Особо одарённая особа. Дилогия. - Вересень Мария - Страница 69

— Оружие?

— Можешь взять нож.

Миколка вертел архон в руках, разглядывая золотого змея, держащего в пасти луну. Я бесцеремонно выхватила предмет из его рук.

— Пошли к твоей матери.

Лейя слезла с печки и спросила:

— Когда вас ждать?

— Не раньше утра.

Пока добирались до деревни, я ввела Алию в курс дела.

— А ты не боишься сама попасть под чары змея? — заволновалась она.

— Алия, на меня чары не действуют, ты это знаешь.

— Но змея-то ты еще ни разу не видела, а говорят, его чары самые сильные. — Алия наклонилась ко мне и прошептала на ухо: — В плане соблазнения.

Я засмеялась и тихо сказала ей на ухо:

— Тогда в твою задачу входит защита моей девичьей чести. Миколка стал подозрительно на нас поглядывать, и шептаться о сценах моего совращения мы перестали.

Тетка Матрена, когда мы поведали о цели своего визита, первым делом отвесила любопытному сынку звонкую оплеуху, а уже потом пригласила нас в избу.

Пообщавшись с матерью Миколки, мы узнали следующее. Сестрица ее живет одна, мужа схоронила год назад, а детей, в отличие от плодовитой старшей сестры, завести не успела. По мужу сильно тосковала, а где-то полгода назад вдруг перестала жаловаться на одиночество, приоделась на какие-то деньги, прикупила корову и прочей скотины. Матрена сначала обрадовалась, что сестра нашла себе мужичка побогаче да и живет себе припеваючи, но вскоре Фима стала болеть, оживая только к ночи, и худеть день ото дня. Матрена, испугавшись, стала расспрашивать сестру о причине ее хвори, но сестра сказала, что чувствует себя хорошо, что все у ней в порядке. Тогда Матрена побежала по соседям и вот там-то и узнала, что никакого мужика у ее сестры нет, а ночами в избе горит свет и за окнами голос мужской слышится, а особо наблюдательные заметили светящийся след над ее домом. Матрена стала уговаривать Фиму съездить к колдунье в город, но Фима ответила резким отказом, и сестры в первый раз поругались.

— Мне Миколка рассказывал про василиска, дак, может, вы и этого душегубца изведете? — с надеждой спросила нас Матрена. — По гроб жизни буду вам благодарна, да и денег заплачу. — Баба залилась слезами.

— Есть одно средство, — заговорила я, — но вы сказали, что Фима и слышать об освобождении из-под чар не хочет, а на него нужно добровольно пойти.

Матрена помотала головой и всхлипнула.

— А Фима пустит нас переночевать, если мы попросимся?

— Навряд ли. — Матрена с сомнением посмотрела на нас. — Разве что только одну, да если с Миколкой отправлю и отвезете ей угощение от меня.

— Хорошо, нам это подходит.

Матрена засуетилась, вытаскивая из погреба банки с соленьями да вареньями.

— Миколка, запряги-ка кобылу, отвезешь хранительниц к тетке, да Фимке передай банки, скажи, мать велела угостить.

Пока Матрена собирала Миколку в дорогу и давала ему наставления, мы с удовольствием согласились поесть перед дорогой.

Выехали уже к вечеру, лошадка бодро шагала по проторенной дороге, Миколка держал в руках вожжи.

— И как ты хочешь избавиться от змея? — спросила Алия.

— Ну если тетка добровольно от него откреститься не хочет, можно попытаться показать ей его истинное обличье.

Алия выпучила глаза.

— Да эта скотина даже под страхом смерти этого не сделает!

— Вот мы и попробуем довести его до такого состояния, когда легче предстать перед избранницей в натуральном виде, чем терпеть издевательства.

Алия с откровенным ужасом посмотрела на меня.

— Алия, извини, но тебе придется поизображать из себя хорошую умненькую собачку. — Я подмигнула ей. — Ты же слышала, тетка пустит только одну.

— А зачем ты тогда архон взяла?

— А это на тот случай, если она и одну пускать не захочет, сама понимаешь, женщина ждет любовника, а тут такое бесплатное приложение в виде дамы с собачкой.

Миколка оглянулся и спросил:

— А архон волшебный?

— Почему ты так решил?

