Дилогия «Войны крови» - Земляной Андрей Борисович - Страница 18

— …И чувствую — лечу, а он, ну, Дрон, вроде как и не пошевелился…

— …Тощий говорит: «Неплохо вас у святош надрессировали»…

— …А он — раз! И еще — раз!..

— …«Брось, — говорит. — Вот «Чезет» — это вещь!»…

Сашка уже начал задремывать, когда его неожиданно окликнул Вой:

— Бука, а у тебя как? Как твой мастер?

— Не знаю… — сказал Сашка.

— Ну да? Как это «не знаю»? Он что, с тобой не занимался? — загомонили все трое разом.

— Занимался… Только он ничего не говорит. И ничего специально не показывает…

— Да-а, дела… — Крест почесал стриженый затылок. — Ладно, Саш… то есть Бука — ты не переживай. Наладится еще…

…Налаживалось неделю, потом — две, три, месяц… Сашка не понимал: как и чему учит его наставник? Да и учит ли, если даже имени своего… в смысле — клички, он так и не соизволил сообщить. А потом вдруг неожиданно появился Капитан…

— Бука, подъем! — негромко, но очень, очень-очень веско произнесенная команда подбросила Сашку среди ночи.

Еще плохо соображая со сна, он вскочил и принялся лихорадочно одеваться. Но этот увлекательный в абсолютной темноте спального помещения процесс прервал короткий приказ:

— Отставить. За мной!

Босой, в одних трусах и с курткой, которую он зачем-то ухватил в последний момент, в руках Сашка мчался за Капитаном по гулким коридорам, куда-то спускался, куда-то влезал. Потом как-то совершенно неожиданно оказался на поверхности, на покрытой неглубоким снегом поляне.

Перед ним стояли наставники: Ипат, Тощий, Дрон и его собственный, имени которого он так и не знал. И стояли еще два человека. Оба в генеральском зимнем камуфляже без знаков различия, собранные, подтянутые. И оба, как и наставники, внимательно разглядывали Сашку.

— Итак? — поинтересовался Капитан. — Начнем?

Один из «генералов» слегка кивнул утвердительно, и Капитан четко произнес:

— Зачетная проверка по окончанию первого цикла обучения. Проходит курсант Бука. Начали!

— Давай по малому кругу, — скомандовал — нет, даже не скомандовал, а просто… просто констатировал Сашкин наставник. — Бегом марш!

Сашка помчался по «малому кругу», в котором было ну уж никак не менее семи километров. По снегу, босой и почти голый…

Первые километра три он прошел несколько медленнее, чем бегал обычно с наставником. Так, не напрягаясь, а только чтобы не замерзнуть… И вдруг обнаружил, что на дистанции он не один. За ним широким наметом мчались два здоровенных пса.

Одного взгляда на преследователей было достаточно, чтобы понять: если догонят — будет худо. Совсем худо. Если бы пес был один — Сашка бы отбился. Ну, по крайней мере — попробовал бы. Куртка из прочной ткани в его руках легко могла превратиться в смертельно опасное оружие. Но два пса…

По тому, как они грамотно расходились, готовясь нападать с двух сторон, Сашка понял: обученные. Натасканы на людей кидаться. И брать людей умеют так, чтобы в раз…

Спасение было только в скорости, и паренек рванулся, да так, что псы резко отстали. Но потом начали постепенно выправлять положение, потихоньку сокращая разрыв. Сашка не оглядывался, чтобы не терять скорости, но чувствовал, что псы приближаются. Приближаются…

В последний момент, он пошел на хитрость. Резким кувырком ушел вбок и, вскочив на ноги, оказался прямо перед мордой одного из преследователей. Зверь мгновенно прыгнул — растянулся, выстелился в воздухе, целясь двуногому в горло, но хитрый безволосый противник вдруг качнулся в сторону, а через мгновение шею пса захлестнула тугая петля из свитой камуфляжной куртки, рванула назад.

Сашка лежал на снегу и душил одного из зверюг, одновременно прикрываясь им от второго противника на манер щита. Погибающий пес извивался, беспомощно рвал лапами низкое черное небо, но вырваться не мог. Еще чуть-чуть…

— Отставить! — Короткая команда прозвучала, как выстрел.

Сашка отпустил полузадушенного пса, и тот пополз к человеку, уже державшему его напарника за ошейник. Рядом стояли наставники, Капитан и «генералы». Один из них достал из кармана старомодные серебряные часы, щелкнул крышкой, посмотрел на циферблат, а потом щелкнул уже языком:

— Однако… На все про все — семь минут. Серьезно…

Второй генерал посмотрел на Сашку заинтересованно, потом перевел взгляд на его наставника.

