Это моя собака - Лукницкий Сергей Павлович - Страница 34

Последнее, что я видел, покидая эту страну, — множество людей, которые махали нам вслед.

Удивительно преобразился пейзаж: вместо напалмовых лужиц — серебром отливающие водоёмы.

Глава 12. Мы возвращаемся домой

Через мгновение при ярчайшем свете утра мы вдруг увидели наш оздоровительный пансионат, раскинувшийся на зелёной живописной поляне. Мой хозяин на минуту даже зажмурился от удовольствия. Тут же мы услышали звук пионерского горна. От счастья, что мы наконец-то дома, у нас закружилась голова.

Но что это?.. Пол под нами качается… Мы, оказывается, опять в лодке. А где нам ещё быть — ведь мы, отчётливо помню, поехали смотреть на восход солнца и заснули. Заснули все вместе…

Что в этом особенного? Ведь вчера после новоселья в городке мы утомились. Обещали друг другу, что встанем рано, и действительно вскочили с постели ни свет ни заря. Потом мы поехали в море, чтобы посмотреть восход солнца. Пригрелись и уснули.

Так значит, все это был сон?!

А вдруг — не совсем сон?.. Вон, Гурбахш почему-то не выглядит сонным. Улыбается уголками глаз и губ. Будто что-то знает… Уж он-то наверняка не спал.

Свежий ветерок, донёсший к нам звучание горна, заставил окончательно пробудиться Ате, Лайце и даже Хайди. Три Лепестка Чёрной Розы пробудилась последней. Распахнув глаза, засмеялась от радости. Поняла, что она дома.

— Вот мы и вернулись к себе, — сказала она.

И у Вити, и у меня после этих слов не осталось сомнений, что мы с друзьями точно посетили Огненную страну.

Солнце стояло над водой уже довольно высоко. Витя и Гурбахш начали подгребать к берегу. Через короткое время они вошли в зону купания, подняли весла.

Мы увидели, что в воде плещутся все ребята нашего отряда. Разглядев в лодке знакомых, они дружно поплыли к нам. Началось брызганье, веселье.

Итак, все встало на своё место. Мы — дома. И часы Вити и Хайди вовсю тикали — будто никогда и не замирали. Они показывали семь утра.

Вот с какой истории началось наше пребывание в оздоровительном пансионате. Отлично началось! Уже в первый день мы поняли на своём опыте: надо заботиться о том, чтобы всюду царил Мир. При этом нельзя расслабляться и надо помогать друг другу во всем.

Тем временем небо уже до самого горизонта стало ярко-синим. Мы с нетерпением ждали, когда наша лодка доплывёт до берега, её нос ткнётся в прибой ласкового моря. Чтобы скорее выскочить на берег. А я ещё мечтал вволю повертеться вместе со своим хвостом! Это у меня вместо зарядки.

Однако было одно важное дело, которое я не мог откладывать. Я должен был посмотреть, действительно ли существует большой камень и сидит ли возле него серая крыса. Или мне это привиделось?

Можете себе представить моё изумление, когда я увидел: и камень такой есть, и самшитовый кустик возле него. И нора рядом. А главное, возле норы сидела Крыса… Точно такая. Вернее, очень похожая на ту.

Эта Крыса и передала мне какую-то записочку… …Тем временем мои друзья, конечно, мечтали о том, как бы поскорее рассказать о том, что с ними произошло, своим товарищам.

Я слушал их рассказы и, старательно подгавкивая, тыкался носом в их разноцветные ноги. А деревья, которые шумели на берегу, казались мне похожими на Деревце Мира. Жизнь была прекрасна, как сочная сахарная кость.

Эпилог

Я уже сказал, что Крыса передала мне записку. Это было письмо от Крылатого Гиппопотама. Оказывается, всем народом его выбрали президентом. Он научился писать и сообщает, что сын подавшего в отставку Аштар-и-Калона, Дракоша, проснулся. Увидев, что нет ни Дворца, ни Лайце, задумал нам отомстить и пробирается к нам на Землю для того, чтобы натворить на ней каких-нибудь безобразий. Скорее всего, писал Гиппопотам, он приедет инкогнито.

Мир он, конечно, похитить не в состоянии, но все же лучше бы сидел дома. А если явится — я буду за ним внимательно приглядывать.