— Ну если он вам поможет в дом войти без разрешения.

Я усмехнулась:

— Архон — это просто знак нашей Школы, но по негласному соглашению между людьми и нечистью, как вы называете существ, обладающих магией, показавший этот знак может получить помощь от человека, со своей стороны обязуясь оказать услугу ему. Вредить человеку в этом случае запрещается категорически, поэтому, если кто-то когда-нибудь покажет тебе такой знак, смело ему доверяй, его услуга может быть очень стоящей. Кстати, огненный змей тоже заключил с ней соглашение: в обмен на ее благосклонность он ее содержит, подарками осыпает.

— Да еще и в постели ублажает, — напомнила Алия, совсем позабыв о возрасте собеседника.

Миколка, помедлив, спросил:

— А если человек первым просит нечисть об услуге?

— Тогда про него говорят, что он продал душу дьяволу. Нечисть за свою услугу всегда просит высокую цену.

— А если сделка между нечистью и нечистью?

— А вот этого практически не бывает, потому что обе стороны будут пытаться обмануть друг друга.

— А почему тогда я никогда про архон этот не слышал?

— Потому, что мало кто из нечисти добровольно захочет стать чьим-то должником, — вставила Алия.

— А ты? — Миколка посмотрел на меня, но я засмеялась:

— Я ничем не буду ей обязана. Я тут же окажу услугу — освобожу ее от огненного змея.

Миколка поморщился:

— Это очень похоже на обман.

— Может, и похоже, но на то мы и нечисть.

Вдалеке показались крыши домов.

— Отвернись, — сказала я Миколке. Тот недоуменно пожал плечами, но просьбу выполнил. Алия сняла одежду и через мгновение радостно щелкнула огромными зубищами, укладываясь клубочком в телеге. Миколка, услышав этот звук, повернулся и в страхе попробовал соскочить с телеги, но я его ухватила за рубаху, рявкнув:

— Сидеть! — и, глядя в расширенные глаза, пояснила: — Это Алия. Скажешь кому-нибудь — прибью. И учти, ты сам в это влез, за язык тебя никто не тянул.

Алия зевнула, продемонстрировав алый язык, и добавила, повергнув мальчишку в шоковое состояние:

— Не успеет прибить Верея, съем я.

Деревня Большие Упыри немногим отличалась от Малых. Те же аккуратные небольшие избы, такая же одуряюще пахнущая сирень, над которой вьются пчелы и шмели. Те же босоногие дети, играющие в пыли у дороги и любопытными взглядами провожающие нашу телегу.

— Приехали, — сказал Миколка, натягивая вожжи. Кобылка покорно остановилась у дома с резными перильцами на крыльце. Я слезла с телеги, а Алия одним большим прыжком приземлилась рядом. Я машинально погладила ее по голове, и волчица возмущенно клацнула зубами в дюйме от моих пальцев. Я отдернула руку и пробормотала:

— Извини, забылась.

Миколка, снимая банки с телеги, оглянулся на нас и сказал:

— Я бы ни за что вас в дом не пустил. Жуть своим видом наводите. Я вздохнула, мысленно с ним соглашаясь. Дуэт из нас получился еще тот: невысокая рыжая девчонка, закутанная в черный плащ, а при ней черный зверь величиной с теленка, сверкающий желтыми глазами. Непонятно, кто из нас хозяин, а кто домашний любимец.

На окошке дома качнулась занавеска, послышался звук отпираемой двери, и на крыльце появилась Фима, кутаясь в платок.

— Миколка?! — удивилась она.

— Мамка послала гостинцев, — заулыбался подросток.

Я, опершись о телегу, разглядывала сестру тетки Матрены. У Фимы были такой голубизны глаза, что казалось, будто они прозрачные. Цвета спелой пшеницы волосы заплетены в косу и уложены венком на голове.

— Красивая женщина, — тихо сказала я Алие. — Вполне могла и нормального мужика найти, а не змеюку.

Миколка тем временем кивнул на нас и сказал, заглядывая в глаза тетке:

— Мамка просила приютить на ночь.

Фима еще плотнее закуталась в платок и покачала головой, мол, не могу. Миколка оглянулся на нас и зачастил:

— Мамка очень просила, ты ведь одна живешь, вечером веселее будет, поболтаете.