— Чем еще удивишь? — В его голосе слышалось удивление вперемешку с уважением. — Второй зачет он на сто очков отобьет?

Наставник не удостоил «генерала» ответом, подошел к Сашке и протянул ему наган. Тот взял протянутое оружие, помолчал, затем очень тихо спросил:

— А как он пристрелян?

Ответа он не ожидал и потому удивился, услышав голос наставника:

— Вот ты мне потом и скажешь — как.

Он сунул Сашке горсть патронов и указал пальцем на куртку:

— Надевай, — и ждал, пока паренек попадет руками в рукава, сунет патроны в карман, а потом сразу отошел — будто перетек на новое место.

И тут же из-за деревьев выскочила первая мишень…

…Сашка стрелял, перекатом уходил за деревья, заряжал наган, снова стрелял. Наган сильно отдавал в руку и был пристрелян чуть влево. Сашке было неудобно, но он стиснул зубы и постарался слиться с оружием в один, единый организм, который только и может, что целиться и стрелять, извергая из себя спрессованную, сжатую свинцовую смерть…

— …Однако. — Все тот же «генеральский» голос. — Сто не сто, а девяносто три из незнакомого оружия…

— Ну, если честно, то от вас мы другого и не ожидали. — Второй «генерал» чуть кивнул Сашкиному наставнику. — Но чтобы за шесть недель…

— Какой клинок он знает хуже всего? — поинтересовался Тощий.

Наставник скользнул по Сашке холодными, ничего не выражающими глазами. От такого взгляда у парня по спине пробежал холодок, а в голове вдруг торкнулась бог весть откуда взявшаяся мысль, что если бы мертвец мог смотреть и видеть, то взгляд у него был бы именно таким.

— Все — одинаково плохо, — сообщил наставник без всякого выражения. — Катана и вакидзаси — чуть лучше остальных.

Сашке стало обидно, ведь в простеньких спаррингах внутри монастырской четверки он был если не бесспорным победителем, то уж хотя бы одним из лучших. Что ж выходит: если он знает клинки плохо, то остальные — вообще никак, что ли?

Должно быть, что-то подобное пришло в голову и остальным наставникам, потому что огромный Ипат тихонько пробасил:

— Кокетничаете, товарищ генерал…

Сашка обалдел, услышав, что его наставника назвали генералом, но обдумать этот факт как следует он не успел. Перед ним на землю легли японские клинки. И тут же раздалась команда Капитана:

— Давай!

Перед Сашкой внезапно, словно из ниоткуда, возник… возникла… возникло… существо. Оно напоминало человека и волка одновременно. На покрытом клочковатой шерстью почти человеческом туловище сидела здоровенная клыкастая башка с торчащими ушами. Задние ноги… или лапы?.. были покрыты густым мехом и походили на звериные, а передние лапы… или руки?.. были бы совсем как человеческие, если бы не длинные, острые когти.

Тварь пригнулась, нехорошо оскалилась, заворчала. И Сашка осознал, что все это ему не приснилось, что он, почти голый, стоит перед этим созданием Тьмы безоружным, а его единственная защита и надежда на выживание лежит в двух шагах от него. И в трех от этой мерзости…

Оборотень подобрался и прыгнул вперед, на один лишь краткий миг отстав от прыжка Сашки. Тот успел первым. Перекатился вперед, успел подхватить катану, одним движением стряхнул с нее ножны. И отогнал широким взблеском стали протянувшую лапы к вакидзаси тварь.

Волкодлак отскочил и угрожающе зарычал. Сашка оскалился и зарычал в ответ, коротко взмахнул клинком. Оборотень отшатнулся, уворачиваясь от смертоносного лезвия, и Сашка подскочил к короткому мечу, наступил на него ногой.

Человек-волк быстро сместился вбок, по длинной дуге обходя сопротивляющуюся пищу. Он понимал, что те, кто захватил его в плен, не оставят его в живых, чем бы ни окончилась эта схватка. Но смирившись с мыслью о смерти, он не желал смиряться с голодом, который терзал его изнутри. А противник не выглядел таким уж страшным и так умопомрачительно вкусно пах… Если обойти его сбоку, а потом прыгнуть так, чтобы оказаться за его спиной, то, может быть, эти двое злых не успеют пустить в ход свои страшные машинки, выплевывающие в секунду веер жгущих серебряных смертей? Тогда он успеет напоследок глотнуть этой упоительной крови, а если повезет, то даже дважды…