Дьявол Шарпа - Корнуэлл Бернард - Страница 14

— Мы предпочитаем наш пропуск в Пуэрто-Круцеро. — холодно сказал Шарп.

— Дело находится в рассмотрении. Уверяю вас, сочувствие к горю графини Моуроморто водительствует нами. А теперь прошу меня простить.

Капитан сверкнул зубами и вышмыгнул из комнаты.

Помещение богатством обстановки не блистало: грубый стол, четыре стула; распятие, прибитое поверх подковы. В углу скукожился сломанный седельный каркас. Одно из окон выходило в расстрельный двор. Спустя час (в течение которого никто так и не побеспокоил Шарпа с Харпером) туда со скрипом въехала повозка, и наряд солдат побросал в неё убитых.

Бой часов где-то в соседнем кабинете отмерил второй час ожидания. Ни обещанного кофе, ни вина, ни вызова к Батисте. Капитана Маркуинеса и след простыл. Писарь из комнатушки за караулкой (единственная живая душа, которая нашлась в пустой конторе) не мог вразумительно объяснить, куда подевался его начальник. Моросил вялый дождик, размывая свежую кровь у подножия башни Ангела.

Гулкий перезвон за стеной возвестил половину, и терпение Шарпа лопнуло:

— Пошли! Нечего тут высиживать!

— А Батиста?

— К чёрту Батисту!

Прав, ох как прав был Блэйр, говоря о неистребимой склонности испанцев к бюрократическому усложнению всего и вся, но Шарп участвовать в их играх не желал:

— Пошли, Патрик!

Дождь припустил. Друзья вышли из ворот Цитадели, проплюхали по площади мимо статуи с индейцами, неподвижно сидящими под текущей с неба влагой. У дома Блэйра стояла телега, гружёная шкурами. Невыделанные кожи тошнотворно воняли. Охранявший повозку солдат спрятался от ливня под козырёк подъезда рядом с обвисшим британским флагом. При виде Шарпа (запыхавшийся Харпер немного отстал) часовой стряхнул дрёму и преградил стрелку путь:

— Вы куда, сеньор!

— Молчать! Прочь с дороги!

Шарп, кипя от злости, оттолкнул его в сторону и дёрнул дверь. Как ни странно, она была не заперта. Появление Харпера остудило пыл караульного, испанец неохотно отступил.

Шарп шагнул внутрь.

— Чёртов Маркуинес! Чёртов Батиста! Чёртовы испанцы! — бурчал он, отряхивая воду с плаща, — Чёртовы пустоголовые идиоты! Они никогда не изменятся! Помнишь, когда мы дрались за их гнилую страну, они пытались драть с нас пошлины за ввозимые нами пули и порох?! Ублюдки без мозгов и совести!

Женатый на испанке Харпер ухмыльнулся:

— Сейчас выпьем горячего чайку, заморим червячка, но, главное, переоденемся во что-нибудь сухое.

Ирландец начал подниматься по ступенькам, но вдруг насторожился и выругался.

— Что?

— Воры!

Харпер рванулся наверх, Шарп за ним.

— Ложись! — заорал Патрик, валясь в сторону.

Падая, Шарп мельком увидел в проёме следующей в анфиладе двери двоих вооружённых мужчин. Грянул выстрел, и всё заволокло едким дымом. Куда ушла пуля, Шарп не знал. Сам он был невредим.

По удаляющемуся топоту стрелок понял, что грабители бегут. Вскочив, Шарп ринулся вперёд.

— Они в ловушке, Патрик! — не договорив, подполковник уже понял, что ошибся.

Ещё одна лестница вела вниз, очевидно, к чёрному ходу, и воры кубарем скатывались по ней, пропуская ступени.

— Стоять! — взревел Шарп. Для визита в Цитадель он оделся в штатское платье. Оружия тоже не брал.

— Стоять!

Мерзавцы миновали кухню и выбежали на задний двор. Оглушительно визжала стряпуха-мулатка.

Шарп вылетел под дождь, крича негодяям остановиться. Воры тащили мешки с добром, у обоих в руках были короткие кавалерийские карабины. Тот из грабителей, что разрядил оружие в доме, налёг на ворота и выскользнул наружу в образовавшуюся щель. Второй, черноволосый и черноусый, со шрамом на щеке, развернулся к Шарпу и нацелил карабин ему в грудь. Промахнуться было невозможно, их разделяла пара метров. Вор оскалился и нажал на спуск.

И ничего не произошло. Грабитель, державший оружие одной рукой, остервенело дёргал курок, но выстрела не было. Тогда бандит швырнул бесполезное оружие в Шарпа и бросился вон со двора.

