Бетонные джунгли - Арчер Натан - Страница 9

Никто другой всего этого не вынес бы — а Шефер здесь жил.

Как же он дошел до этого? Почему стал полицейским? Он мог бы подыскать работу где-нибудь еще — конечно, это была бы работа для больших, умных и выносливых парней, не боящихся энергично взяться за любое дело. Так почему все-таки он попал в полицию?

У Щефера не было никакой пенсии. Он никогда не упоминал о каких-нибудь дополнительных доходах. Если бы он заботился о пенсии, он мог бы остаться военным, а не переходить в полицейские. Насколько знал Раше, Шефер перешел в полицейское управление по собственному желанию.

Может быть, он насмотрелся на жестокости войны. Или это был справедливый протест против оскорбительной необходимости подчиняться приказам? Шефер говорил о Нью-Йорке как о родном городе. Этого Раше и вовсе не понимал. Он не думал, что Шефер может серьезно полагать, что город нуждается в его защите. А если это так, поведение Шефера, быть может, вызвано сдержанностью, необходимой при такой работе. Скоро минет шесть лет, как Раше и Шефер работают вместе, но Раше ни разу не видел Шефера разгневанным.

Размышляя обо всем этом, он слегка занервничал. Что же за человек должен быть Шефер, если он ни разу не потерял самообладания, хотя род их деятельности предоставлял тому множество возможностей?

Тут его размышления прервал звонок в дверь.

— Дьявольщина, — проворчал он, снимая с огня кофейник.

Звонок прозвенел снова.

— Иду, иду! — отозвался он, быстрым шагом направляясь в прихожую.

В дверь позвонили в третий раз.

— Да иду же, черт возьми! — воскликнул Раше, хватаясь за дверную ручку.

Распахнув входную дверь, он обнаружил стоящего на пороге Шефера.

Его напарник выглядел абсолютно так же, как на фото с холодильника, и на мгновение Раше поддался удивительно нереальному ощущению, что прошлое и будущее переместились, поменявшись местами.

Раше снял и пиджак, и галстук, как только вошел в прихожую, и теперь стоял перед Шефером в одной промокшей от пота рубахе; Шефер же был, как всегда, в отглаженных брюках, и узел его галстука, как всегда, имел идеальную форму.

Раше не думал, что Шефера заботит его внешний вид. Скорее, его щепетильность в отношении одежды была связана с наличием предписаний по поводу одежды, а эти предписания не настолько заботили Шефера, чтобы их нарушать.

— Они опять напали, — прорычал Шефер, прерывая размышления Раше. — Полиция оцепила Двадцатую улицу. Чертова Полицейская Академия! Ты идешь, или остаешься смотреть «Зеленые акры»?

— Мог бы и поздороваться, — возмутился Раше. Ему не надо было спрашивать, что Шефер имел в виду.

Раше был потрясен и старался скрыть это. Он знал парней с Двадцатой улицы. Помимо воли он представил себе ободранные повешенные тела со знакомыми лицами.

Шефер ничего не говорил. Он просто ждал, что решит Раше — ехать или нет.

Раше знал, что их с Шефером там не ждут. Похоже на то, что ФБР захочет сохранить и это преступление в тайне. ФБР хочет собственноручно заниматься этим. Но... придется обойти ФБР.

Раше вздохнул.

— Ладно, ладно... Вот беда, эту серию «Зеленых акров», что покажут сегодня вечером, не станут повторять.

Глава 6

Через сорок минут Шефер прошел за желтую ленту, минуя протестующего лейтенанта, и вошел в фойе тира. Раше шел за ним по пятам, приговаривая:

— Черт возьми, Шеф, капитан нас уволит, если он...

— Вот и отлично, — прервал его Шефер. — Мне нужен отпуск.

Стеклянная входная дверь была залита кровью, но не разбита. Шефер вошел в нее, и под его ногами хрустнуло стекло. Полки с оружием, вытянувшиеся вдоль стен, были разбиты.

— Трупов нет? — спросил Шефер.

Раше огляделся. Все вокруг было разрушено, крови предостаточно, и он не сразу обратил внимание, что нигде не видно тел.

Шефер, конечно, никогда не позволял второстепенным деталям отвлекать его.

