Щит - Рагимов Михаил Олегович - Страница 14

– Богатыри в твоих прикидках, надо полагать – русины? С многозарядными самострелами и мечами-кладенцами? Да, пожалуй, именно так и построил бы бой. Но надо было продумать каждую мелочь. Бой построен, именно построен, по нынешним меркам, не по стародавним! Так просто не принято было.

– А еще были в этом бою странности? – продолжил допытываться настырный волхв.

– Еще две. Из хазар ушла едва ли двадцатая часть. Считается, что, обратившись в бегство, они нарвались на киевлян. Вот только киевляне не были конницей в нынешнем понимании. Ездящая пехота. Ведь Игорь послал на подмогу древлянские дружины, а те такие же лесовики, как и вятичи. Хазары должны были спастись только за счет лучших коней. Тем более Светлен подходил сбоку, и уйти от него было не сложно. Не ушли. Их догнали. Понимаешь, Буривой, лесовики в скачке догнали степняков! На своих лесовозах! Которых в лесу особо-то и не разведешь. И порубили! Но и это не самый большой бред!

– А самый большой?

– Смерть огланкура. После которой хазары побежали. Хазарский штаб стоял чуть не в версте от леса, но огланкур получил стрелу в висок. Конечно, по привычному воинскому обычаю себя принижать, а противника в докладах превозносить, подозреваю, что версту надо делить вдвое. Но все равно, лесовики никогда не стреляли на такие расстояния. Современные луки и то так далеко не стреляют. А тем более с такой точностью. Ко всему прочему, Буревой, что не только твой почти тезка, но и один из основателей вашей Управы, был известен как боец. Меч, булава, копье, бой безорудным… Но не лучник. Совсем. Тем не менее огланкура достал. Или же был назначен тем, кто хазарина ссадил. Кто ж тогда тот стрелок и чем был вооружен? Хватит тебе загадок?

Лютый усмехнулся.

– Можно и еще. Я не жадный, я предусмотрительный.

Скворец посмотрел на окно разговорника, грустно пиликнувшего первые ноты «Прощания славянки».

– Будут загадки, старший волхв, но не сегодня. Время, время, время… Давай чуть позже, по созвону? Добро?

Лютый, понимающе улыбнувшись, кивнул. Воевод-розмысл Скворец пожал на прощание руку волхву Тайной Управы. Впервые в жизни он сделал это искренне.

«Как Серому и Ярику удалось убедить Ходоту действовать по нашему плану, не знаю. Он был для вятичей слишком. Слишком во всем. И нарушение воинских обычаев вспомнили, и лишнюю работу, мол, не в обычае дружинном заступами махать. Балбесы. Ведро пота бережет каплю крови. Только пот со спины или жопы, а кровь – из горла.

Ну и традиции, которые поперек чуть не встали. Надо или сидеть в глухой обороне, или выходить в чистое поле, выпускать вперед поединщика, а потом лицо в лицо, глаза в глаза, группа крови на рукаве, честь превыше всего…

Победа превыше всего! Но этому наш мир учил. Долго и больно. А тут рыцарство оставалось еще. Пусть даже европейские рыцари еще в шкурах бегают и друг друга каменными топорами по голове стучат.

Выходить в чисто поле в тех условиях – проще самим повеситься. Легкая конница хазар перестреляла бы русскую пехоту, не приходя в непосредственное соприкосновение, как это не раз бывало. И не только со славянами, кстати. Да, наша стрелковка расклад бы изменила неплохо. Но что такое полсотни в столкновении тысяч? А уход в стратегическую оборону выливался в полную потерю инициативы. И в десятки сожженных весок. Про потерю всего урожая и говорить не хочу. Эта пакость подразумевалась.

Не знаю, то ли князь проникся доводами, то ли других вариантов не видел, но предложение Серого принял. Войска фактически перешли в подчинение нашего импровизированного Генштаба, на заседаниях которого Ходота почти ни во что не вмешивался, исполняя функции если не свадебного генерала, то максимум советника по ополченцам. И хазары вляпались в расставленную ловушку всеми тысячами копыт своих коней.

