Искусство острова Пасхи - Хейердал Тур - Страница 45

Если завернутые в истлевший камыш скульптуры в пещере Сантьяго Пакарати отличались грубым, примитивным исполнением, то вещи из тайника Педро Атана были необычны по замыслу и великолепно исполнены. К числу наиболее примечательных скульптур относилась композиция, изображающая нечто вроде зооморфного судна (К-Т 2101; фото 288–289). Сопоставляя ее с образцами из других пещер, можно предположить, что речь идет о камышовом судно из связок неравной длины, которое с одной стороны заканчивается головой зубатого кита или еще какой-нибудь морской твари, а с другой — человеческим черепом. Под «брюхом», или «корпусом», — шесть шаров; на «спине», или «палубе», — характерная для Пасхи овальная камышовая хижина с квадратным входным отверстием в стене, а рядом — пятиугольный очаг. Явно какая-то мифологическая композиция, однако ни Хуан, ни сам Педро не могли объяснить ее смысл. И еще одна интересная композиция — камень с изящным орнаментом в виде ямок и крохотных антропоморфных масок, заканчивающийся реалистичным изображением фаллоса (К-Т 2100; фото 204, 205 а). Два каменных сосуда, один побольше, другой поменьше, с вертикальными ручками явно имитировали какие-то керамические прототипы (К-Т 2102, 2240; фото 276 b, с, 277). Материал — пористая лава — воду удержать не мог, вот почему присутствие в пещере этих предметов говорит в пользу того, что керамические сосуды играли не только утилитарную роль для тех поколений, которые создавали пещерные тайники на Пасхе.

Хуан Атан не мог ничего добавить к тому, что мы увидели сами. По его словам, в пятнадцать лет он услышал от отца, что у того есть большая пещера, полная спрятанных вещей, но ему никогда ничего не показывали, и в предыдущую ночь он был убежден, что отец привел нас в настоящий тайник, пока странное поведение участников вылазки не заставило его заподозрить неладное. Сам Педро Атан мог лишь сказать, что приморский тайник принадлежал какому-то далекому родственнику, это не его собственная родовая пещера. Сколько мы потом ни уговаривали его показать свою главную пещеру нам или патеру Энглерту, из этого ничего не вышло; единственным результатом была смехотворная выставка, которую он устроил у себя дома на полу накануне нашего отплытия. Тут были собраны все свежие подделки, изготовленные деревенской молодежью под влиянием знакомства с фигурками из тайников. Я сразу опознал несколько вещей, ранее предложенных мне самими резчиками. Стало очевидно, что придется довольствоваться тем, что нам досталось из тайника в скале над морем; понятно, отец и сын получили надлежащее вознаграждение. Некоторые из двадцати пяти скульптур из этой пещеры (К-Т 2093–2117) показаны на фото 187 а, 188, 189, 204, 205 а, 232 b, 257 b, 261 а, 264 f, 276 b, с, 277, 288, 289 и 291.

Смятение, вызванное раскрытием секрета подземных тайников

Ткани и другие товары, которые пасхальцы получали в уплату за работу, как правило, при первой возможности открыто демонстрировались друзьям и родичам: пусть позавидуют! Но такие же товары, полученные в обмен на скульптуры из тайников, исчезали не менее быстро, чем шляпы или часы, украденные у первых европейцев, посещавших остров. После гнева оскорбленного аку-аку владельцы пещер больше всего боялись реакции односельчан, если те узнают, что кто-то нарушил древнее родовое тапу. Мы сами видели, как Ласаро спрятал полученные для сестер ткани в своей пещере в Ханга-о-тео до той поры, когда мы покинем остров. Очевидно, в этом духе поступили и другие, так как при нас никто не надевал и не держал у себя дома то, что было получено за фигурки из тайников.

