плоти ОН бросил змее. Потом взял второй, оказавшийся женской грудью, и стал ожесточенно грызть и жевать плоть. ОН урчал от вожделения, в нем росло чувство собственной силы. Одновременно с ним заглатывала кусок молочной железы и змея. ОН как бы сливался с ней и чувствовал, как растет удовольствие и радость Нергала.

И вот когда в пасти змеи исчез последний кусок и было видно, как он движется по пищеводу, член ЕГО разбух, и ОН, быстро поднеся к нему истерзанную зубами, кровоточащую плоть, обхватил ее остатками могучий столб и почувствовал наслаждение, пронзившее все ЕГО существо.

Передохнув, ОН озабоченно осмотрел подвал, привел все в порядок и, поднявшись наверх, стал обдумывать дальнейшие планы. Они были обширными и требовали большого напряжения физических и умственных сил.

Но ОН знал, что с помощью Неведомого бога справится.

ОПЕРАТИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Генерал Успенский Иннокентий Михайлович, зам. председателя по УФСБ, начальник секретного спецотдела по психологической работе в экстремальных ситуациях, доктор медицинских наук, психиатр, получил рапорт о происшествии у Казанского собора на следующий день после бойни в 14 часов.

Он внимательно прочел рапорт, подчеркнул несколько абзацев красным фломастером, потом снял трубку внутреннего телефона, коротко сказал:

— Алексей Васильевич, зайди!

Когда раздался легкий стук в дверь, Успенский, сказав: „Входи Вершинин“, одновременно нажал кнопку вызова секретаря.

— Садись, помощник, будем беседовать. Рапорт читал?

— Читал, товарищ генерал. Появился секретарь, майор медицинской службы Доронин.

— Георгий Алексеевич, попросите архивщиков пошарить в сводках по делам с грифом „сов. секретно“ и подобрать мне материалы с делами о необычных по жестокости преступлениях. Там и конкретные материалы должны быть. О людях-монстрах, о зверских убийствах, ну и так далее… Действуйте…

— Вот, Вершинин, много лет с такими вещами дело имел, но этот случай особый и, думаю, нам с тобой не одну бессонную ночь сулит. Перво-наперво надо нам население успокоить. Ты ведь знаешь, что бывает в таких случаях! Паника может в городе начаться изрядная- Бойня у Казанского обрастает подробностями, как снежный ком. В магазинах и на лавочках уже начинают говорить о каких-то маньяках, выращенных в военных лабораториях, которыми правительство хочет запугать людей. „Убивают, мол, всех, кто недоволен демократией!“ Есть и похуже слухи:

„Мафия своих людей выучила и натравливает на народ“. Одним словом, надо срочно принимать меры. Устрой беседу какую-нибудь. Пусть начальник Угро поговорит с журналистами о преступности вообще, об организованной в частности, вспомнит о том, что был 'такой случай разборки у Казанского собора. Что несколько человек погибли, потому как разборки становятся у нас похлеще, чем когда-то в Чикаго были. Заканчивается распределение капитала, передел собственности, ну и так далее… Сам знаешь, что говорить. Собери группу психологов, пусть разработают систему контрслухов, да похлеще, в красках могут не стесняться. Дай объявление на радио, что, мол, сбежал и разыскивается психически больной Н. Что наблюдались у него склонности к убийству и даже к поеданию человечины. Согласуй эту информацию с психиатрами. Дай приметы психа. Через пару часов дай новую информацию о том, что больной пойман, водворен снова в больницу, но врачи утверждают, что никаких склонностей к людоедству у него не было. Это, мол, выдумки журналистов. В общем, с одной стороны, слухи распространяют журналисты, с другой — разгул мафии и еще… важно создать мнение: пусть, мол, мафия друг друга уничтожает, а мы люди маленькие. Конкретно: вместе, еще раз просмотрим ВСЕ и старые, и новые засекреченные и известные общественности дела, подключим компьютерщиков и с новой силой за поиски…

Когда помощник вышел, генерал набрал номер своего домашнего телефона.

— Наташа, привет! А где сынок наш, оболтус великовозрастный, шляется? На митинге своем? Вот балда! Они там что — так и ходят в этих своих униформах? Появился? Пусть подойдет!.. Владислав, честь имею… Владик, у меня к тебе нижайшая просьба. Можно сказать выдаю госсекрет. На днях кое-кто из ваших идейных противников собирается кровавые разборки устроить с каждым из вас по отдельности. А узнавать будут по форме и, так сказать, ликвидировать по одному. Будь добр, уважь отца, сыми форму на время… Я знаю, что ты с этой шоблой справишься, да только около каждой разборки будут менты крутиться и вязать всех без разбору. Ты ж понимаешь, операция! А зачем нам с тобой лишние хлопоты? Так что сделай милость! И друзьям своим скажи. Как бы по секрету. Ладно? Ну давай, держись! Правда на нашей стороне! А штатское, оно тоже иной раз не помешает. Для прикрытия! Счастливо!