Строптивая невеста - Лэм Арнетта - Страница 20

— Или же держит их столько, чтобы с ними было легко управиться, но это не важно. Теперь, когда ты вернулся, Розина вскоре сядет на корабль. К сожалению, эти письма необходимо доставить в Италию.

— Не удивляйся, если Джон Гордон решит нанести тебе визит. Кажется, для него очень важно получить ответ.

— Для него это всегда было важно, но не настолько, чтобы отправиться на юг.

Саладин поморщился:

— Теперь у него есть веские основания, Он расторг помолвку своей дочери с сыном Аргайла.

Джейн Гордон была одной из самых популярных невест в Шотландии. По мнению многих, она была самой богатой наследницей на Британских островах. Король много лет назад запретил Малькольму жениться на ней: ведь брак между графом Килдалтона и девушкой из могущественного клана Гордонов объединил бы приграничье и горы Шотландии — большую половину страны. Если в разговоре всплывет тема подобного брака, король заподозрит неладное.

— Бедная девочка, — заметил Малькольм. — Ее папаша принялся предлагать дочь всем женихам Шотландии и Франции с того самого дня, как малышку окрестили.

— Подозреваю, что он не замедлит обратиться с подобным предложением к тебе. Он интересовался, нашел ли ты невесту. Когда я ответил отрицательно, он спросил насчет твоих родителей, а услышав, что они находятся за границей по поручению короля, умолк.

— Взвешивал все «за» и «против».

— Согласен. Он улыбнулся и извинился. А затем нашел лорда Лоуэтта, который играл в шахматы с графом Маром.

— Дурная примета, когда эти трое собираются вместе, пусть даже и на охоте.

— Лоуэтт немедленно потерял интерес к шахматам.

— Я должен уведомить леди Мириам.

— Она всему научила тебя. С того дня, как она отбыла в Константинополь, тебе удавалось держать якобитов в узде. Зачем волновать ее сейчас?

— Потому что именно она попросила меня влезть в это дело. Если эта попытка вовлечь прелестного принца Карла увенчается успехом и дурно отразится на ней, я буду чувствовать свою вину. Ее соратники по дипломатическому корпусу — мужчины, разумеется — только и ждут случая, чтобы навредить ей.

— Лорд Дункан справится с любым, кто попытается дискредитировать ее, — зло прошептал Саладин.

Малькольму ничего не оставалось, как согласиться с другом. Его отец согласится, рискуя жизнью, драться на дуэли за леди Мириам. А взгляд его отца способен нагнать страха даже на короля Георга.

— Верно, но, коль уж моим родителям предстоит пострадать из-за этой авантюры, я предпочитаю, чтобы они были посвящены во все детали.

— Как ты собираешься сообщить им? Малькольм взял чистый лист бумаги.

— Несколько страниц дипломатического языка, полного уверток и иносказаний…

Саладин улыбнулся:

— О, это родной язык леди Мириам. Малькольм тоже засмеялся:

— Не забывай, что она много раз пользовалась им в наших интересах.

— И спасала наши никчемные шкуры от доброй порки.

— Хватит о нашей беззаботной юности.

Расскажи мне об Иланне. Действительно ли она — африканская принцесса?

— Ну, своеволия в ней достаточно для ашанти.

В свете собственных проблем, связанных с Элпин, Малькольм был рад компании второго такого же «пострадавшего», как он сам.

— Я начинаю думать, что все женщины своевольны.

— Да, когда ты отводишь им роль временного украшения спальни, некоторые не могут не взбунтоваться.

Взяв из серебряной песочницы горстку песка, Малькольм высыпал ее на стол.

— Извини, если я говорю что-то не так, спрашивая совета человека, который первый и последний раз переспал с женщиной в пятнадцать лет.

— Ты знаешь, какими соображениями я руководствовался.

— Да, я всегда уважал твое нежелание смешивать кровь двух наших рас. Но этой причины больше не существует. Выражаясь иносказательно и не оскорбляя пророка, гора сама пришла к Магомету.

Саладин обмяк.

— Мы оба попали в беду.

— Только не я. Мне ни к чему женщина, с которой нужно прожить всю жизнь.

Губы Саладина плотно сжались, превратившись в тонкую белую линию.