Не имея ни малейшего представления, что их ждут, огланкур Песах тем не менее не полез в чащобу без проверки. Спешил часть бойцов и загнал в лес. Судя по оперативности – спешивались сотни «драгунского» образца. Мотопехота той эпохи. Приехали, слезли, коноводы лошадей увели, и ножками, ножками…

Дали «драгунам» втянуться, рассредоточиться, строй рассыпать. А потом в два кулака шарахнули. И по пехоте, и по кавалерии. Залповые станковые арбалеты оказались большой неожиданностью. Предупрежденные вятичи лишь несколько прибалдели от эффекта, а вот хазары удивились. Настолько сильно, что парни успели перезарядиться и жахнуть второй раз. И третий… По плотной массе, да с такой плотностью стрельбы… А параллельно ливень стрел. Наши издалека сыпят, а при контратаках и местные подключаются. Луки у них хоть и слабоваты, но на своих дистанциях работают – мое почтение. К деревьям хрен подойдешь, скорее в подлеске сдохнешь…»

Южная граница Земли вятичской, лето 6447 от Сотворения мира, разноцвет

Вот нравилось слово «застрельщики», и все. Была в нем непонятная глубина фонетичного строя и прочих грамматических изысков. Сергей терминов знал достаточно. Сказывались прошлые знакомства с парой студенток-филологес. Знакомство плотное донельзя. Плотнее не бывает. Вот и нахватался. Акмеизм, катахреза, эпиграфика, минет… Фу, блин, это не оттуда. Херня какая в голову лезет. Ну то и правильно. «О чем думает солдат, глядя на полковое знамя? – О бабах. Он о них всегда думает!» Очень верная поговорка. Знающий человек сочинил. Филолог, зуб на выдирание даю.

Местные девки, конечно, студенток не в пример неопытнее и о многих постельных делах даже не помышляют. Но нравились больше. Цельные они. Вот правильное слово, безо всяких контаминаций и прочего мусора. Сказала – сделала. Понравился – на сеновал потащила. Нет – погнала, а то и вилы горе-ухажеру в пузо сунула. А нужда припрет – и хазару череп колуном раскроила. А СПИДов с сифилисами и в помине нет. Любви, правда, тоже нет… Но что сделаешь. Любовь, она одна на всю жизнь. А организм требует. В сорок с мелочью в монахи неохота уходить. Да и ближайшие монахи за тыщи верст…

Вот что за фигня такая в голову вечно лезет? Защитные свойства организма психику берегут, что ли? Дык на фиг солдату вся психофизика? И предбоевой мандраж не нужен правильному солдату.

Ему нужен автомат Калашникова. А лучше – пулемет. И бесконечная лента. С неперегревающимся стволом. Чтобы порезать к херам собачьим всех этих долбаных «застрельщиков» и прочий авангард с разведкой. Одной очередью. Выстрелов намного.

С такого расстояния пуля пробъет даже миланьезу, не говоря уже о редких среди «халатников» панцирях с кольчугами. Стеганая ткань вообще плохо спасает от попадания в упор. А потом и за остальных примемся, что сгрудились неопрятным стадом на склоне холма. Вот же странные люди-человеки. На убой «махру» сколько лет отправляют, а что в рукопашке надежная защита нужна не меньше, чем конному, до степных не доходит…

Только сам же и вбивал ребятам про минимализацию аисторизмов и прочих анахронизмов. Мол, не стоит прогресс вперед паровоза толкать. Он железный. Паровоз, в смысле. Надо применять только в совершенно безнадежных ситуациях, когда иначе просто никак. Типа из эсвэдэшек генералов отстреливать посреди вражеского лагеря можно, но только если другого выхода нет и никто не видит. И не забыть потом дырки от пуль замаскировать.

Иначе предки, увидев и на шкуре почуяв прелести огнестрела, начнут оперативно копировать. И в пример конкистадоров приводил. Их опыт с индейцами Юкатана и прочей Америки. А про то, что никакие златокузнецы в жизни штамповку не осилят, – забыть! Сегодня не осилят, а завтра… Эх, взять бы тысяч по пять патронов россыпью и одиночными, если экономить хочется…

Ну ничего. Солдат Советской армии должен стойко переносить тяготы и лишения воинской службы…

Спешенные кочевники втянулись в лес… Конники тоже все ближе и ближе. Наглые сволочи, уверенные в своей неуязвимости. Зря. Вятичские луки до них не достанут. Но то вятичские… А у нас на всех припасено. Еще десять метров, девять, восемь, семь…