Уклоняясь от летящего карабина, Шарп поскользнулся, неловко рухнув в жидкое месиво из грязи пополам с конским навозом. Рыча от злости, стрелок рывком поднял себя на ноги, кинулся к воротам, успев лишь увидеть, как грабители растворились в боковом переулке.

Бранясь на чём свет стоит, изгвазданный от макушки до пят Шарп подобрал карабин и побрёл к дому.

— Замолчи, женщина! — рявкнул он на кухарку.

Та испуганно притихла. Харпер нетвёрдо стоял на верхних ступеньках лестницы, держась за голову.

— Что с тобой, Патрик?

— Спаси, Господи, Ирландию… — слабо отозвался Харпер, медленно ковыляя вниз.

Ирландец был бледен, как мел. Сквозь прижатые к волосам пальцы сочилась кровь.

— Поганец попал в меня! Это же надо! Пройти всю войну без единой царапины, чтобы вшивый ворюга во вшивом городишке на краю земли жахнул наугад и разнёс мне полбашки! Иисусе Христе, Господь наш Всеблагий!

Он отнял от раны руку и, посмотрев на испачканную красным ладонь, констатировал с печальным удовлетворением:

— Ну вот, голова кружится.

Шарп помог ему сесть на стул и осторожно раздвинул слипшиеся рыжие вихры. Ранение было пустяковым. Пуля чиркнула по кости черепа, разорвав кожу.

— Ссадина. — облегчённо выдохнул Шарп.

— Какая ссадина? Юшка так и льёт!

— Шкуру рассекло, вот и льёт.

— Хорошо, хоть живой. Святая Дева Мария, я бы уже остывал!

— Хорошо, что у тебя черепушка, как у быка. — радуясь, Шарп легонько стукнул друга по макушке, — Эту кость даже двадцатифунтовое ядро прямой наводкой не возьмёт!

Шарп намочил полотенце и кинул другу:

— На, приложи, а я пойду взгляну, что там натворили наши непрошенные гости.

Все вещи путешественников, кроме запертых в хранилище Блэйра оружия и золота, пропали.

— Твой мешок, мои сумки, вся наша одежда, обувка, бритвы. — понуро перечислил Шарп, вернувшись к Харперу.

— А напёрсток? Напёрсток императора? — тревожно спросил ирландец.

— И напёрсток, и портрет, и кое-какое барахло Блэйра: картинки с полок, подсвечники. Ублюдки!

— Медальон тоже?

— Нет, я как повесил его на шею там, на острове, так и не снимал.

— А что с нашим оружием?

— Замок на хранилище цел. — Шарп показал карабин, — Второй головорез пытался пальнуть в меня, но эта штука не выстрелила.

— Что так? Забыл зарядить?

Шарп открыл полку. Порох, слегка подмокший, имелся. Тронув курок, стрелок обнаружил, что он болтается. Шарп вытряхнул с полки её содержимое и с размаху ударил прикладом о пол. По его предположению, дерево ложи разбухло от сырости, заклинив внутреннюю пружину. Обычный сбой дешёвого оружия. От сотрясения пружина высвободилась, и кремень щёлкнул о пустую полку.

— Сырое дерево? — кивнул на карабин Харпер.

— Спасло мне жизнь. Ублюдок целился в меня с пяти шагов.

На пластине замка красовалось клеймо Кадисского оружейного завода. Армейский карабин. Отгремевшая в Европе война наводнила оружием весь мир.

Обвинённая Шарпом в сговоре с грабителями кухарка, мелко крестясь и призывая всех святых в свидетели, поклялась, что не впускала злодеев, что они, наверно, проникли с крыши церкви.

— Такое случалось и раньше, сеньор. Потому-то хозяин и обзавёлся комнатой с железной дверью.

— Что теперь делать? — осведомился Харпер, бинтуя рану.

— Я подам официальную жалобу. Оно, конечно, как мёртвому припарка, но так положено.

Не откладывая, Шарп поспешил обратно в Цитадель. Диктуя унылому писарю список украденного имущества, стрелок не питал иллюзий. Он даром терял время.

Вернувшийся Блэйр так ему и сказал.

— Таких ограблений здесь — по сто в неделю. Вальдивия: жулик на жулике сидит и жуликом погоняет. Список ваш клерк выбросил в мусорную корзину, едва вы за порог вышли. Завтра пойдём покупать вам новое добро.

— И высматривать чёртовых воришек. — угрожающе проворчал Харпер.

— Да бросьте. Их никогда не поймают. Испанцы выжигают попавшимся букву «L» на лбу, но помогает это мало.