— Неправда, дружище. Тебе это необходимо, но ты слишком благороден, чтобы жениться, зная, что никогда… — он смолк и отвернулся.

— Зная, что у нас никогда не будет детей? — закончил за него Малькольм. Он никогда не даст жизнь сыну, который будет размахивать игрушечным мечом и играть в солдатиков. Никогда не станет отцом девчушки, плетущей венки и бегающей за бабочками. От грусти у него перехватило дыхание, но он знал, что погоня за недостижимым ни к чему не приведет.

Элпин сделала его калекой.

Она заплатит за это. Как только он посадит на корабль Розину, вручив ей эти проклятые письма, он возобновит попытки обольстить Элпин Мак-Кей.

— Хватит рассуждать о моем благородстве по отношению к слабому полу. Давай поговорим о тебе. Как ты намерен поступить с нашей африканкой принцессой…

Зазвенел колокольчик, показывая, что кто-то вошел в тайный ход, начинающийся за книжными полками. Саладин вскочил:

— Что за чертовщина!

— Тише, — Малькольм приложил палец к губам.

Имелось только два ключа. Он порылся в столе и нашел свой. Второй хранился у миссис Эллиот. Значит, теперь он в руках Элпин. Она помнила, как был устроен двор до того, как Малькольм выстроил новые казармы, и наверняка помнила расположение туннелей. В детстве она часто лазила там.

Он беззвучно, одними губами, шепнул ее имя Саладину.

Мавр нахмурился и прошептал в ответ:

— Зачем? Что ей надо?

Малькольм пожал плечами, а затем, приложив одну ладонь к уху, показал на себя и Саладина.

— Подслушивает?

Малькольм кивнул. Он был недоволен вторжением Элпин, но хотел узнать, что ей нужно. Взвесив все, он понял, что ему представилась великолепная возможность поделиться с Элпин ложными сведениями.

Улыбнувшись, он шепотом предложил:

— А не помочь ли нам ей?

Улыбаясь, Саладин протянул Малькольму руку.

Подойдя к шкафу ближе, чтобы Элпин слышала каждое его слово, Малькольм громко произнес:

— Наша Элпин превратилась в настоящую красавицу, правда, Саладин?

Элпин, стоявшая в нише темного, пыльного коридора, услышала этот комплимент и почувствовала, что ее тревога несколько улеглась. Она пришла сюда, чтобы шпионить, а вместо этого слышит такие приятные слова.

— Правда, — раздался голос Саладина. — Жизнь на острове явно пошла ей на пользу.

— Верно. Но ей лучше здесь, на родине.

— Что она собирается делать?

— Она не делилась со мной своими планами. Мне хотелось бы верить, что ее устраивает роль моей домоправительницы.

«Скорее на манговых деревьях вырастет инжир», — подумала Элпин. Как только удастся заставить его передать ей «Рай», она сядет на первый же корабль и уедет домой.

Саладин засмеялся:

— Представляю, как ты рад, что Элпин настолько близко к тебе!

— Согласен, это разжигает мое воображение. Надеюсь, что она об этом не догадывается.

— Не догадывается о чем? — поинтересовался Саладин.

Да, о чем?

Малькольм произнес что-то по-шотландски. Элпин никогда не удосуживалась выучить этот язык.

— Мы оба знаем, что ты испытываешь к ней определенные чувства, — по-английски заметил Саладин. — Но я и не подумаю рассказывать об этом ей. Уверен, правда, что она кое о чем догадывается.

— Почем тебе знать, — огрызнулся Малькольм.

Элпин смотрела во мглу, темную, словно чернила. В ее мозгу бушевали растерянность и любопытство.

— Достаточно видеть, как ты смотришь на нее.

— И как же? — Малькольм говорил тихо, но Элпин прекрасно расслышала обвинительные нотки в его голосе.

— Так, как смотрит голодающий на первое блюдо на огромном банкетном столе. И нечего так злобно пялиться на меня. Не я заказывал меню.

— Но ты радуешься моей неудаче.

— Виноват. Но скажи, дружище, готова ли леди Элпин ответить тебе взаимностью?

— Если сейчас и не готова, то скоро ответит. У меня созрел план.

Элпин насторожилась и подошла ближе. При этом она споткнулась обо что-то твердое и острое. Ногу свело болью, и, чтобы не закричать, девушка прикусила губу.