Дорога на Балинор - Стентон Мэри - Страница 8

Колли гавкнул. Бег прижал уши к голове. Ари помолчала, пытаясь успокоиться и говорить так, чтобы голос не выдал ее.

— Как бы нам не опоздать на уборку, — обратилась Ари к друзьям. — Поехали! — Она слегка коснулась пятками боков коня, и он поскакал к большой конюшне, сердцу ранчо «Глетчеров ручей». Бег легко перепрыгнул через изгородь из трех жердей, выстроенную вокруг южного пастбища. Для Линка он оказался чересчур высок, но умный колли, не долго думая, затаил дыхание и пролез в щель между двумя нижними перекладинами. Ари оглянулась через плечо и усмехнулась. Пес был очень привередлив и не любил, когда его пышная шкура мялась. Надо не забыть расчесать его после того, как она прогуляет Бега.

Ари скакала по лугу, внимательно глядя вперед. Трава была высокая, по колено. Скоро будут косить. Трава скрывала землю. Неровен час подвернется пора суслика, и конь попадет в нее ногой. Но было что-то еще в этой местности, настораживавшее Ари. Уж очень пугающе тихо здесь, всего в миле от дома. Ни одна птица не подаст голос, ни один цветок не попадется. Она перевела Бега на шаг. Не хотелось ей, чтобы что-нибудь случилось в это их последнее утро.

Сначала раздавшийся звук было почти невозможно отличить от проносящегося порыва ветерка.

— Арианна, Арианна, Арианна.

Она слегка откинулась назад и на тянула поводья, чтобы остановить Бега. Нет, не послышалось. Вот снова. Ее имя доносит ветерок.

— Арианна!

— Кто это? — спросила она. Ари совсем остановилась и оглянулась назад. Солнце изливалось на луг. Было тихо. Неестественно тихо для такого жутковатого места. Даже утренний ветерок смолк. Словно весь мир затаил дыхание.

От неожиданности Бег сделал курбет и развернулся на месте. Ари легко удержалась в седле, словно ничего не произошло.

Все будто замерло. Ни былинка не колыхнется. И вдруг она вздрогнула: послышались спорящие голоса. Препирались два человека, — один говорил низким, сердитым, шипящим голосом, другой высоким и испуганным. У Ари сжалось горло. Трава была высокой, но не настолько, чтоб скрыть человека, даже ребенка. Откуда же голоса? И о чем они спорят? Слов разобрать она не могла, только интонацию. Насколько она понимала, спор шел из-за чего-то, что было у того, кто говорил высоким голосом, и что хотел получить говоривший низким басом.

Внезапно Линк сорвался с места, яростно лая. Он бросился в высокую траву, росшую прямо перед ними. Высокий голос взвизгнул. Лай Линкольна перешел в злобное рычание.

Линкольн! Ари соскочила с коня и поморщилась от боли, ударившись больной ногой о землю. Держа поводья в одной руке, они с Бегом двинулись вперед. Сердце сильно забилось, но она проговорила как можно спокойнее:

— Эй, кто там?

Лай Линкольна резко прервался, будто жестокая рука сжала ему глотку. Страх за своего любимца толкал Ари вперед.

— Линкольн, — твердым голосом позвала она. — Ко мне, мальчик.

В зарослях травы не было никакого движения, только сверкнула золотисто-черная шкура Линкольна. И кое-что еще. В траве мелькнула тень. Мельком. Украдкой.

Ари глубоко вздохнула. Чудовищная вонь ударила ей в нос. Отвратительная, невыносимая, гнилостная. Бег пронзительно заржал и рванулся всей своей бронзово-литой статью, так что Ари полетела вслед за поводьями и больно грохнулась на траву.

— Стой, Бег, — с недовольством воскликнула она. — Стоять!

Конь закивал головой, и беловатый шрам на лбу засверкал всеми цветами радуги, словно призма. Но тут же послушно застыл, дрожа всем телом, когда она бросила поводья и направилась к зарослям травы, где исчез пес.

Опустившись на колени, она раздвинула густую траву. Оттуда выскочил Линкольн с гулким лаем. Из его пасти капала темная маслянистая гуща, от которой исходил этот чудовищный запах. За его спиной послышался тот самый глухой бас. На сей раз в нем слышались нотки мольбы и отчаяния:

— Отдай!

Пес рычал, как бы говоря:

— Не отдам!

Ари обеими руками схватила Линкольна за «воротник».