Тем не менее наши ночные поездки в деревню, неприкрытые усилия Атана и Ласаро убедить близких друзей и родственников показать нам пещеры, наконец толки, вызванные недоброжелательством, меркантильными интересами или суеверием, не могли не породить возрастающего возбуждения в деревне Хангароа. Один за другим наши местные друзья сообщали, что не могут ночью куда-нибудь пойти без того, чтобы за ними не следили. Даже Меллою, когда он собрался в ночную вылазку в Ханга-тепеу, пришлось сперва избавиться от слежки. А Ласаро, рассказывая про тайник в береговых скалах у Винапу, откуда он принес нам несколько вещей, утверждал, что не решается больше пойти туда: либо за ним следят, либо он поблизости обнаруживает спрятавшихся людей. Фердон, Меллой и Фигероа в это время жили в районе Матавери-Хангароа, на западе острова, все трое тесно общались с деревенскими жителями, и когда началось изготовление имитаций пещерной скульптуры, тотчас узнали об этом. Как уже говорилось, Эстеван Пакарати, чьи подарки собственно и позволили установить, что пасхальцы по-прежнему пользуются подземными тайниками, одним из первых принялся вырезывать имитации, когда кончился его запас подлинных изделий. Однообразие, бедность замысла, скверное исполнение и отсутствие патины сразу позволили отличить новые вещи от того, что он приносил " мою палатку, когда работал в Анакене. Не успел он вместе с двумя-тремя молодыми приятелями сам заняться резьбой по камню, как Фигероа донесли об этом. Зайдя во двор к Эстевану, он увидел груду заготовок, подобранных по величине и форме так, чтобы удобно было вытесывать стереотипные грубые головы того самого вида, какие нам теперь предлагал Эстеван. Хозяин заверял нас, будто камни предназначены для строительства, однако это объяснение звучало не очень убедительно.

Проводя свое расследование, Фигероа выяснил, что одного из его пасхальских рабочих и друзей, Левианте Араки, сводили в подземный тайник в то самое время, когда и мы посещали пещеры. Поскольку информация, записанная Фигероа (докладная записка начальнику экспедиции от 11 апреля 1956 года), содержит этнографические наблюдения, подтверждающие паши собственные, уместно привести здесь краткое изложение.

Незадолго до неудачных попыток Ана Теаве попасть в тайник по соседству с источником в Ван-тара-каи-уа она побывала в принадлежащих ее роду двух пещерах на южном берегу. В одной из них и была взята каменная курица, и я смог воспользоваться знанием этого факта, чтобы получить информацию от Аналолы в Ваитеа. Но подробности стали мне известны лишь после того, как я получил отчет Фигероа; суть его сводится к следующему.

Ана Теаве происходила из племени Хау-моана, которое в далеком прошлом владело южной частью острова; здесь она и унаследовала две родовые пещеры. А ее муж, Туко Туки, происходил из племени Ханга-о-тео, главного врага Хау-моана. Из-за вражды предков для потомков Ханга-о-тео еще и в 1956 году считалось опасным купаться в море у южного берега. Поэтому Ана Теаве не разрешила своему супругу приблизиться к ее пещерам, хотя он сопровождал ее часть пути вместе с лучшим другом их сына, Левианте Араки. Первая из двух пещер, по словам Левианте, находилась примерно в пяти метрах над морем, в скалах западнее открытой бухты у Ханга Хему. На плато выше скал Ана Теаве остановилась перед небольшой грудой камня в ста шагах от обрыва и заговорила на старом рапануйском наречии. Левианте почти ничего не разобрал, понял только, что она просит предков не причинять ему вреда, так как он тоже Хау-моана и пришел с ней по ее просьбе. Произнеся заклинание, она устроила уму, и когда все было готово, попросила Левианте, прежде чем есть, вдохнуть пар из земляной печи. Туко Туки ждал в отдалении, а Левианте и Ана, потомки Хау-моана, спустились к входу в пещеру. Здесь женщина предложила Левианте забраться в тайник, но сперва он должен был раздеться до трусов. Внутри он справа от входа увидел два человеческих черепа, а дальше, в просторной камере, как раз там, куда падал свет из небольшого отверстия в стене, лежала каменная курица. Ана Теаве просила его поискать дощечки ронго-ронго в боковом туннеле, по тот был частично засыпан обвалившимися камнями. Покопавшись под ними, Левианте нашел куски сгнившего камыша и истлевшего дерева. Он вынес каменную курицу. Затем все трое направились в Ханга Парера; здесь, по слонам Аны Теаве, ей одной был известен вход в пещеру, которая принадлежала ее младшему брату, Хуану Теаве. Тайник находился совсем близко от конца ограды, которая спускается к морю от ветряной мельницы в Винапу. Вход был закрыт аккуратно обтесанным, пригнанным к отверстию камнем, который заклинили каменным топором; сверху пещеру не было видно. Левианте пришлось войти в воду и показать стоящей на краю скалы Ане, где спускаться. Вместе они отодвинули камень и заглянули в тайник. С одной стороны стояла каменная фигурка, дальше, в глубине, лежали свертки из плетеной тоторы. Поскольку клад не принадлежал Ане, они ничего не тронули.