Ведь розыск преступников — моё настоящее призвание.

Друзья предлагают мне даже поступить на службу в милицию. Писать я уже умею, так что там бы я пригодился. Не знаю только, берут там фоксов или придётся гримироваться под овчарку?

Интересно, а можно ли вообще приносить пользу, не загримировавшись?..

Но мало быть бдительным. Надо ещё быть сильным и красивым физически, делать гимнастику и не думать о трудностях. Разве плохо быть выносливым и смеяться над трудностями?

Все мечтают, чтобы не было войны. И не должно её быть, а из всех тех, кто хочет её, надо просто набить чучела и показывать, как экспонаты.

И если мы все об этой опасности будем помнить постоянно, то когда у моего хозяина Вити Витухина появятся свои дети, они не будут знать смысла этого слова. Спросят его, что такое «война», а он достанет с полки толстый энциклопедический словарь, откроет его и, долго листая, не найдёт там этого слова. Потому что о ней, войне, к тому времени все позабудут. …Это говорю вам я, пёс Пират. А сейчас прощаюсь. Надо помочь Вите готовить уроки, маме Маше — выстирать ползунки для Кости. А Пал Палычу — разложить газеты таким образом, чтобы он долго не искал, что там произошло на белом свете в этот день.

До новых встреч, друзья!

* ИХ СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ *

(Приключенческая повесть о замечательном путешествии всем известного пса из Москвы по имени Пират через пять морей и семь стран, написанная им самим)

Предисловие

Здравствуйте, дорогие ребята! Я уверен, что вы меня отлично помните, хотя книги, несмотря на всеобщее ускорение, по-прежнему выходят так долго, что от одной до другой проходит несколько лет. Но уверен, что вы меня не забыли. Я же единственная в своём роде собака-писатель. А то, что вы повзрослели за это время, это, может быть, даже и хорошо.

А если забыли, то немедленно вспомните, иначе что же мне в таком случае делать? Ведь пока выходят книги, вы вырастаете, а взрослые детских книг почему-то читать не любят. Они думают, что в них все неправда. Но мы-то с вами знаем, что это не так. Мы знаем, что и собаки умеют говорить и писать, мы знаем с вами много волшебного и уверены, что это-то и есть правда.

Тем не менее представлюсь снова.

Я — пёс по имени Пират, как раз тот самый, который умеет писать, а это и хорошо и плохо. Хорошо в том смысле, что необычно, а плохо, потому что ко мне, во-первых, странно относятся в издательствах: ведь видят, что я принёс рукопись, а не верят, что я её написал; а во-вторых, все постоянно просят меня что-то написать, словно бы моё умение какое-то волшебное или я цирковая собака.

Но ведь ни то ни другое.

Я обыкновенный пёс, единственное, что во мне сказочного, я всегда в повестях одного и того же возраста, а описываемые мною события — это мир глазами собаки. Советую и вам иногда смотреть на мир собачьими глазами: может быть, это принесёт вам счастье.

В моих уже известных произведениях я описал дачу, которую Мама-Маша снимает на лето в деревне, — повесть называлась «Наши каникулы», наше с Витей — моим хозяином-семиклассником — путешествие в пансионат отдыха и то, как мы оттуда попали в волшебную страну, — повесть «Пират в волшебной стране». И третью повесть про Витину влюблённость и про то, как к этому относились в школе учителя, — повесть «Записки из-под парты». Об учителях я ещё буду писать обязательно, и скорее всего в сатирическом плане, потому что и нашему папе Пал Палычу, и нашей маме Маше, и мне, и Вите, и даже маленькому Витиному брату Костику, — словом, всем нам слишком тяжело даётся Витина школа. …Но не буду ворчать. Сразу перейду к делу.

Прошлым летом в оздоровительном пансионате Витя познакомился с замечательными ребятами — с американкой Хайди, с китаянкой Лайце, с индийцем Гурбахшем, с негритёнком Ате и даже с австралийкой Три Лепестка Чёрной Розы, — а вот совсем недавно Витя получил письмо как раз от австралийки, в котором она писала много столь интересного, что я посоветовал Вите не раздумывая ехать к ней в гости; посмотреть на неведомый заграничный мир и, конечно же, показать себя.