— Сидеть! — приказала она.

Он сел с явной неохотой и, подняв переднюю лапу, стал царапать ее по коленям.

— Все хорошо, — успокаивала она его. — Все хорошо. — Осторожно отодвинув его, она наклонилась вперед и раздвинула высокие стебли трав. Нечто непонятное, свернувшись клубком, лежало в зловонной жиже прямо у нее под рукой. Ари сдержала невольно вырвавшийся крик и с трудом перевела дыхание. Прищурившись, она попыталась рассмотреть, что это такое, но черная маслянистая масса переливалась, беспрерывно менялась и свертывалась, как змея, не позволяя уловить определенные очертания.

Она наклонилась ниже, ее волосы рассыпались по щекам. Чернота завертелась воронкой и штопором ввинтилась в землю. А внутри воронки в вязкой жиже горело красноватым отсветом огненное око. Око вращалась во все стороны, высматривая Ари. И вот заметило ее и жутко уставилось.

Страх, безжалостный, невообразимый страх ледяной волной обрушился на Ари и поглотил ее. Она боролась с ужасом, словно кролик перед пастью змеи. Она закрыла лицо руками, чтобы не видеть этот жуткий ищущий взгляд.

Затем из-за ее плеча послышался шепчущий голос первого спорщика. Старика?

— Вернись, Арианна. Вернись.

Ари выпрямила плечи и оторвала ладони от лица. Что бы это ни было, лучше смотреть ему прямо в лицо, чем прятаться. Она круто повернулась. Пес и конь оглянулись на нее. Больше ничего на лугу не было. Она силой заставила себя обернуться на жуткую жижу и красноватый глаз в глубине. Ари преодолела подступающую дурноту и громко, слишком громко, произнесла:

— А ну выходите. Выходите. Живо. Оба выходите.

Око моргнуло и исчезло. В маслянистой лужице больше ничего не было. Ни тошнотворного запаха. Ни звука. Смолк и голос, будто доносимый ветерком. Страх отступил, как отступает волна, нахлынувшая на берег: была, и вот ее нет.

Ари присела на корточки, нахмурившись. Сердце понемногу приходило в норму. Она вскочила и бросилась к Бегу, ощупывая его спину и ноги. Он явно в порядке. И то хорошо. Она повернулась к Линку. Тот терпеливо ждал, пока ее проворные пальцы пробегали по его шкуре. Ни ран. Ни царапин. Если это было ловушкой, собаке оно не причинило вреда. Вдруг пальцы ее нащупали что-то твердое на горле Линка. Осторожно потянув, она вытащила какой-то предмет и положила на ладонь.

— Что это такое? — воскликнула Ари. — Только посмотрите! — Она вытянула ладонь, и предмет сверкнул на солнце. Витая раковина из серебра размером с талисман, который носят на шее, продолговатая раковина, которая могла принадлежать мелкой улитке. Ари держала ее на ладони, любуясь ею.

Бег заржал. Ари от неожиданности подскочила. Бег снова заржал. Настойчивее. Ари взглянула на часы.

— Ого. Ты прав, Бег. Мы опаздываем! — Сунув раковину в кармашек рубашки, она поднялась на ноги. Если она опоздает, бедняга Энн взбесится. Ари знала, как тяжело вести хозяйство на конском ранчо, даже таком красивом и большом как «Глетчеров ручей».

Ари вскочила на коня, и все трое помчались домой.

Глава восьмая

Через несколько минут Ари и Бег перескочили пять перекладин ворот в заборе, ограждающем двор ранчо. Услышав топот копыт по дорожке, Энн выскочила из конюшни.

— Ты немного запоздала, — бросила она. Ари заметила, что Энн заделала дыру на джинсах изолентой. Немудрено, что они с Фрэнком не могли отказаться от большого куша, который родители Лори предложили им за наем Бега для верховой езды.

Ари закрыла глаза, не в силах вынести острую боль, пронзившую ее при мысли о том, что Бега возьмут в наем, и на нем будет ездить чужой человек. Она постаралась выбросить тягостные мысли из головы и улыбнулась Энн.

— Я уж подумала, не упала ли ты где. — Глаза Энн светились любопытством.

— С Бега? — Ари постаралась говорить как можно любезнее. — Разве это возможно? — Она остановилась. Следует ли говорить Энн о том, что произошло на лугу?

Энн бросила быстрый незаметный взгляд на ноги Ари, на ее бриджи и высокие черные сапоги.