Здесь находились три судебных эксперта, орудовавших в вестибюле фотоаппаратами и пинцетами. Они были в гражданском, и Раше не мог сказать, были они из Управления Полиции или из ФБР. Ни одного из них он не знал.

Один из них поднял глаза и сказал:

— Трупы в тире. Мы осмотрели большинство из них. Выжил только один, офицер Джозеф Салвати — он отправлен в госпиталь с сотрясением мозга и сломанным носом.

Шефер покачал головой и оглядел место происшествия.

Раше смотрел на огневую линию, вглядывался в окна, стараясь не обращать внимания на трещины, которых раньше тут не было.

Освещения в тире не было, но Раше было достаточно света, льющегося из фойе. Тела были подвешены к потолочным балкам и разбитым лампам. Они медленно покачивались, обдуваемые вентиляторами. Кровь с трупов все еще капала. Неиспользованная мишень все еще была зажата в пальцах одного из мертвецов — Раше остолбенел от этого сюрреалистического зрелища.

Шефер подошел к Раше и через разбитую дверь указал электрическим фонариком на пол тира. Луч света сиял на полированном металле огнестрельного оружия и магазинах с патронами, скользнул по ярко-красным лужам крови.

— А у них было достаточно скобяных изделий, — Раше созерцал разбросанный арсенал.

— Который не пошел им на пользу, не так ли? — отозвался Шефер.

Сначала Раше подумал, что оружие принадлежало атакующим, но сейчас понял, что Шефер прав — число пистолетов на полу соответствовало количеству тел.

Стараясь сдержать вопль, Раше произнес:

— Кажется, я знаю некоторых ребят.

— Я тоже. — Шефер сказал это ровным сухим голосом, но Раше был слишком ошеломлен, чтобы заметить это.

— Когда в прошлый раз поубивали бандитов, — чтобы удержаться от крика, Раше решил говорить, — я подумал, что их прирезала конкурирующая группировка. Но теперь я думаю, что это не так. В этот раз не повезло нашим парням.

— Кто бы это ни был, он не любит людей, — сказал Шефер.

Минуту они стояли, обдумывая сложившуюся ситуацию. Раше дрожал. Огневая линия была около ста футов длиной, но дальний конец был полностью погружен во тьму. Темное помещение было полно болтающихся искалеченных тел. Может быть, убийца затаился в темноте?.. Что он делал здесь?

Все это слишком живо напоминало ночных чудовищ из детского сна Раше. Мать говорила, что они не существуют...

— Пошли, — сказал Шефер. Он шагнул к разбитой двери.

В это же время открылась дверь оружейной мастерской, и оттуда, один за другим, вышли четыре человека. Одним из них был капитан Мак Комб.

Шефер обернулся на звук открывшейся двери, и Мак Комб сразу увидел двух детективов.

— Что за... — Мак Комб запнулся. — Шефер! Раше! Какого дьявола вы здесь делаете! Кто дал вам право тут находиться?

— Здорово, — пробормотал Раше, стоя за спиной Шефера. — Просто здорово.

— Заходите, мак Комб, — пригласил Шефер. — Здесь были убиты наши друзья! Не говорите мне, что и это дело вы отдадите расследовать ФБР.

— Не вам задавать мне вопросы! — взревел Мак Комб и огляделся, ища поддержки. — Я требую немедленно покинуть помещение. Если вы не уберетесь самостоятельно, вас уведут силой!

— На вашем месте я бы этого не делал, — проговорил спокойный голос.

Мак Комб обернулся.

— Почему бы и нет? — спросил он.

Усатый, седой человек в помятой армейской форме, вышел вперед и проговорил:

— Вы назвали этого человека Шефером?

Мак Комб в замешательстве взглянул на детектива.

— Это Шефер, да, — ответил он.

— Ну, тогда, — продолжал военный, — вам не надо утверждать себя, выгоняя его. Потому что если детектив Шефер хоть чем-то похож на своего брата, то вам не удастся выгнать его. Особенно отсюда.

Раше удивленно взглянул на напарника, потом изумленно уставился на незнакомца.

— Вы знали моего брата? — резко спросил Шефер.

Незнакомец не ответил, вместо этого он обратился к Мак Комбу.

— Все здесь убрать. Думаю, ваши подручные справятся с этим?

Раше с удивлением смотрел, как Мак Комб кивнул и неохотно ответил: